Книга Кинжал раздора, страница 109 – Марина Эшли

Они уже собрались уходить, как вдруг Женни вспомнила:

– Ах, кинжал и ножны! Весь город говорит о ваших находках. Я с нетерпением жду открытия новой экспозиции в замке, чтобы взглянуть на них.

После небольшой паузы Линда продолжила:

– Я всегда говорила Ллойду, что нам нечего стыдиться, у него замечательные родственники. Но он, как и все Оричесы, отличается щепетильностью и боится, что кто-нибудь раскопает эту историю. Моя мама – незаконнорожденная. Моя бабушка отдала ее в семью сестры, а сама так и осталась служить в замке. Мама очень на нее обижалась за это. А я любила бывать у бабушки в гостях в Шотландии, пока она была жива.

Женевьева по дороге домой завидовала будущей невестке Оричесов.

Женин застала Барта в позе Мыслителя на кровати перед камином.

– Я не буду ужинать, – заявил он жене. – Я с Рафаэлем за один стол не сяду после всего, что он наговорил.

– Тогда я не сяду за один стол с твоими родителями. После всего, что они наговорили, – пожала плечами Женин.

– Прекрати, – буркнул Барт.

– Почему? Мне прямо в лицо сказали, что они меня не любят. А я – не чужой человек. Да, я им не дочь, но я – жена их сына!

Женни завелась, вспомнив обиды.

– А как меня встретили? «Она беременна?» Невежливо начинать разговор с вопросов о беременности. Но если им так любопытно, то почему бы лично у меня не спросить? Моя мама меня в детстве всегда одергивала и объясняла, что это оскорбительно – говорить о присутствующем в третьем лице, как будто его здесь нет.

Барт слушал ее с затравленным видом, он явно устал, под глазами обозначились круги. Он молчал. А Женевьева распалилась.

– А знаешь, в чем я еще теперь виновата, кроме того, что вышла за тебя замуж? В том, что из-за меня уезжает Рафаэль! Он, оказывается, тебе завидует!

– Может, и завидует, – глухо отозвался Барт. – А то какая еще муха его укусила?

– А какая муха его кусала год назад?! – завопила Женни. – Ты что, не помнишь, как оказался в Южной Америке? Ты поехал вместо Рафаэля, который уже подготовился к поездке, но пожалел тебя, отдал тебе деньги на уплату долгов и вынужден был остаться! А меня тогда еще в помине не было в вашем замке! Так и скажи своим родителям!

Барт закрыл лицо руками и покачнулся.

– Вы дождетесь, что Рафаэль сбежит, – безжалостно добивала его Женни. – Уж лучше бы отпустили на определенных условиях.

– Он погибнет. Он пропадет при любых условиях, – простонал Барт.

– Я деспот! И я устрою ему веселую жизнь! О нет, ничего страшного, – саркастически скривился Барт, увидев, как испуганно отшатнулась Женевьева. – Сделаю, как ты велишь, не буду его опекать. Я просто перестану ему облегчать жизнь! Посмотрим, что он запоет. Наестся самостоятельности, не покидая стен дома.

Он закрыл лицо руками и затрясся от беззвучного плача, что совсем не вязалось с его злыми словами.

Женевьеве стало безумно жаль своего несчастного Бартоломью. Она обняла его, погладила по голове. Отпустила, отняла его руки от лица и заглянула в глаза.

Решила отвлечь, вернулась к истории кинжала и ножен.

– Как ты думаешь, почему Джек рисковал? Судя по тому, что им были недовольны взрослые, он был неуклюжим. Он не обладал храбростью будущего рыцаря. И вдруг такой довольно смелый поступок.

– А я его понимаю, – грустно вздохнул Барт. – Даже если сердце в пятках, трудно удержаться и не взять камень, который исцелит твою маму. Или твоего брата!

Женин погладила его по голове. Барт был похож на тряпичную куклу. Податливый и не откликающийся.

– Ох, какой же Раф идиот! Ну, вот втемяшилось же ему искать иголку в стогу сена! Лучше бы кинжала и камня никогда не существовало, – закачался он.

Встрепенулся.

– Как ты думаешь, он найдет Глаз бури?

Барт обнял ее и зарылся лицом в ее шелковые волосы. В дверь постучали.

– К вам можно? – неуверенно спросил Рафаэль.

– Ну? – встретил его Барт пристальным вопросительным взглядом.

– Если ты о Глазе бури, то я не передумал. Собираюсь его искать. – Раф выглядел не менее замученным, чем Барт.

– Вот и искал бы его из замка. Пиши, звони, собирай материал. Разъезжай, если тебе это надо.

Раф отрицательно покачал головой.

– Упрямец. Можно подумать, что в тебе течет кровь Мединосов, а не Медичесов! – усмехнулся Барт, поглядел на Женевьеву. – Это комплимент.

Она слабо улыбнулась.

– Ничего не скажешь, очень удачное время ты выбрал для экспериментов над собой, – с горькой иронией обратился Барт к Рафу. – Ты же мне медовый месяц срываешь. Мама с Женин общий язык никак не найдут, сплошные обиды. И вместо того чтобы выручить по-братски, оттянуть внимание мамы на себя, ты устраиваешь мне тут преисподнюю.

Раф смотрел виновато, но твердо.

– Я думаю, тебе нужно взять с собой револьвер. Попрактикуйся в стрельбе, пока еще дома. – Барт в упор взглянул на Рафа.

У Рафаэля глаза широко распахнулись, он вскрикнул, крутанул колеса, перескочил на кровать и повалил Барта, обнимая.

– Папа, давай еще раз продумаем, как облегчить Рафаэлю жизнь на яхте и что ему может понадобиться на суше, – вышел к родителям Бартоломью.

Раф решил подождать конца переговоров у себя. А Женин пошла за Бартом.

– Ночная кукушка всегда перекукует, – взглянула на сияющую Женин свекровь и заплакала.

Женин вспыхнула.

– Мама, это уже слишком, – одернул ее Барт. – Я понимаю: в нашей семье привыкли высказывать свои эмоции не задумываясь. Но мою жену такие слова ранят. Женин, – повернулся он к ней. – Пожалуйста, пойди побудь с Рафаэлем, пока я поговорю с родителями.

Женин вышла, ни на кого не глядя. И не стала прислушиваться.

– Ну что там? – Рафаэль оторвался от своих гантелей.

– Убеждает, – лаконично ответила Женни.