Книга Сбежавшая невеста, страница 24 – Хэстер Броун

– Это очень поэтичный взгляд на историю.

Мы дошли до пешеходного перекрестка, и Лео поднял руку, останавливая такси, которое пыталось проскочить по зебре. Оно затормозило сразу, и, когда Лео жестом пригласил меня первой переходить дорогу, я ощутила себя особенной.

– И общеизвестно, что вырубка таких деревьев – преступление, – продолжила я, чтобы не показаться слишком сентиментальной. – Они естественные фильтры городского воздуха. Красивые и полезные!

– Зеленые легкие города, – сказал Лео и взглянул на меня. – Я иногда думаю об этом, когда смотрю в окно своего кабинета – о том, насколько зеленым выглядит Лондон между домами. И каким зеленым он был раньше, когда тут были только деревни.

Я застыла. Я сама часто об этом думала.

– Правда? Серьезно?

– Боюсь, что да. Мне нравится представлять крыши деревенских домов вокруг церковных шпилей. До того, как улицы объединили их в одну большую сеть. – Лео кивнул, затем притворился, что это чудачество заставило его вздрогнуть, и я засмеялась, потому что ощутила: между нами есть что-то родственное.

– А ты знаешь, что эти платаны стоят семьсот пятьдесят тысяч фунтов? – спросила я, торопясь получить ответ, пока мы все еще были на площади.

Я указала на толстое дерево на углу, узловатое, с облетевшими листьями, но все равно исполненное достоинства, как старый солдат на страже домов. Никто не мог сравниться со мной в любви к деревьям, и все же это было невероятное количество денег.

– Как это определили?

– Учли возраст, размер и количество людей, которым оно приносит пользу. Этот платан растет здесь со времен штурма Бастилии. Со времен, когда Джордж Вашингтон был президентом. – Мне сложно было уложить в голове такие факты. – И он при этом живой! Представь, что он видел на своем веку.

– Наверняка многое. Здесь ведь всякое происходит.

Лео остановился, чтобы оглянуться на дерево, а затем повернулся ко мне. Уголок его губ приподнялся в улыбке, и любопытство в глазах казалось искренним.

– Это самый интересный факт из всех, которые я сегодня услышал, а наслушаться пришлось разного.

Я открыла было рот, чтобы сказать: «Ой, у тебя был плохой день?», но вовремя себя остановила. Это же был комплимент. Прими комплимент, Эми.

Мы несколько секунд неловко улыбались друг другу, а затем он махнул рукой в сторону двери под навесом.

– Зайдем? – спросил он. – Если у тебя нет еще каких-нибудь интересных фактов о деревьях.

Я на миг смутилась – дом выглядел как жилой, а вовсе не как заведение, в котором можно поесть.

Лео же не мог жить на Беркли-сквер, правда? Никто тут не жил, тут находились только офисы и посольства! Паника начала возвращаться. Возможно, здесь расположена королевская резиденция Рольфа? А будет ли уместна моя одежда?

– Ты не против здесь поесть? – спросил он.

Я покраснела. Я понятия не имела, где мы находимся.

– Нет, но я не знаю ресторанов в этой части города…

– На самом деле это больше закрытый клуб, – сказал Лео. – Честно говоря, я подумал, что здесь будет потише, и… – Он на миг смутился. – Моя секретарша забронировала столик в чересчур шумном месте. У нас одна секретарша с неким куда более… раскованным фондовым менеджером, и она, наверное, просто не поняла, что я не поклонник ресторанов, в которых поджигают напитки и обеды.

– Я тоже, – сказала я, словно действительно бывала в таких местах и искренне их ненавидела.

В закрытых клубах я тоже не бывала. Это ведь не из тех, где устраивают приватные танцы? Наверняка же нет…

Я изо всех сил попыталась превратиться в Джо и широко улыбнулась:

– Замечательно!

– Вот и хорошо, – ответил Лео, жестом приглашая меня на лестницу.

Лестница вела в узкий коридор, увешанный картинами в рамах, как бывает в загородных домах-отелях. Свет был мягким, ковер – толстым, а дверь открылась перед нами, как по волшебству. Когда мы вошли – Лео пропустил меня вперед, и бабочки в животе начали плясать канкан в оловянных башмаках, стуча по моим ребрам, – девушка, принимавшая у гостей плащи, взлетела навстречу, сияя улыбкой.

– Привет! – сказала она Лео, словно они с ним давно дружили.

– Привет, Фрида, – ответил ей Лео с вежливым кивком. Затем помог мне снять пальто и протянул его девушке, спрятав талон в свой карман.

– Добрый вечер, сэр.

Метрдотель, похоже, тоже хорошо его знал, как и официант, проводивший нас к угловому столику, и я села, держась за живот и непроизвольно сжимая бедра, лишь слегка согреваясь приветливым теплом, исходящим от Лео.

«Папа наверняка серьезно бы это воспринял», – подумалось мне. Он часто рассуждал о том, как много можно сказать о человеке, посмотрев, как тот общается с официантами. К сожалению, ни один человек из моего скромного списка парней не водил меня обедать туда, где были официанты. Я нахмурилась. Возможно, именно на это папа мне и намекал.

– К слову, ты отлично выглядишь, – сказал Лео, усаживаясь на стул напротив меня. – Чудесное платье.

– Это? Спасибо! – Я почувствовала, как начинают гореть щеки. Только не говори, что купила его на распродаже. – Я купила его на распродаже.

Эми, заткнись. Заткнись, Эми.

– Но спасибо, – добавила я, вдохновленная его одобрительным взглядом. – Это мое любимое.

– И я вижу почему. Очень элегантное.

Я оглянулась вокруг, пытаясь не слишком откровенно глазеть на других присутствующих. Некоторые казались знакомыми, но я сумела сдержать себя и ничего не сказать. Это была еще одна лондонская проблема. Я довольно быстро поняла, что здесь слишком просто встретить, к примеру, в «Теско» ^[22], актера из популярной мыльной оперы и броситься к нему, чтобы поздороваться, перепутав с человеком, знакомым тебе по группе зумбы.

От этого воспоминания ягодицы сжались уже по собственной воле. Я не хотела повторить эту ошибку перед Лео.

– Итак… – сказала я, отчаянно пытаясь придумать что-то умное и при этом милое, но Лео мне помог.

– Расскажи мне подробнее о том, как занимаешься садами, – сказал он. – Есть такой район в Лондоне, где тебе особенно нравится работать?

Разговаривать о работе было легко, а Лео задавал такие вопросы, словно ему действительно было интересно услышать ответ. Я рассказала ему о том, как приношу кусочки полей на бетон местных балконов, и о том, как пчелы своим неустанным трудом на ниве опыления вращают природный цикл даже в центральных частях города. А он рассказал мне, что его покойная бабушка была страстной садовницей и что его работа оставляет мало свободного времени, но он каждый год пытается вывезти дедушку на цветочную выставку в Челси. Спустя несколько минут я забыла, что нервничала, и даже позволила себе вынуть ноги из неудобных туфель под столом.