Книга Спасая Амели, страница 84 – Кэти Гольке

– Я возлагаю ответственность на вас, курат Бауэр.

– Да, отче.

Рейчел дождалась, когда пожилой священник отойдет.

– Почему вы заглядывали ему в рот? Вы же знаете, что пьесу сыграли отлично. Родители довольны! В чем проблема?

– Его проблемой, – прошептал курат Бауэр, – является агент гестапо, который что-то быстро и небрежно писал, сидя в последнем ряду. И Максимилиан дежурит за дверью не из любви к Церкви. Он – официальный осведомитель, а гитлерюгенд – это вам не ваши американские бойскауты.

Рейчел отмахнулась от слов курата.

– Максимилиан – безопасный лунатик. А на что гестапо может пожаловаться? Это же деревня «Страстей Христовых». Пьесы об Иисусе – это нормально, не…

– На все, что касается наших духовных потребностей и не является служением рейху, например, если мы считаем Спасителем кого-то, кроме Гитлера, смотрят неодобрительно.

Курат Бауэр и Рейчел взглянули на дверной проем, в спину удаляющегося агента.

– Мы должны быть осторожны, очень осторожны.

Настроение было испорчено. Рейчел механически улыбалась родителям, которые подходили ее поблагодарить, и детям, которые тянули ручки, чтобы обнять ее на прощание.

Она написала пьесу из самых лучших побуждений. Рейчел верила, что местным властям пьеса понравится и что она заслужит их одобрение. А теперь, когда ее отчитали за то, что она впервые на своей памяти совершила по-настоящему хороший поступок – поделилась, как умела, тем, что знала, – Рейчел казалось, будто она получила пощечину.

И где Джейсон? Рейчел знала, что он в Обераммергау, берет интервью. Она была уверена, что он слышал о постановке и обязательно придет, а потом найдет предлог посетить бабушку Хильду как-нибудь вечером после комендантского часа. Рейчел хотела, чтобы он увидел, на что она способна, – девушка надеялась, что это успокоит его невысказанную тревогу о ее напичканной евгеникой душе. Но Джейсон не пришел.

Когда класс опустел, Рейчел сложила в сумку тексты и стала собирать мелкий реквизит на хранение, швыряя его в коробку с большей силой, чем было необходимо. Она вытерла непрошеные слезы.

– Фрау Гартман! – В дверях стоял Максимилиан, спрятав руки за спину. – Вы плачете? – Он в одно мгновение пересек класс и оказался рядом с ней.

– Нет! – Рейчел сморгнула слезы и вытерла лицо. – Что-то в глаз попало. Со мной все в порядке.

Максимилиан достал из кармана носовой платок.

– Пожалуйста, позвольте мне.

Рейчел смущенно улыбнулась, пытаясь решить, как в такой ситуации повела бы себя Лия. Изображала бы смирение? Благодарность? Повела бы себя чопорно? Рейчел все не могла решить и позволила подростку смахнуть остатки слез.

– Вот так! Лучше?

– Да, – шмыгнула она носом. – Спасибо. – Рейчел отвернулась, но Максимилиан позволил себе еще одну вольность и схватил ее за руку.

– Возможно, это поднимет вам настроение. – Он протянул ей прекрасный букет оранжерейных цветов с легким ароматом. – Я сам их вырастил.

– Какие они красивые, Макс!

Рейчел восхищалась от чистого сердца. Она уже давно не видела цветов, а когда ей последний раз дарили букет, и вовсе забыла.

Максимилиан улыбнулся.

– Макс… Мне нравится. Всегда зовите меня Максом.

Рейчел покраснела, осознав, что ее выдала склонность к уменьшительным именам.

– Это имя тебе подходит.

Он шагнул ближе.

– Я слышал, что говорил священник. Его претензии необоснованны.

– Ты видел пьесу?

– Нет, простите. Не видел. Я дежурил в коридоре. Но уверен: все, чем вы занимаетесь, безукоризненно. Вы столько делаете для детей: занимаетесь с ними музыкой, пением, актерским мастерством. Священник должен быть благодарен вам. Ему не следует в вас сомневаться. – Подросток спрятал платок в карман. – Я обязательно сверю свой график дежурств с тем, когда в следующий раз будет выступать ваш класс. Больше я не пропущу.

От его праведного возмущения сердце Рейчел смягчилось, хотя она прекрасно понимала, что он всего лишь мальчик, обожающий учителя.

– Как мило с твоей стороны, Макс. – Она коснулась его лица, как делала это Лия, когда Амели особенно старалась ей угодить. – С нетерпением буду ждать.

Но Максимилиан не выглядел ангелочком и не поблагодарил в ответ, как сделали бы ее ученики и Амели. В его глазах вспыхнула похоть, которую Рейчел видела только у взрослых мужчин. Он накрыл ее ладонь, прижатую к его щеке, своей рукой. Рейчел слишком поздно поняла свою ошибку. Она попыталась отнять руку, отступить. Но от Максимилиана не так просто было избавиться. Он схватил ее за руку и шагнул еще ближе, слишком близко, и оказался в нескольких сантиметрах от ее лица, не сводя глаз с ее губ. Сердце Рейчел сжалось. Впервые она осознала, что мальчишка по крайней мере сантиметров на десять выше ее и килограммов на десять тяжелее. Ей некуда было бежать.

Раздался громкий стук – распахнулась дверь. В центр класса шагнул Джейсон Янг. Если бы отвращение убивало, оно пронзило бы юного гитлеровца насквозь, словно копьем.

– Фрау Гартман, я тут подумал, могу ли я задать вам пару вопросов о детской постановке.

Максимилиан обернулся. Его щеки пылали от злости, в глазах было разочарование.

Рейчел едва не упала на колени от облегчения.

– Да-да, герр Янг. С радостью выслушаю вас. – Она расправила плечи и снова овладела собой. Положила цветы на стол. – Ступай, Максимилиан.

Юноша, продолжая испепелять Джейсона взглядом, не двигался с места.

– Я полагаю, вы слышали, что сказала дама. – Янг шагнул ближе, доставая блокнот и ручку из кармана пальто и тоже не сводя глаз с юного гитлеровца.

Максимилиан схватил кепку, которую швырнул на стол, вызывающе нахлобучил ее на голову и прошел мимо Джейсона, намеренно задев журналиста плечом.

Когда он вышел из класса, Рейчел навалилась на стол и выдох-нула с облечением.

– Спасибо!

– Похоже, что у вас возникли проблемы.

Она покачала головой.

– Лия предупреждала меня, но я решила, что он безопасен. Просто мальчик, подросток.

– Большой мальчик, – предостерегающе уточнил Джейсон.

– Да, – сглотнула Рейчел. – Большой мальчик.

Джейсон огляделся, собираясь еще что-то сказать, но запнулся.

– Так приятно тебя видеть. – В его глазах зажглась улыбка.

– И вас, герр Янг, – усмехнулась Рейчел.

Он потянулся к ее руке, но тут же замер и быстро оглянулся на дверь.

– Мне кажется, тебе лучше оставаться по ту сторону стола, а я буду здесь, – прошептала девушка.