Онлайн книга «Третья степень близости»
|
– Ну да. Говорил он такое. – А теперь магазин сгорел! И подруги уставились на сторожа. Понимает он, что дал им нового подозреваемого? Понимает или нет? Сторож ответил подругам внимательным вдумчивым взглядом, а потом отрицательно покачал головой: – Не-а. Не Витька нынче красного петуха Сереге в магазин запустил. Не он это. – Почему не он? Ведь грозился же? – Ну, грозился. – Вот! А теперь и поджог устроил! – Так то когда было-то! Года три уж тому прошло. Витька когда еще у нас работал! Давным-давно! А пожар только сейчас случился. Кабы Витька чего дурное против Сереги удумал, он бы уж три года выжидать не стал. В ту же ночь напился бы да и запалил бы, кабы смог. Сторож говорил так уверенно, что подруги начинали ему верить. Но все же они решили придержать этого Витьку в качестве подозреваемого. Про запас. Как говорится, запас карман не тянет. Глядишь, и этот никчемный забулдыга им на что-нибудь да и сгодится. Поэтому девушки подробно выяснили у сторожа, где находится дом, в котором нынче проживает Витька. И направились к нему. С первого же взгляда дом поразил их своей запущенностью. Большой когда-то сад и огород совершенно заросли бурьяном, крапивой и лопухом. Добротная калитка кособоко висела на одной петле, словно кто-то случайно повредил ее, да так и не удосужился починить. Забор явно нуждался в покраске. Да и сам дом давно облупился и полинял. Сразу было видно, что живут тут люди неряшливые, которым до хозяйства своего никакого дела и нету. – Пойдем? – сказала Кира. – Почему бы и нет? Пошли, – кивнула Леся. – А вдруг там собака? Леся замерла, но только на мгновение. – Если бы там была собака, она давно бы уже залаяла. – Верно. Если и была тут псина, то уже давно небось сдохла от голода или убежала к хозяевам побогаче. Во дворе никакой собаки не оказалось. Из живности имелся лишь огромный рыжий кот, который лежал на солнышке и караулил воробьев, принимавших пылевые ванны на дорожке. Кот был под стать дому. Тощий, со свалявшейся в колтуны шерстью и злыми желтыми глазами. Он проводил подруг недобрым взглядом, но с места даже не тронулся. То ли сил у него не было. То ли он ленился. Подруги поднялись на скрипучее крыльцо и постучали в дверь. Никакого эффекта. Они постучали еще раз, и с тем же результатом. – Никого нет? – Там они. Просто спят! Кира толкнула дверь. Но она оказалась заперта изнутри. – Осторожные какие! – разозлилась девушка. – Не иначе воров опасаются. И она заколотила руками и ногами по двери. Минут через пятнадцать в глубине дома кто-то хрипло заматерился, а потом в щели потянуло вонючим табачным дымом и дверь распахнулась. – Кто тут ломится? – обдав подруг густым облаком махорки, спросил у них возникший на пороге мужик. Лица его подруги разглядеть не могли: его скрывали серые облака махорочного дыма. На девушек напал жуткий кашель. – Больные, что ль? – услышали они брезгливый голос. – Коль больные, убирайтесь! У меня тут не богадельня. Мне чужая зараза не нужна. Своей хватает! И он громко хмыкнул. Ответ не заставил себя ждать. – Это ты кого там заразой величаешь?! – раздался визгливый бабий голос. – Ты у меня, сучий выкормыш, сейчас узнаешь, как жену оскорблять! Да я тебя… Да я тебе… Больше всего этот голосок напоминал звук циркулярной пилы. И у подруг возникло стойкое желание заткнуть себе уши. – Заткнись, дура, – равнодушно проронил мужик, из чего девушки сделали вывод, что такой обмен любезностями у парочки в ходу уже давно, оба к нему привыкли и не находят в нем ничего обидного или страшного. – Гости у нас! На стол накрывай. – Гости? – изумился женский голос, и на пороге дома возникла тощая и какая-то противная тетка лет сорока. Голова у нее была повязана платком, а одета она была в какую-то немыслимого оттенка ярко-зеленую кофту и серую юбку. – Это кто такие? – изумилась она при виде подруг. – Витька, они к тебе, что ль? Услышав, что перед ними – тот самый брат Сергея, девушки обрадовались и закивали головами. К нему! К нему! – А надо чего? – Мы к вам от Сергея пришли. У него сегодня ночью пожар в магазине случился. Почти все сгорело дотла. Вот мы и пришли – сообщить вам. Витька задумчиво курил, разглядывая подруг. – Пришли, значит? – произнес он. – А на кой? Снова про дом толковать станете? Так знайте: мне до Сереги и его бед дел нету! У него своя свадьба, у меня своя. Так и передайте. Не пойдет Витька ему на помощь! Пусть как хочет, так и выкручивается, братец. У жинки своей пусть денег займет. А я родительский дом на торги выставлять не позволю! Живу тут и жить буду! И жинка моя, коль сам я от водки загнусь, тут жить станет! А Серега дом этот прошляпил. Так ему и передайте! И с этими словами Витька грубо отпихнул подруг и захлопнул перед их носом дверь, не слушая возражений жены, которая предлагала для начала послушать, что гостьи скажут, да и разобраться, может быть. – Нечего тут разбираться! Я уже свое мужеское слово сказал. А ты – баба! Права голоса тут не имеешь! Посему знай свое место. – И где же оно, мое место? – Твое место либо у печи, либо в постели! Голоса их удалились куда-то в глубь дома. А подругам только и оставалось, что развести руками. Больше они поделать ничего не могли. С этого Витьки стало бы и по шеям им надавать! Он был, похоже, с похмелюги и достаточно злой, чтобы так поступить. – Думаешь, мог Витька поджечь магазин брата? – Не знаю. Но что-что, а особой любви между братьями не водится. Подруги успели отойти от дома Витьки шагов на тридцать, когда сзади послышался какой-то топот, и женский голос окликнул их: – Эй! Городские! Постойте! Оглянувшись, они увидели жену Витьки. Тетка здорово запыхалась, но все же сумела выпалить: – Вы чего говорили Витьке? Верно, что Сереге красного петуха в магазине пустили? – Точно. – Все сгорело? Дотла? – До последней головешки. Придется заново отстраиваться. И товар закупать. И все прочее. – Ну, это Серега сумеет! – отмахнулась тетка. – Да и что ему закупать, когда… И тут тетка осеклась, словно задумавшись о чем-то своем. – Что когда? – насторожилась Кира. – Серега у нас ловкий. Не то что мой дурак. Вот ведь судьба! Вроде бы и родные братья Серега с Витькой, а совсем разные. Серега только простаком прикидывается, а сам хитрый – прямо ужас! И оборотистый. А мой Витька умником себя только воображает. А сам – простак простаком. |