Онлайн книга «Слезы темной воды»
|
Исмаил: Я заставлю их посадить вертолет. Мас: Это не имеет значения. Мы забираем заложников на берег. Исмаил: Этого не было в договоре. Мас: Плевать на договор! Как знать, может, ты работаешь на них. Исмаил: Что ты несешь? Мас: Наша лодка. Как она отвязалась? А твоя встреча с Полом? Вы с ним пили «пепси-колу», как дружки. Исмаил: Идиот! Зачем мне на них работать? Они хотят бросить нас за решетку. Мас: Мне все равно, что ты говоришь. Я не отпущу заложников, пока мы не высадимся на берег. Исмаил: Если мы нарушим условия, они нас никогда не отпустят. Я заставлю их посадить вертолет. Потом мы высадимся на берег. Я проверил лодку. Бак полный. Либан: Слушай Афиареха. Он заставил военных посадить самолеты. Гюрей: Согласен. Афиарех справится. Мас: Вы все сошли с ума! Они не отпустят нас! Меган подошла к нему ближе. – Вы убедили военных посадить вертолет? Исмаил кивнул: – Да. Но они слишком долго это делали. – Что вы имеете в виду? Исмаил повернулся на стуле и рассказал присяжным о зарождении бунта. Мас: Скоро стемнеет. В темноте они могут нас перестрелять. Исмаил: Заткнись, Мас! Мас: Ты можешь доказать, что они отпустят нас? Они хотят, чтобы мы доверяли им, но они прострелили головы людям Гараада. То же самое они сделают с нами. Исмаил: Ты спятил. Мас: Корабль слишком близко. Разве ты не видишь? Он ближе, чем был раньше. Они собираются убить нас. Осман: Он прав. Корабль слишком близко. Гюрей: Они передвинули корабль! Мас: Я не отпущу заложников, пока они не отведут корабль. Дхуубан: Они будут стрелять в нас. Исмаил: Нас семеро. У них нет семи снайперов. Мас: Он это на ходу выдумывает. Он не знает, о чем говорит! Исмаил: Если мы нарушим договор, все сорвется. Сондари: Корабль слишком близко! Осман: Они должны отвести его обратно! Исмаил: Они на это не пойдут. Мас: Пойдут, если мы застрелим кого-нибудь. Исмаил: Ты ненормальный. Мас: Так я сам это сделаю. Смотри… Исмаил: Подожди! Я заставлю их отвести корабль! Когда он закончил говорить, Меган, немного помолчав, спросила: – Когда Пол позвонил вам и сказал, что вертолет спрятан в ангар, вы еще командовали своими людьми? – Нет, – ответил он. – Теперь они уже слушались Маса. Я боялся за капитана и Квентина. Я знал, что военные не отведут корабль, но должен был попытаться. Я дал им пять минут. – Что случилось потом? – спросила Меган. Исмаил почувствовал, как на его шее затягивается петля. – Тогда мои люди узнали, что я сделал. Мас: Не получается! Нужно звонить моему дяде. Он скажет, как нам поступить. Исмаил: Мы никому не будем звонить. Мы будем придерживаться плана. Мас: Позвони ему. Он может прислать нам новое судно! Исмаил: Зачем ему это? Он только поставит себя под удар. Мас: Звони, или я пристрелю капитана! Исмаил: Я не могу ему позвонить. Мас: Почему? Исмаил: Гедефа никто не уполномочивал вести переговоры с семьей. (Всеобщий крик.) Мас: Ты нас предал, сын шлюхи! Исмаил: Это был единственный способ! Военные не собирались нас отпускать. Посмотрите на эти деньги. Каждый из вас может получить по двести пятьдесят тысяч долларов! Отправляйтесь с ними в Найроби! Начните собственное дело! Делайте с ними, что пожелаете! Мас: Ты хочешь, чтобы нас всех убили. Мои родственники никогда нас не отпустят! Исмаил: Подумай, Мас! Хотя бы раз включи мозги! Такой шанс бывает раз в жизни! Мас: Ты врешь! Я больше тебя не слушаю! – Что думали остальные пираты о вашем предложении? – спросила Меган. – Они все стали на сторону Маса, – ответил Исмаил, выгораживая Либана, который остался верным ему до конца. – Они знали, что деньги принадлежат семье Гедефа. Меган мрачно посмотрела на него. – Когда Пол предложил отвести корабль в обмен на освобождение Квентина, как повели себя ваши люди? Исмаил покачал головой: – Их разум бы отравлен. Все кричали. Это было безумие. – Чем все закончилось? – мягко поинтересовалась Меган. Исмаил посмотрел на присяжных, каждому заглядывая в глаза. Он увидел самые разные чувства: раздражение, презрение, печаль, отвращение, скептицизм, ужас, сожаление и боль. Он знал, что примет их решение, не задавая вопросов, даже если они приговорят его к смерти. Они – орудие Бога, выразители Его суждения. – Все было так, как рассказывал Квентин, – ответил он. – Я дважды нажал на спусковой крючок, пытаясь не попасть ему в голову и сердце и молясь, чтобы он не умер. – Взглянув на Ванессу, он увидел ее страдание. – Меня каждый день преследует желание все изменить. Но я не могу. Я в ответе за все, что произошло. Мне очень жаль. Меган немного подождала, чтобы присяжные прониклись его покаянием. Потом спросила: – Что с вашими матерью и сестрой? Исмаил моргнул и вытер рукавом глаза. – Ясмин сбежала из Сомали и нашла мать. Сейчас они в безопасности. Это мое единственное утешение. Меган кивнула: – У меня всё. * * * Когда Клайд Баррингтон встал, чтобы допросить его, Исмаил увидел, что ветер уверенности уже не раздувает его паруса. Баррингтон казался уставшим и нервным, но он не сдастся без боя. – Дэниел Паркер умер девять месяцев назад, – начал он. – Девять месяцев вы не говорили ни слова о Масе, ни слова о бунте, ни слова о том, что не управляли своими людьми, и о том, что вас заставили стрелять в Квентина Паркера. Почему вы только сейчас об этом заговорили? Исмаил ответил медленно: – Я не хотел, чтобы еще кто-то пострадал. – Что вы имеете в виду? – спросил Баррингтон. Исмаил на секунду перевел взгляд в угол зала. Человек в голубой клетчатой рубашке не вернулся, но его место занял другой сомалиец. Вид он имел деловой: овальные очки, солидное брюшко. – Когда маленькая лодка заглохла, Мас что-то крикнул военным, – сказал Исмаил. – Он сказал, что я из «Шабааб» и еще кое-что на сомалийском. Он велел моим людям говорить, будто это я расстрелял заложников. Он угрожал их семьям. |