Онлайн книга «Невинность палачей»
– А тут славненько! – иронично замечает Жермен Дэтти, разглядывая фасад. – Идеальное место, чтобы закончить свои дни! – Вашего мнения никто не спрашивает! – огрызается Алин и глушит двигатель. Потом обращается к сыну: – Где твой рюкзак? – Там! – И Тео указывает на заднее сиденье. Он поднимает с пола рюкзак из пластифицированной ткани и протягивает матери. Алин кивает в знак благодарности, открывает бардачок и выхватывает пистолет. После секундного раздумья вертит его так и эдак, ища способ извлечь обойму. Как только та выпадает ей на ладонь, она протягивает пистолет Тео. – Я схожу за дедушкой, а ты присмотри пока за старухой. Не разговаривай с ней и не отвечай на ее вопросы. Если попытается выйти, можешь оглушить ее рукояткой. Постараюсь побыстрее вернуться. – А пули зачем вынула? – обиженно спрашивает подросток. Вместо ответа Алин награждает его красноречивым взглядом. – Делай, как тебе велено! – добавляет она, хватая рюкзачок. И, не дожидаясь новых возражений, выбирается из авто и захлопывает за собой дверцу. Быстрым шагом Алин подходит к зданию и исчезает внутри. Перед ней еще одна дверь, на этот раз – с кодовым замком. Женщина набирает на сенсорном панно четыре цифры и две буквы, и дверь открывается. – Здравствуйте, мадам Верду! – приветствует ее рецепционистка из-за администраторской стойки. – Здравствуйте! – нервно отвечает Алин. – Франсис у себя? – Сейчас время полдника, и он вместе со всеми в столовой, – отвечает служащая, сверяясь с наручными часами. – Спасибо! Я хочу взять его на прогулку. – Он будет очень рад! Алин спешит к лифтам. Рецепционистка ее окликает: – Столовая – на первом этаже, мадам! – Возьму у него в комнате куртку и шарф, – поясняет Алин несколько неуверенным тоном. – На улице тепло, но немного ветрено, и мне бы не хотелось, чтобы он простудился. Пока не закрылись двери лифта, Алин успевает заметить, что дама сочувствующе ей улыбается. – Господи, что я делаю? – бормочет она себе под нос. На четвертом этаже она выходит, подбегает к комнате отца, заходит и запирается на ключ. Она отлично знает, где что лежит, поэтому не теряет времени зря: открывает платяной шкаф, выбирает кое-какую одежду, переходит в маленькую ванную, чтобы взять туалетные принадлежности, и запихивает все это в рюкзак Тео. Перед уходом выдвигает ящик прикроватного столика и вздыхает с облегчением: документы отца и связка ключей на месте! Она выгребает содержимое ящика, выходит в коридор и повторяет свой путь, только уже в обратном направлении. Столовая обустроена в просторной комнате, но интерьер лишен всякой индивидуальности, акустика – слишком сильная, так что каждый звук отдается эхом, освещение – неоновое. Порядка тридцати стариков и старух сидят за круглыми большими столами, перед каждым – горячий напиток (кофе или чай на выбор) и тарелочка с куском яблочного тарта. В углу, у самого потолка, работает телевизор, но без звука, и никто на него не смотрит. Обстановка в комнате гнетущая: несколько фигур застыли, как манекены в витрине, еще несколько – качаются взад-вперед, а некоторые еще едят, уткнувшись носами в тарелку, и движения у них при этом судорожные. И над всем этим – неясный гул из голосов, стонов и шепота, время от времени нарушаемый странными возгласами… У Алин сжимается сердце, пока она ищет глазами отца. Находит, пробирается между столами и обнимает его за плечи, сообщая тем самым о своем приходе. – Папа, здравствуй! – шепчет она ему на ухо. Старик поднимает на нее удивленный взгляд. И всматривается несколько долгих, слишком долгих секунд, прежде чем выразить свою радость: – Эжени! Как хорошо, что ты пришла! – Нет, папа, я не Эжени. Я твоя дочка. – Моя дочка? У меня нет дочки… – Не будем сейчас об этом. Хочешь на прогулку? – Нет, спасибо. Мне и тут хорошо. Алин прикусывает нижнюю губу. Смотрит на наручные часы. Понимает, что нужно сдерживаться, чтобы не растревожить старика. – Папа, там, в машине, Тео, и он тебя ждет! – продолжает она настойчиво. – Он очень хочет с тобой повидаться! – Так пусть придет сюда. Тарт сегодня отличный! Расстроенная Алин готовит новый довод, когда отец вдруг хмурит брови: – Кстати, а Тео – это кто? – Мой сын, папа! И твой внук. – У меня что, и внук есть? Так это же замечательно! На этот раз Алин жестом выражает свое нетерпение: просовывает руку ему под мышки и заставляет встать. – Вам обязательно нужно увидеться! Идем! Старик бормочет что-то под нос, но позволяет себя поднять. Алин вздыхает с облегчением и ведет его к выходу. Возле администраторской стойки она кивает рецепционистке: – Через час мы вернемся! – Хорошо, мадам Верду! Франсис, приятной вам прогулки! Не замедляя шага, Алин подходит к двери, ведущей в маленький холл. Там ей приходится подождать, пока рецепционистка наберет код. Только после этого она тянет входную дверь на себя. Мгновение – и они с отцом выходят из пансионата. – Нам сюда! – говорит она старику, подводя его к машине. Открывает заднюю дверцу, чтобы убедиться, что все в порядке. Ни Жермен, ни Тео даже не шевельнулись. – Подвиньтесь-ка! – приказывает она старухе, намереваясь усадить на заднее сиденье еще одного пассажира. – Вы что, все семейство решили собрать? Алин не спешит с ответом. Она помогает отцу устроиться на сиденье, сама защелкивает на нем ремень безопасности, как это обычно проделывают с маленькими детьми. Тео поворачивается, встречается с дедом глазами и машет рукой. – Привет! – сдавленным голосом произносит он. Они не виделись уже много месяцев. Слишком интересная у него жизнь, чтобы тратить несколько драгоценных часов на старика, у которого к тому же память как решето. А ведь было время, когда дед называл его «карликом» и считал невежей, потому что в свои восемь Тео не имел представления, кто такие Виктор Гюго, Эдмон Ростан и Уильям Шекспир. А когда Тео исполнилось десять, научил его плутовать в покер несколькими разными способами. Научил его плавать, безжалостно столкнув в большой бассейн – без надувного круга, без предупреждения… Позволял ему допивать остатки спиртного из бокалов, пока никто не видит. Брал с собой на скачки – с условием, что Тео не расскажет матери… Мог запросто дать сотню евро, но систематически забывал купить внуку подарок на день рождения и Рождество… Но от этого деда – не совсем обычного, неформатного – мало что осталось. Именно так: дед, вышедший из употребления. |