Книга Спасая Амели, страница 46 – Кэти Гольке

Неужели читатель считает, что все это пропаганда? Джейсон покачал головой. Ему десятки раз говорили, что у Америки свои проблемы, и он знал, что это правда: падение фондовой биржи, скудный урожай, суды Линча по всему Югу, которые, хотя сами американцы и не хотели этого признавать, слишком походили на то, как фашисты относятся к евреям. Янки не должны волноваться из-за неразберихи в Европе.

– Янг, признай, – смеялся его коллега Элдридж, – нужно играть, чтобы победить. Расскажи им ровно столько, чтобы продать эту сенсацию, но попридержи своих ретивых коней. Мученики никогда не выигрывают, а в данных обстоятельствах тебя просто арестуют цензоры – или распнут на кресте, а твоих героев убьют. – Он засмеялся собственной шутке и ткнул указательным пальцем Джейсону в грудь. – Эта статья принесет тебе несколько лакомых кусочков, и ты останешься в игре.

В тот вечер Джейсон возвращался в гостиничный номер пешком. Все его мысли были о работе, жизни, дешевом милосердии.

25

Судьба Амели беспокоила Джейсона с тех самых пор, как арестовали его первого связного. Малышка понятия не имела о том, что произошло с ее мамой, почему она теперь должна быть похожей на мальчика. Зачем ее ни с того ни с сего вырвали из городской жизни, увезли из родного дома и поселили с чужими людьми в деревне. Джейсон догадывался, что девочка наверняка напугана, сбита с толку – как бы хорошо ни относилась к ней женщина, которая ее прячет. И он почему-то сомневался, что материнские чувства этой женщины увеличиваются вместе с все возрастающими суммами денег, которые она требовала.

Но Джейсон никогда бы и подумать не мог, что Марк Элдридж, готовый при первом удобном случае утереть ему нос, поможет ему справиться с этим затруднением. Джейсон с Элдриджем и главным редактором уже собирались покинуть затхлую, прокуренную редакцию, когда Элдридж пожаловался:

– Ну и дерьмо эта негласная кампания Гитлера, направленная на избавление мира от тех, кто не такой, как он!

– Ты имеешь в виду евреев? – Главный редактор засунул карандаш за ухо и раздавил сигарету в пепельнице.

– Да, евреев… но не только их, – ответил Элдридж. – Всех.

– Тех, чьи политические взгляды отличаются от его собственных. Коммунистов, – кивнул главный редактор.

– Поляков, чехов, цыган, гомосексуалистов, свидетелей Иеговы, священников, – вмешался Джейсон. – Членов Исповедальной церкви, которые не признаю́т фюрера своим богом. Христиане не торопятся заменять изображение Иисуса портретами дядюшки Адольфа… как ты его называешь.

– Они сами его так называют, – пожал плечами Элдридж.

– Ты прав… это дерьмо!

Зазвонил телефон, и главный редактор повернулся, чтобы ответить на звонок.

– И… – подтолкнул Джейсон Элдриджа, чувствуя, что тот еще не все сказал.

Элдридж поднял на него взгляд, потом отвел глаза.

– Я слышал, что Гитлер тайно убивает детей и больных стариков в газовых камерах… с тех пор как вторгся в Польшу.

Сердце Джейсона затрепетало. Интересно, из каких источников узнал об этом Элдридж? Но Янг согласился с собеседником:

– По крайней мере, такая участь ожидает инвалидов и психически больных. Он называет их «недостойными жить».

– Быть не может!

– Может. Гитлер называет это планом «Т4» – эвтаназия. Мой источник уверяет, что фюрер не сомневается: на фоне блистательных военных побед исчезновения нескольких сотен детей-инвалидов никто и не заметит, а убийство этих детей поможет рейху достичь еще бóльших высот – освободятся койки для раненых солдат.

– Я не думаю, что кто-то может быть недостоин жизни.

Джейсон уставился на человека, который за последний год соперничал с ним почти за каждую сенсацию, за каждый сданный в срок материал. Он считал, что Элдридж беспощаден и одержим. Но вновь согласился с ним:

– Жизнь каждого человека бесценна.

– Да, каждого. – Элдридж потер трехдневную щетину.

– Мы никогда не убедим американские газеты напечатать об этом на первой полосе.

– Не стоит обижать великого Адольфа – есть риск потерять благосклонность Германии… или, если точнее – ее репарации, – фыркнул Элдридж.

Джейсон проворчал:

– Как будто мы их получим!

– Никогда!

Янг повернулся, чтобы убрать все с письменного стола.

– У меня дома остался младший брат, – произнес Элдридж.

Джейсону даже в голову не приходило, что у его коллеги может быть семья. Элдридж слишком ценил лидерство и одиночество – а эти качества не для семейной жизни.

– Повезло. – Думая о том, что его младшая сестра сейчас тоже очень далеко, Джейсон сунул черновик статьи в папку, но промахнулся, и статья упала на стол. Испытывая смущение и ожидая язвительных комментариев, он нагнулся, чтобы собрать листы.

– Он не слышит… да и видит так себе.

Джейсон замер.

– Но любая мысль в его голове стоит трех в голове безмозглого немецкого солдата, размахивающего плетью и взахлеб рассуждающего об увеличении жизненного пространства. – У Элдриджа вздулись желваки, губы плотно сжались.

– Откуда ты знаешь? – Осознав, что сказал глупость, Джейсон почувствовал, что краснеет. – Я хотел сказать… откуда ты знаешь, о чем думает твой брат?

– Мы разговариваем. – Элдридж смотрел на собеседника как на идиота.

– Ты же сказал, что он глухой.

– Мы используем язык жестов. Я умею читать по лицу, по губам. Мы общаемся через прикосновения – даже используем дактильную азбуку. Я пишу у него на ладони.

– И ты умеешь все это делать? – Джейсон не мог себе этого представить.

– Мама научила этому нас… всю семью. Ничего сложного… только нужна практика.

– А мне ты мог бы показать?

У Элдриджа было такое лицо, как будто он готов содрать с Джейсона маску, чтобы убедиться в том, что коллега над ним издевается.

– Я серьезно. У меня есть приятельница. Я не могу с ней поговорить.

– У тебя глухая подружка?

– Я не сказал, что она моя подружка… просто приятельница. Она знает язык жестов, но я не понимаю, что она говорит. Не знаю, как с ней общаться.

Элдридж натянул куртку, собираясь отправиться домой.

– Почему бы нет? Но на твоем месте первое, что бы я ей посоветовал – держаться подальше от отечества.

И он покинул редакцию, не дожидаясь ответа Джейсона.

«Держаться подальше от отечества – все правильно! Как долго можно прятать ребенка, которого хочет уничтожить рейх?» – Джейсону был известен ответ. Он понимал, что Амели нужно перепрятать.

* * *

Рейчел повернулась вправо, потом влево, стоя перед зеркалом в бабушкиной спальне.