Книга Два любящих сердца, страница 7 – Джуди Тейлор

Трои Рендер поддержал ее и взял к себе на работу. Тогда, шесть лет назад, все только начиналось, и они с Троем очень слабо представляли себе, что значит это волшебное слово — пиар. Однако первые клиенты остались довольны, дали рекомендации, и дело пошло. Работы было много, по Лизе Джуди скучала неимоверно, и потому ей почти удалось заставить себя забыть о тех страданиях и унижениях, которые она вынесла по вине синеглазого итальянского графа.

Она похоронила эти воспоминания на самом дне своей души, и даже Трои никогда ни о чем ее не спрашивал.

Сегодня утром Алессандро Кастельфранко, еще не вымолвив ни одного слова, разом разрушил все ее защитные бастионы. Тело вспомнило все, а вслед за телом сдалась и душа. Джуди Маклеод сидела на полу собственной ванной комнаты и тихонько скулила, словно побитый щенок.

У нее нет сил начать все с начала. У нее нет сил вспоминать. У нее нет сил забыть.

***

Так прошла вся ночь, а утром бледная и не выспавшаяся Джуди вдруг отчетливо поняла, что не в силах снова видеть Алессандро. Не в силах — и все тут.

Наверное, Трои ее проклянет. Плевать. На свете осталось только одно место, где она может спрятаться. Уичито.

Джуди лихорадочно натягивала джинсы, закручивала рыжие локоны в тугой хвост и прятала его под бейсболку. В кожаный рюкзачок набилось все необходимое. Деньги она снимет потом, сейчас слишком опасно. В зеркале отразилась девчонка-подросток. Кроссовки, джинсы, футболка, джинсовая курточка, бейсболка — Алессандро в жизни ее в таком виде не узнал бы.

Темные очки довершили наряд, и Джуди бестрепетно шагнула за порог. Она уедет в Уичито, к Лизе, а потом Трои поймет, что другого выхода просто не было. Алессандро ждет ее в «Риде» к одиннадцати, в это время автобус уже будет далеко от города, да и не станет он ее искать в автобусе, ведь в мире Алессандро все передвигаются исключительно на лимузинах и самолетах.

Через сорок минут она была уже на автобусной станции. В толпе было не так страшно, и Джуди приободрилась. Она прошла к тому выходу, откуда должен был отправляться ее автобус, села на почти пустую лавку в зале ожидания. Кроме нее здесь был всего один человек. Какой-то парень в джинсах и свободной джинсовой рубахе. Он дремал, прикрыв лицо журналом, и Джуди окончательно успокоилась.

Она искала в рюкзаке аспирин, когда парень потянулся, небрежно бросил на соседнее сиденье журнал и мягко поинтересовался:

— Значит, бежим? И надо думать, в одиннадцать в «Рице» не появимся? Нехорошо. Клиент будет недоволен. Пожалуй, даже в бешенстве будет клиент.

Она окаменела. Превратилась в статую из мрамора и льда. Потом медленно подняла голову.

Алессандро улыбался, но глаза его были холодны как лед. В отдалении маячили охранники. Как она могла их не заметить?

— Я… Откуда ты взялся?

— Глупый вопрос. Из отеля «Риц». Я там живу.

— Как ты… Ты следил за мной?!

— Естественно. Ты импульсивна и резка, вчера я поставил тебе слишком тяжелые условия — разумеется, ты захотела сбежать. Тони провел ночь у твоего дома. Позвонил в отель, когда ты отправилась к метро. И я примчался на всех парах, чтобы лично сообщить тебе: ты — дура.

Она хотела ответить что-нибудь язвительное, но вместо этого с ужасом ощутила, как слезы комом встают в горле, закипают под ресницами, мешают дышать.

Алессандро лениво разглядывал ее, а потом задумчиво протянул:

— Не знай я, как ты относишься ко мне НА САМОМ ДЕЛЕ, я уже заработал бы комплекс неполноценности. Ты первая женщина, которая так стремится убежать от меня.

— Я… Я хотела уехать на время. Разобраться в себе. Подумать.

— Думать надо было раньше. Теперь надо делать. Выполнять работу. Гонорар — развод.

— Алессандро…

— И заканчивай эти скаутские штучки. Куда ты собралась?

Страх пронзил Джуди ледяной стрелой, мозги немедленно заработали. Он не должен узнать о Лизе!

— Я хотела уехать куда глаза глядят.

— Романтично. Но не правдоподобно. Давай другой вариант.

— Это правда. У меня не было определенного маршрута.

Синие глаза обежали всю ее с головы до ног и бесстыже уставились на высокую грудь, туго обтянутую футболкой. Даже в этот опасный момент Джуди почувствовала, как мгновенно закаменели под этим синим взглядом ее соски. Не было сомнения, что и Алессандро это заметил.

— Как интересно. Уехать, куда глаза глядят. Снять комнатку в мотеле, где-нибудь в крохотном городишке. Например… в Уичито.

Она вскинула на него отчаянные глаза, и краска отхлынула от ее щек.

— Послушай меня, Кастельфранко. Есть предел всему. И я не позволю тебе, слышишь… Ты говорил с Троем?!

— Вы, американцы, помешаны на своей частной жизни. Очнись, дорогая! Я ведь был твоим мужем. Разумеется, можно было бы разок дать по шее Рендеру, но зачем? Я и без него прекрасно знаю, что в Уичито живут Комбсы. Родни у тебя нет, так что удрать ты

можешь только к ним. Значит, Рендер там бывал?

— Не твое дело.

— В принципе, я ведь могу и с ними поговорить. Миссис Комбс приятная женщина, любит тебя. Если я позвоню и скажу, что мы с тобой помирились…

— Не смей! Слышишь?!

Алессандро с удивлением посмотрел на подавшуюся вперед Джуди. С чего она так перепугалась?

В следующий момент он сгреб ее в охапку и стал целовать. Это вышло как-то случайно, честное слово. Просто он никогда не мог спокойно реагировать на это сочетание светло-рыжих волос, черных глаз и белоснежной кожи.

Он целовал ее, прижимая отчаянно бьющееся тело к себе, и на ощупь узнавал ее, свою Джуди. Красавицу. Дикую кошку. Лживую суку. Ту Джуди, которая была ему дороже всего на свете, ту, которая так страшно и мерзко предала его восемь лет назад.

Она стала еще соблазнительнее. Талия все такая же тонкая, но грудь налилась, чуть располнели точеные бедра… И запах у нее стал другой. Только вот с ума он сводит не меньше, чем тогда.

Девочка Джуди, рыжая белочка, принцесса, солнышко, огонек в ночи… Что же ты сделала со мной, тварь?!

Она отвечала на поцелуи, потому что не ответить было нельзя. Обнимала его за шею, со стоном впивалась в жесткие, надменные губы, упивалась запахом его кожи, расплавлялась в его объятиях, тонула в синих глазах. Они никогда не закрывали глаза, когда целовались. Никогда. И от этого их ласки были еще неистовее. В той жизни, в другой. Когда он ее любил и хотел. А она любила и хотела его.

И снова все закончилось тогда, когда Алессандро этого пожелал. Взъерошенная и злая, Джуди сидела на скамейке, пылая от смущения и гнева, а Алессандро Кастельфранко насмешливо откинулся на спинку сиденья и демонстративно медленно вытирал с губ несуществующую помаду.