Книга Я просто хочу любить, страница 3 – Светлана Алексеева

– А что с ней? – слегка заикаясь, спросила взволнованная Виктория.

Глотнув воздуха, девушка хотела еще что-то сказать, но не смогла. Сердце ее сжалось в дурном, страшном предчувствии. По телу пробежал мороз. Мысли кубарем пронеслись в голове.

– Что, что? – раздраженно повторил отец и громко икнул. В лицо девушке ударил едкий, неприятный запах спиртного. – Ваши бабские дела. Ребеночка она, видите ли, мне хотела родить! Да только стара она детишек вынашивать. Ей скоро тридцать семь. Поздно уже! Не вышло у нее ничего. Все говорила, что хочет меня к себе привязать, к жизни вернуть. Зачем? Не надо мне никакого ребеночка. Самим жрать нечего! Куда тут еще лишних едоков плодить?

– Прекрати! – резко перебила отца Виктория. Сжав кулаки, она со злостью глянула на него. – Когда ее забрали?

– Часа два, кажется, прошло, – пробормотал Иван Федорович и ухватился за стену. – Давай, дочка, собери что-нибудь на стол. Я есть хочу! А то бросили меня все…

– Сам собирай, – на ходу крикнула девушка и выбежала на улицу.

Тяжело дыша, Виктория помчалась к дому, где жил Сергей. Не раздумывая, решительно открыла калитку.

Пройдя несколько метров, Вика услышала голоса, доносившиеся из летней кухни. Разговаривали Сергей и его отец. Обогнув пышные кусты сирени с набухшими бутонами, Вика вошла во двор.

Сидя за столом, мужчины заканчивали ужинать. Рядом хлопотала хозяйка – полная добродушная тетя Шура.

– Здравствуйте! – переведя дух, выпалила Виктория и взволнованно затеребила поясок платья. – Приятного аппетита! Простите, что так поздно. Сережа, можно тебя?

– Здравствуй, моя хорошая! – ласково ответила тетя Шура, расплывшись в радушной, приветливой улыбке. – Нечего тебе извиняться. А ну, быстро садись за стол! Смотри, каких я котлет нажарила. Поешь с нами! Потом с Сереженькой поговоришь. Он от тебя точно не убежит!

– Нет, нет, тетя Шура, спасибо. Я не могу. Мне помощь нужна, – смущенно замялась девушка и прикусила губу.

– А что случилось? – поинтересовалась тетя Шура и нахмурилась. Вытерев руки о фартук, женщина взволнованно посмотрела на Вику.

– Мою маму в больницу увезли, в район. Уже часа два прошло, а я не знаю, что с ней. Меня дома тогда не было, – пояснила Виктория и перевела взгляд на парня. – Сереж, ты бы не мог меня в район отвезти? Мне надо срочно в больницу попасть. Я очень за маму волнуюсь.

Ничего не говоря, Сергей кивнул и торопливо поднялся из-за стола.

– Идем! – дожевывая на ходу, пробормотал он и схватил Вику за руку.

Недалеко от железных ворот стоял его старенький грузовик.

– Давай запрыгивай в кабину! – скомандовал Сергей и открыл дверь.

Виктория быстро забралась на высокое сиденье.

– Стойте! – крикнула тетя Шура. Подбежав, она торопливо протянула Вике большой пакет. – Это матери от меня передай. Тут молочко парное, котлетки и пирожки с картошкой. Свежее все, бери!

– Теть Шур, спасибо, конечно, но не надо… Может, мы ее сразу домой заберем, – неуверенно ответила Вика.

– Бери, тебе говорю! – не отступала женщина. – Заберешь, не заберешь, не надо гадать. А организму, чтобы с болезнью бороться, силы нужны. Передавай Любаше привет! Скажи, пусть поправляется.

– Не спорь с матерью, – вмешался в разговор Сергей и, подхватив пакет, положил его Вике на колени.

Отступив назад, тетя Шура шмыгнула носом и, выдавив из себя улыбку, махнула рукой.

– С Богом! – благословила она. – Езжайте!

Тяжело гудя, машина остановилась возле старого трехэтажного здания районной больницы. Во дворе было безлюдно. В окнах было темно, только на третьем этаже горел непривычно холодный, неоновый свет.

Спрыгнув на землю, Виктория подхватила пакет и внимательно посмотрела на Сергея.

– Сережка, ты меня подождешь? – спросила она.

– Конечно подожду. Иди! Только не знаю, пустят ли тебя в больницу. Скоро полночь. Видишь, все уже спят, – задумчиво произнес он.

– Ничего. Прорвусь! – уверенно ответила девушка. – Главное – узнать, что с мамой, как ее дела.

Обогнув здание, Виктория остановилась возле старой, обшарпанной двери с выцветшей надписью «приемное отделение». Выдохнув, девушка решительно потянула дверь на себя. Но та была заперта. Не раздумывая, Вика нажала кнопку звонка. В ответ – тишина. Приложив ухо к двери, девушка надеялась услышать шум, чьи-то шаги. Однако с той стороны не доносилось ни звука. Виктория в отчаянии топнула ногой. Но ведь так не должно быть! Это же больница! Разозлившись, девушка изо всех сил, не переставая, стала стучать в дверь.

– Иду! Иду! – наконец послышался раздраженный охрипший голос. – Какого лешего тарабанишь?

Распахнув дверь, на Викторию уставилась полная пожилая женщина в когда-то белом, а теперь замызганном халате. Наверное, санитарка.

– Чего надо? – зло буркнула тетка и прищурила маленькие заспанные глазки-пуговки. – Привезла кого?

– Нет, – умерив боевой пыл, ответила Виктория и искренне, стараясь хоть немного понравиться этой злой, раздраженной тетке, улыбнулась. – Простите, что так поздно. Но я только что приехала из Калиновки. Сегодня вечером скорая привезла к вам мою маму. Тетенька, пожалуйста, помогите мне к ней попасть!

– Ты на часы, девка, смотрела? – спросила санитарка и равнодушно зевнула. – Это больница. Государственное учреждение! А не проходной двор. Все больные уже спят.

– Тетенька, миленькая, пожалуйста! – жалобно попросила девушка и посмотрела на женщину таким лучезарным взглядом, что под его светом растопились бы ледники Арктики.

Но сердце санитарки было гораздо прочнее.

– Нет, тебе говорю. Завтра с девяти утра приходи!

– Тетенька, мне бы хоть узнать, что с моей мамой, – ухватившись за дверь, протянула Вика и, слегка наклонив голову набок, ласково предложила: – А давайте я вас пирожками угощу! Вкусные. С картошечкой! Хотите? Будут вам к чаю!

Слово «пирожки» подействовало на санитарку словно магическое заклинание. Тетка порозовела, выпятила необъятную грудь и расплылась в счастливой улыбке.

– Ладно, заходи! – махнув рукой, бросила она и неторопливо пошла вперед. – Я сейчас в журнале регистрации посмотрю.

Девушка торопливо прикрыла дверь и пошла следом.

В полутемном больничном коридоре горел тусклый мерцающий свет. В воздухе стоял тяжелый, удушливый запах лекарств и туалета. Даже в полумраке на стенах можно было разглядеть потрескавшуюся, облупившуюся штукатурку. На полу пестрели разноцветные лохмотья линолеума, под ними виднелись куски цемента. У стены стояла ржавая каталка, рядом – ведро, полное грязной, зловонной воды, и старая деревянная швабра.

– Посиди здесь! – не оглядываясь, велела Вике санитарка и скрылась за дверью.