Онлайн книга «Бедный Бобик»
|
Алена, не зная, что на это сказать, кивнула: – Я свою тоже люблю. Эммануил подошел к ней, хотел обнять, но не решился и только провел рукой по ее спине. – Деточка, я не буду ни на чем настаивать… Но обещай, что полюбишь меня. Алена сделала едва заметный шаг в сторону. – Я… постараюсь. Пожилой композитор взял ее руку и стал долго, бережно целовать. – Радость моя! Алена через силу улыбнулась. – У меня никогда не было невесты… – тихо проговорил Эммануил. – Я закажу тебе платье в Париже. Хочешь? – Да. Конечно, – ответила Алена, мягко высвобождаясь. – Ты устала? Хочешь прилечь? Я провожу тебя в твою спальню. – Да, спасибо. Эммануил, аккуратно взяв девушку за локоть, торжественно повел в ее комнату. Алена села на край большой кровати и так и просидела, глядя в окно, пока не стемнело. Она не могла ни читать, ни звонить кому-то. Надо бы позвонить Кире… Алена представляла, что та скажет. Можно позвонить Денису и сказать, что она выходит замуж. А вдруг он ответит: «И слава Богу! Давно пора!» Давно пора… Алена вспомнила, как, собирая сегодня утром вещи, все ждала, что он объявится. Раньше он иногда начинал звонить каждый час, и тогда ей казалось, что они весь день не расстаются. Она представляла, как он сидит в своем офисе. Вот он пошел перекусить в соседний ресторан, вот идет по бульвару, остановился у афиши и выбирает фильм или спектакль, на который они пойдут вместе… Конечно, когда он отдыхает с дочкой, он не будет названивать каждую минуту. Да и дорого… Алена отгоняла от себя сомнения, а они упорно возвращались и возвращались. Почему-то в этот раз она видела Дениса у моря с Маргошей и еще с женой, и ничего не могла поделать. Она не могла ничего поделать и с тем, что уже несколько лет просыпалась в одно и то же время с Денисом – в семь пятнадцать так в семь пятнадцать, в половине шестого так в половине. Как и с тем, что, услышав его голос, долгожданный, любимый, не могла ни упрекнуть, ни начать выспрашивать, где он был и почему не звонил несколько дней. Когда же они встречались, то все ее сомнения уходили напрочь. Если есть на свете у каждого человека вторая его половинка, то Денис был ее половинкой, так хорошо, так прекрасно было ей с ним каждую минуту. Они часто думали одинаково, только Денис успевал сказать раньше и смешнее, им нравились одни и те же книги и фильмы, они одинаково не любили шумных сборищ и бессмысленных разговоров с малознакомыми людьми. Почему-то в последнее время Алена все чаще и чаще думала: «А как же Оксана, жена Дениса? Наверно, ей очень плохо… Она же одна теперь…» Как-то она решилась спросить об этом у Дениса. Тот пожал плечами: «Почему она одна? У нее Маргоша». И прекратил все разговоры на эту тему. Получается, что в треугольнике все равно кому-то плохо, и не очень понятно, лучше ли это, если плохо не тебе… Алена не сразу услышала тихий стук в дверь. Она спустила ноги на пол и ответила: – Да? В комнату заглянул Эммануил. Он остановился в дверном проеме, аккуратно причесанный, в темно-синей шелковой пижаме, на которую был накинут такой же распахнутый халат. – Не спишь? – спросил он, по-прежнему не переступая порог. Алена помотала головой. – Искал какой-нибудь колпак, чтобы насмешить тебя… С кисточкой… – Или с бубенчиком… – улыбнулась Алена, но прозвучало это невесело. Композитор опустился на пол у дверей и положил руки на колени, став похожим на старенького мальчика. – Как наш малыш? Стучался вечером? – спросил он, ласково глядя на Алену. – Это пока не малыш, Эммануил, – неожиданно резко ответила та. – Это… зародыш. Эммануил внимательно посмотрел на нее и понимающе улыбнулся. – Ну, не буду, не буду… – Он встал. – Целую ножки, любимая, – проговорил он негромко, почти прикрыв за собой дверь. Алена не знала, что сказать, а он, похоже, ждал ответа и не уходил. Алена опустила голову, он же, не спуская с нее глаз, медленно вернулся в комнату. – Доброй ночи, – сказал он. – Вам тоже… спокойной ночи, Эммануил… – Хочешь, зови меня Эма… – Нет!.. – вскрикнула Алена. Композитор приблизился к ней: – Я чем-то напугал тебя? – Нет. – Алена постаралась улыбнуться. – Нет, все хорошо. – Просто… имя… Я знаю одного человека, которого так зовут. – Это… он? Твой… – Нет. Нет! – Хорошо. Спи, пожалуйста. – Он быстро ушел, сильно прихрамывая. Утром за завтраком Эммануил намазал Алене тонкое печенье маслом, протянул на ладони: – Я тебя буду всегда кормить, детка, хорошо? Алена кивнула, стараясь не сталкиваться с ним взглядом. – Как ты спала? – Хорошо, спасибо. «В дверь никто не скребся и по телефону в трубку не дышал…» – подумала Алена и слегка улыбнулась собственным мыслям. Эммануил тут же заметил ее улыбку. – Ну вот, девочка моя больше не плачет. Ты не будешь у меня плакать. Скажи мне, Аленушка, ты – свободна? Алена удивленно подняла на него глаза. – Я имею в виду – чтобы мы могли подать заявление, тебе не придется с кем-то… гм… разводиться? – Нет, – улыбнулась Алена. – Не придется. – Прекрасно. Я хочу, чтобы ты прошлась сегодня по магазинам. Вот деньги, – показал он на темную шкатулку, стоящую на буфете, – на мелкие расходы, на хозяйство… Хозяйством тебе, конечно, заниматься, не надо. Ко мне приходит замечательная женщина, я, кстати, взял на себя заботу о ее дочери, она тоже… гм… ну, не важно, я как-нибудь расскажу, если тебе будет интересно… А ты, моя радость, купи себе новое платье, какое захочешь, можно розовое… Тебе пойдет… Или, скажем, красное… Мы вечером пойдем к одному человеку в гости. Хочу тебя представить уже как свою жену. – Эммануил посмотрел на Алену, низко склонившую голову. – Почему ты ничего не ешь? – Я… Да, буду… Хорошо. Она через силу откусила кусочек печенья, горько пахнущего миндалем или же имитацией миндального запаха. Искусственный ароматизатор, идентичный натуральному. Порошок, благоухающий клубникой, ванилью, миндалем… Сильный, радостный аромат – безоговорочная имитация. Чем только не пахнет настоящая клубника… Гнилью, навозом, ящиком, в котором она лежала, толстым целлофаном, которым ее заботливо прикрывали от последних морозов и первого палящего солнца, росой, большими коричневыми жуками, облюбовавшими ее густые кустики, и еще чем-то таким, чем пахнет только живое… – О чем ты думаешь, малыш? – спросил Эммануил, слегка дотронувшись до щеки девушки и тут же опустив руку. |