Книга Соблазн в шелках, страница 53 – Андреа Янг

– Нет, но это не имеет значения. Огромное тебе спасибо, Кейт, за то, что позаботилась о нем. Должно быть, все это было нелегко.

– Должна признаться, на него было страшно смотреть. Мы завернули его в джемпер Пола. Джемпер, конечно, пришел в полную негодность, его придется выбросить. Как у тебя дела?

Поскольку Кейт была на работе, на подробные разговоры у них не было времени.

– Хорошо, – солгала Клодия. – Теперь, когда я узнала хорошие новости о Портли, стало еще лучше. Передай Полу, что я куплю ему новый джемпер.

– Не стоит беспокоиться. Он все равно был ему маловат. – Закончив разговор, Клодия легла на кровать, почувствовав такое облегчение, словно гора свалилась с плеч. А потом всплыли в памяти дальнейшие пункты повестки дня. Скоро позвонит Гай.

Как ей вести себя с ним? И как одеться? Может быть, надеть черное платье с весьма соблазнительным декольте? Или милое простенькое платьице в цветочек, в котором нет и намека на сексуальность?

В данном случае все это напрасные хлопоты.

Она слипающимися глазами взглянула на часы, стоявшие на столике.

Боже! Я проспала! Уже двадцать минут десятого!

Он не позвонил. Если бы позвонил, она бы проснулась.

– Что он еще затеял?

– Не задавай глупых вопросов, позвони ему сама.

– Ни за что.

Как ни странно, она приуныла, как будто ее обманули. Заказав в номер сандвичи и кофе, она поела и почувствовала, что сон как рукой сняло. Любовный роман и детектив она уже прочитала, ей стало скучно и как-то беспокойно. Раздвинув шторы, она взглянула в окно на серебристую поверхность моря.

Десять минут спустя она уже была на пляже. Вокруг не было ни души. Было тепло, тихо и красиво, только слабый плеск волн нарушал безмолвие. Немного прогулявшись по берегу, она уселась на мягкий песок и стала смотреть на море.

– Интересно, хватит ли у меня смелости войти в воду?

– Только не нагишом. А вдруг кто-нибудь увидит?

– А если в трусах и лифчике?

– У тебя даже нет с собой полотенца.

– Кому оно нужно?

Не прошло и нескольких секунд, как она стянула с себя одежду и торопливо вошла в воду. Она заплыла примерно на десять ярдов и перевернулась на спину. Тихо покачиваясь в теплой, шелковистой воде, она полюбовалась яркими, как бриллианты, звездами, высыпавшими на черном бархате неба.

Вода как будто смыла с нее напряжение. Она проплыла еще немного параллельно берегу, пока не почувствовала, как ног коснулась более холодная струя, заставившая ее вздрогнуть. Медленным брассом она вернулась к тому месту на пляже, где оставила свою одежду.

Рядом с одеждой кто-то сидел.

– О Боже! Что, черт возьми, он здесь делает?

– Очевидно, он искал тебя. Хорошо еще, что ты не рискнула купаться нагишом.

– Клодия! – окликнул он.

Господи, неужели он намерен дать мне нагоняй? Я и сама понимаю, что купаться ночью одной – не самый разумный поступок. Но именно поэтому я это и сделала. Чтобы получить тайное, запретное маленькое удовольствие.

Она какое-то мгновение размышляла, не притвориться ли ей абсолютной глупышкой, помахать ручкой и хихикнуть, а потом сказать: «Приветик, Гайси! Не хочешь ли искупаться?» – но решила, что это было бы уж слишком.

– Но забавно.

– Не до забав теперь. Теперь тебе надо выйти из воды в нижнем белье.

– Ну и что? Чем трусы и лифчик отличаются от бикини?

Но отличие, разумеется, было, как бы она ни старалась сделать вид, что его не существует. Выйдя на берег и отжимая воду из волос, она мысленно поблагодарила судьбу, что надетые на ней предметы одежды изготовлены не из прозрачного белого материала, который, намокая, становится практически невидимым, а из черного и поэтому непрозрачного шелка.

Он, сложив на груди руки, стоял возле ее одежды.

– Вам действительно кажется, что это разумный поступок?

Его относительно мягкий тон даже разочаровал ее. Она ожидала услышать суровую нотацию и приготовилась ответить в том же ключе. Все-таки он в какой-то мере обманул ее.

– Вы выбрали самое подходящее время, чтобы появиться на горизонте, – сердито сказала она.

– Мне казалось, что у вас больше здравого смысла, – ответил он, когда она подошла. – А что, если бы у вас свело ногу?

– Ради Бога, не надо. Вы говорите совсем как мой отец. – Подобрав с песка майку, она воспользовалась ею как полотенцем и временным прикрытием, прижимая к груди, словно промокательную бумагу. – Я пробыла в воде не более пяти минут, а судорог у меня не бывало никогда в жизни. К тому же судороги, как правило, случаются в холодной воде после сытного обеда. А я, к вашему сведению, почти совсем не ела, потому что человек, с которым должна была ужинать, не изволил позвонить.

– Могли бы сами позвонить мне. – Она начала натягивать майку.

– Нет, не могла, сообразительный вы мой. Я заснула.

– Я тоже.

– Неужели? – От неожиданности она застыла с майкой в руках, которая по-прежнему прикрывала участок тела от груди до бедер.

– Я заснул. Вырубился. Выбыл из состязания, как боксер после отсчета десяти секунд.

Как мне это, черт возьми, не пришло в голову? Ведь я и сама не заметила, как заснула, хотя даже не вела машину.

– В таком случае я рада, что не позвонила и не разбудила вас. Вам, несомненно, был нужен отдых.

– Мне нужно было завести будильник, – сказал он, и в голосе его больше не чувствовалось раздражения. Резкие нотки смягчились, как будто подтаяв, словно шоколад на солнце. – Хотите, чтобы я извинился в письменной форме или достаточно пасть ниц и виновато поскулить?

Свои слова он сопроводил полуулыбкой, от которой любой растаял бы. Она не составила исключения и тоже немедленно растаяла. Или, возможно, правильнее было бы сказать – затрепетала.

– Ползать на животе и скулить не обязательно, – бодрым тоном сказала она. – День выдался действительно утомительный.

– Во многих отношениях.

– Мы много ходили пешком.

– А сколько потребовалось терпения?

– Да, терпения потребовалось немало.

На несколько мгновений словесный пинг-понг прекратился. Говорили только их глаза.

– Как ваш кот?

– Пока жив. Но едва дышит.

– Я рад. – Тон его голоса снова приобрел мягкую шероховатость шотландского свитера, только на сей раз свитер как будто обработали средством для смягчения тканей.

– Я тоже, – ответила она, сдерживая дрожь в голосе.

– Никогда бы не подумал, что вы осмелитесь войти в воду. После всех этих разговоров об акулах мне казалось, что вы на милю не подойдете к воде.