Онлайн книга «Снова замужем»
— А потом ты сорвался, — кивнула Анджела, возвращаясь в прошлое. — И сбежал к Каридад, ища утешения. — Я сбежал, страдая от того, что не сдержался. Но не к Каридад, а к себе в офис. Там она меня и нашла в стельку пьяного. Она увезла меня к себе, где я пытался протрезветь, чтобы собраться с силами и вернуться домой. Только вышло все иначе, — вздохнул Антонио. — Пьяный, я так и остался валяться на диване у Каридад, повторяя твое имя. И когда очнулся, было уже поздно: все, что я любил, было вырвано из моих рук. Где-то через полгода я более-менее пришел в себя и осознал, что сам во всем виноват. Но легче мне не стало. — Со мной было то же самое, — призналась Анджела. — По правде говоря, — добавил Антонио неохотно, — три года одиночества, последовавшие за нашим разрывом, были самыми скверными в моей жизни, если тебе угодно знать. Анджела слабо улыбнулась, начиная верить мужу. Возможно, он почувствовал это, потому что нежно коснулся ее щеки. — Но я даже не представлял, насколько несчастен, пока не поднял трубку и не услышал твой голос. Как будто нажали на выключатель и вспыхнул свет. Антонио улыбнулся, вспоминая. — Ты был со мной холоден как лед! — удивленно воскликнула Анджела. — Первое впечатление часто бывает обманчиво. И даже сражаться с тобой — это уже удовольствие, — ответил Антонио. Одной рукой он коснулся шеи жены, другой обнял ее за талию, привлекая к себе. Анджела и не думала сопротивляться… — Не пробыв в твоем доме и пяти минут, я понял со всей очевидностью, что должен вернуть тебя, неважно, какой ценой, — хрипло сказал Антонио. — Понял, что хочу просыпаться и видеть твою голову на моей подушке, засыпать, держа тебя в объятиях. Склонив лицо к Анджеле, он прошептал: — Короче, я понял, что хочу нормальной и любящей семьи. Мы с тобой, Сандро, мама — и ни единого облачка на горизонте! Ни лжи, ни подозрений… Что такое? — испугался Антонио, увидев, как Анджела внезапно переменилась в лице. — Я что-то не то сказал? Почему ты так смотришь на меня? Анджела уже пыталась высвободиться из его объятий. — Я… — Не смей говорить, что не хочешь всего этого! — взорвался Антонио, неправильно истолковав поведение жены. — Я знаю, что хочешь! Я знаю, что ты любишь меня, Анхела, так же сильно, как я люблю тебя! — Подожди, Тоньо! — взмолилась дрожащая Анджела. — Не сердись, но… — Замолчи! — отрезал он и припал к ее губам словно для того, чтобы не дать ей говорить. Анджела чувствовала, как дрожит Антонио, как тяжело бьется под ее рукой его сердце, и внезапно поняла, что этот человек, который так любит ее, не может лгать! — Т-ты не понял, — простонала она, отрываясь от мужа. — Я должна… — Ничего не желаю слушать! — На его лице Анджела снова увидела то выражение, которое Исабель описывала как испуганное. — Ты — моя! Ты же знаешь это! С этими словами Антонио подхватил жену на руки. — Ты же только что сказал, что не хочешь больше лжи! — воскликнула Анджела. — Так дай мне шанс быть честной с тобой, как ты был честен со мной! — Нет, — сказал Антонио, падая вместе с Анджелой на кровать. — Я люблю тебя! — закричала она, и Антонио застыл, не успев поцеловать ее. — Повтори, — потребовал он. — Я люблю тебя, — послушно произнесла Анджела. — Но выслушай меня, прежде чем… — Если собираешься признаться, что вы с Мэтью Рочестером были любовниками, тогда оставь это при себе! — отрезал Антонио. — Мы с Мэтью никогда не были любовниками, — произнесла Анджела слабым голосом. Антонио опустил ресницы, словно пытаясь скрыть глубочайшее облегчение, и грубовато произнес: — Ну ладно. Давай признавайся, в чем хотела, и покончим с этим. — Я люблю тебя, — с нажимом повторила Анджела. — И всегда любила. Поэтому не могу скрыть… — Чего ты не можешь скрыть? — нахмурился Антонио. Анджела вмиг лишилась смелости и вместе с ней — дара речи. Вместо слов она нежно поцеловала мужа. Но сердце ее бешено билось, и Антонио должен был чувствовать это. — Ради Бога, не томи! Неужели ты собираешься сказать мне нечто ужасное? В глазах Антонио снова плескался страх. Анджела прикусила нижнюю губу, по ее щекам покатились слезинки. — Я не приняла те таблетки, — сорвалось наконец с ее губ. — Я… я не смогла… убить жизнь, которая, возможно, зародилась благодаря нам. — Нет… — Антонио с ужасом начал осознавать случившееся. — Нет, ты не могла сделать подобную глупость! — Мне очень жаль, — выдохнула Анджела, дрожащими пальцами прикасаясь к побледневшим губам мужа. Антонио вскочил и посмотрел на Анджелу сверху вниз, как будто она была совершенно незнакомым человеком. Это оказалось гораздо ужаснее, чем она ожидала. — Да что с тобой? — хрипло спросил Антонио. — Ты что, самоубийца, что ли? Анджела села, обхватив колени, и пробормотала: — Было слишком… Из груди Антонио вырвалось нечто отдаленно напоминающее смех. — Чушь! — взорвался он. — У тебя было семьдесят два часа на то, чтобы принять таблетки! — Я хотела сказать, было слишком для меня! — воскликнула Анджела. — А если я забеременела, Тоньо? Это было бы как убить Сандрино! — Ты прекрасно знаешь, что нет! — отрезал он. — Ты же годами принимала таблетки! Какая сейчас была разница? Ведь ты жизнью рискуешь! — Мне все равно. По крайней мере, я могу быть уверена, что не убью снова своего ребенка. Антонио побледнел до синевы. — Ты не убивала своего ребенка! — крикнул он. — Не хочу больше говорить об этом! — воскликнула Анджела и спрятала лицо в коленях. — А я хочу. — Антонио приподнял голову жены от колен. — Ты снова все решила, не посоветовавшись со мной! — Ты заставлял меня принять таблетки. Это был не совет: ты хотел, чтобы я выполнила то, что ты считаешь нужным. — Так было бы лучше. С этими словами Антонио выпустил лицо Анджелы и отвернулся. — Прости… — начала было она, но муж, не слушая ее, пошел в ванную и захлопнул за собой дверь. Анджела снова спрятала лицо в коленях. Да, Антонио был прав: и зачем она только солгала ему, сказав, что приняла те чертовы таблетки! Она правда собиралась проглотить их. И лишь поднеся ко рту, поняла, что не может сделать этого. Из-за себя и из-за новой жизни, которая, возможно, уже зародилась в ее теле. Потому выбросила таблетки, а потом солгала мужу, наплевав на последствия. А может, она на самом деле, не зная этого, лелеет мысль о самоубийстве?.. Нет, смерть здесь ни при чем! Материнский инстинкт, столь же властный, как необходимость дышать, требовал сохранить новую жизнь. |