Книга Радость пирата, страница 7 – Констанция Беннет

— Что вы сказали?

— Белена, — повторила Алекс, закатывая рукава платья. — Смертельно ядовитое растение, в соке которого солдаты иногда вымачивают пыжи. Если стрелять с близкого расстояния, кусочки набивки, прилипшие к пуле, попадают в рану. Яд отравляет организм. — Алекс посмотрела Майлзу в глаза. — Вы должны знать, капитан, что, каким бы серьезным ни было ранение, яд куда опаснее. Он убивает почти всегда.

— Так он будет жить или нет?

— Я сомневаюсь, что он выживет.

Майлз рассмеялся коротким циничным смешком:

— Как мило с вашей стороны так меня обнадежить. Успокоили, нечего сказать. Спасибо.

— Вы бы предпочли, чтобы я солгала?

— Я бы предпочел, — зарычал Майлз, — чтобы вы внушили мне уверенность в том, что по крайней мере попытаетесь ему помочь.

— Но это и так ясно!

— Откуда мне знать? Может быть, вы просто выдумали все это. Решили убить его и тем самым ускорить возвращение домой!

— Как вы смеете! — Алекс отшатнулась. — Как можете вы, — задыхаясь прошептала она, — говорить мне такое. Никогда я еще не лишила жизни ни одно существо. Не было случая, чтобы я не сделала все, что в моих силах, чтобы спасти человека!

— Сладко поешь! Но, чтобы получить гарантии, я ставлю свое условие. — Одним прыжком Майлз оказался рядом с Алекс и, больно схватив ее за руку, прорычал: — Имейте в виду, если этот человек умрет, вы никогда не увидите дома! Я ясно выразился?

Седой матрос по имени Оги едва не вскрикнул от удивления: с капитаном творилось нечто странное, но для Алекс эта сцена являлась логичным продолжением их знакомства. Она смотрела в искаженное гневом лицо капитана, не сомневаясь ни секунды в том, что он способен осуществить угрозу. Запястье, сдавленное могучими пальцами, казалось, вот-вот расплющится, но Алекс мужественно терпела.

— Опять за старое, капитан? Угрозы не помогут спасти члена вашей команды.

— Моего друга, — поправил ее Майлз.

Обнадеженная тем, что капитан способен испытывать человеческие чувства, такие, как дружба, она немного поостыла.

— Отпустите меня и дайте мне спокойно заняться делом.

Майлз медленно разжал пальцы. Алекс сердито растирала онемевшую руку, исподлобья глядя на капитана.

— Мне потребуется много воды, — бросила она. — И еще, вон та плита, она работает? Надо, чтобы вода все время была горячей.

— Я сейчас растоплю ее, мэм, — с готовностью откликнулся пожилой моряк.

— Пожалуйста, поспешите, — попросила Алекс.

Оги не замедлил воспользоваться случаем, чтобы улизнуть.

У Алекс было мало времени, нужно было все делать очень быстро. Под пристальным взглядом капитана она выложила на столик у кровати инструменты и лекарства в нужном порядке, чтобы во время операции не тратить драгоценных минут на поиски того или иного.

Вновь и вновь проверяя, все ли готово, Алекс бросила взгляд на раненого. Каково же было ее удивление, когда тот открыл глаза. Она улыбнулась, заметив тревогу и смущение на лице пациента.

— Я сплю? А может, я уже в раю?

Голос Джудсона звучал слабо, но он попробовал улыбнуться, глядя в лицо склонившейся над ним красавицы.

— Святой Петр вернул тебя к нам, Тернер! — поспешил ответить Майлз. — Врата рая пока закрыты для парней вроде нас с тобой, так что Создатель решил, что тебе лучше пока пожить среди нас, смертных, чтобы было время искупить грехи.

Джудсон неохотно отвел глаза от ангельского лица.

— Значит, моя судьба, — тихо проговорил раненый, — торчать тут с тобой. Но в качестве награды Господь послал мне ангела-хранителя. Или, — Джудсон вновь обратил взор на Алекс, — вы мне все-таки снитесь?

— Не снюсь, поверьте, — ласково улыбаясь, ответила девушка, присев на постель. — Ваш капитан послал за мной, чтобы я помогла вам.

— Тогда я, должно быть, одной ногой уже в могиле. В противном случае Майлз ни за что не поделился бы со мной такой красавицей.

— Это доктор, и у меня с ней строгая договоренность, так что можешь не беспокоиться, мы не дадим тебе умереть.

Майлз говорил веселым голосом, но его многозначительный взгляд означал, что угрозы остались в силе. Александра отвернулась, чтобы приготовить больному отвар. В это время в каюту вошли Оги и подросток с небольшим жестяным тазом.

— Прекрасно. Налейте в таз немного воды и поставьте возле меня, а остальную, чтобы не остыла, на растопленную плиту, — распорядилась Алекс, пропуская Оги к плите.

Майлз как завороженный смотрел на Джудсона, вновь впавшего в беспамятство. Бодрая улыбочка сползла с лица капитана: больше не было нужды притворяться. Взгляд Майлза говорил о такой боли и отчаянии, что Алекс подумала, не братья ли они, но тут же отказалась от этой мысли: между двумя мужчинами не было никакого внешнего сходства. Джудсон скорее походил на цыгана, и в его облике не было утонченности.

Алекс подошла к раненому.

— Вам придется подержать его, — обратилась она к капитану, беря в руки скальпель. — Если он очнется и дернется…

— Можете мне не объяснять, — перебил ее Майлз, усаживаясь на постель рядом с Джудсоном. — Оги, мне может понадобиться твоя помощь, а плитой займется Курт.

Алекс вдохнула поглубже, успокаиваясь и сосредоточиваясь. Пора начинать операцию.

Она удалила участки омертвевшей плоти и тщательно промыла рану, перед тем как сделать надрезы, чтобы найти пулю. Джудсон дернулся, но опийная настойка притупляла боль и не давала ему проснуться. Майлз, одной рукой надавливая на здоровое плечо друга, прижимал его к кровати, другой удерживал за предплечье. Вытащив пинцетом пулю из раны, Алекс продолжала работать. Джудсон вздрагивал от боли, и Майлз гаркнул:

— Какого дьявола вы его мучаете? Вы уже достали свинец.

— Пуля раздробила кость, и эти кусочки необходимо удалить, — не глядя на Майлза, ответила Алекс. — И еще я хочу отыскать кусочки отравленной набивки.

Майлз с сомнением покачал головой, но говорить ничего не стал. Как бы ни хотелось ему, чтобы Джудсона оперировал настоящий врач, судьба не оставила выбора. Надо отдать должное этой деревенской повитухе — она работала удивительно профессионально. Вроде бы у него не было основания не доверять ей, но почему-то он не мог смотреть на нее как на настоящего доктора. Может, дело было в ее возрасте — едва ли ей исполнилось двадцать, — а может, в ее внешности, в ее необычной красоте. Майлз был и смущен, и раздражен. Раздражен главным образом тем, что эта красавица хорошо знала свое дело. Она могла стать украшением двора короля Георга, а живет в такой глуши и ко всему прочему занимается делом, которое требует мужской выносливости и силы. Загадочная женщина… Ему вдруг стало жаль, что судьба свела их не в то время и не в том месте. У нее был характер, спору нет. Во многом она напоминала Майлзу его мать. Как и леди Кэтлин, эта девушка была не из тех, кого можно легко смутить или сбить с толку. И, как и его мать, Алекс вела жизнь более под стать мужчине, чем юной леди.