Книга Тайники души, страница 41 – Линн Остин

Я обнаружила тетю и Гейба возле амбара: они стояли, облокотившись на низкий забор, за которым пасся скот, а Бекки тем временем каталась на воротах, сев на них верхом.

Когда я приблизилась, то услышала, как Гейб говорит:

– На большом дубе есть отличная ветка, она идеально подойдет для того, чтобы устроить качели. Но сначала нужно найти крепкую веревку и плоскую доску.

– А можно, это будут только мои качельки? – спросила Бекки.

– Но если еще кто-то будет на них кататься, тебе будет веселей! – ответила тетя Батти. – Библия учит нас делиться.

– В Библии сказано о качелях? – восхищенно воскликнула Бекки.

– Уверена, что там есть парочка упоминаний! – ответила тетя Батти. – Так, дай подумать… «Низко колеблется прекрасная колесница…» Ах нет, это же песня!

Первым меня увидел Жмурка и заковылял навстречу. Я пошла к нему под углом, чтобы пес мог меня увидеть. Затем меня заметила дочка.

– Мама, знаешь что? Мистер Арфи сказал, что сделает мне качели!

– Это очень мило с его стороны, – ответила я и наклонилась, чтобы потрепать собаку по голове. – Послушайте, я пришла спросить, не знаете ли вы, как обреза́ть фруктовые деревья.

– Это делают зимой! – уверенно заявила тетя Батти. – Когда деревья находятся в состоянии покоя. Начинать уже немного поздновато. Хорошо, что недавно была сильная снежная буря и весна чуть-чуть задержится.

– Но кто-то из вас знает, как это делать? Вы когда-нибудь обрезали деревья?

Гейб покачал головой.

– Честно говоря, нет, но однажды я брал интервью у человека, который выращивал фрукты. Поэтому знаком с некоторыми теоретическими принципами этого процесса.

– Пожалуйста, давайте без мудреных слов! Просто скажите мне, что нужно делать.

– Задача состоит в том, чтобы обеспечить приток солнечного света к каждой ветке – тогда фрукты будут лучше созревать. Также нужно обрезать маленькие ветки, выросшие за прошедший год, чтобы они не тянули сок из крупных ветвей, которые дают плоды.

– Это совсем как та история, которую Иисус рассказывает в Библии! – добавила тетя Батти. – «Всякое дерево, не приносящее плода доброго, срубают и бросают в огонь» ^[22].

Я тут же вмешалась, желая прервать проповедь:

– Если я отвезу вас к одному из деревьев, Гейб, вы покажете, что делать?

У мужчины отвисла челюсть.

– Вы же не собираетесь заниматься этим сами?

Теперь, когда Гейб был побрит и ему на глаза не падали волосы, мне легко было прочесть выражение его лица. Сейчас было очевидно, что он изумлен. Точно так же отреагировали бы Фрэнк или Сэм, если бы я предложила помочь им в их мужской работе.

– Если вы не научите меня, работа не будет сделана! – ответила я. – Так вы поможете мне или нет?

– Да, мэм, я вам помогу. Думаю, что если работать медленно, то я справлюсь.

– Хорошо. Если мы будем трудиться вдвоем, работа будет продвигаться куда быстрее.

Гейб еще сильнее нахмурился.

– Я действительно считаю, что вы не справитесь. Эти деревья в окружности больше, чем вы сами!

– И что?

– И что? А то… – Он обхватил мое запястье: оно было таким тонким, что пальцы Гейба переплелись. – А то, что ветки, которые придется спиливать, в диаметре шире вашей руки!

– Детки, не ссорьтесь, – сладко пропела тетя Батти. – Вам обоим хватит работы.

С торжествующей улыбкой я высвободила запястье из мужских пальцев и добавила:

– И инструментов достаточно на двоих!

– А как же мои новые качельки? – захныкала Бекки, идя за нами в мастерскую.

Я вовремя повернулась, чтобы заметить взгляд, который бросил на девочку Гейб, при этом положив руку на ее рыжеволосую головку. Его взгляд был таким нежным, любящим, таким… отцовским, что у меня комок встал в горле.

– Сделаю, милая, – ответил он голосом мягким, как кошачьи лапки, – обещаю.

– Сначала крыша тети Батти! – Мои слова прозвучали резче, чем я хотела.

– Крыша подождет, лапочка! – ответила тетушка. – А вот деревья ждать не будут. – Она взяла Бекки за руку. – Б-р-р, что-то я замерзла. Пойдем-ка в дом и испечем на обед пирог!

* * *

Мы с Гейбом молча перебирали инструменты. Мне не терпелось приняться за дело, но он тщательно исследовал каждую пилу и машинку для подрезки.

– Некоторые лезвия совсем тупые, – наконец сказал Гейб, – следует их наточить.

Он тут же понес инструменты в амбар, а затем в мастерскую Сэма, как будто точно знал, куда нужно идти и где что лежит.

Гейб сел за шлифовальный круг и, словно делал это всю жизнь, стал крутить педали, чтобы колесо начало вращаться.

– Вы и о заточке инструментов писали статью? – съязвила я.

Гейб так сосредоточился на работе, что прошло несколько мгновений, прежде чем он поднял голову.

– Что вы сказали?

Выглядел он при этом совершенно невинно или же просто был отличным актером – я так и не поняла.

– Кажется, вам отлично известно, как обращаться со шлифовальным кругом, – сказала я.

– Да. Принесите, пожалуйста, немного воды – полить на камень. Спасибо. – Гейб взял пилу и начал затачивать лезвие.

Пока я ходила за водой, я вспомнила, что Гейб убрал в амбаре и провел ночь в мастерской Сэма. Это объясняло, откуда он знал, где что лежит.

Вернувшись и наблюдая за тем, как Гейб работает, я не могла не отметить, что для городского человека его руки слишком ловкие. Закончив, он поморщился и начал растирать ногу.

– Опять болит? – спросила я.

– Не очень.

Мы вышли из амбара. Я поспешила вперед и принесла к грузовику две лестницы. Гейб, хромая, подошел как раз вовремя, чтобы помочь мне погрузить их в кузов. Также он принес инструменты. Я села за руль, Гейб забрался на пассажирское сиденье, и мы тронулись в путь.

Все по-прежнему было засыпано снегом, поэтому я ехала медленно, чтобы не застрять в грязи. Я остановилась у ближайшего ряда деревьев, растущих сразу за амбаром. Конечно, пешком я добралась бы сюда гораздо быстрее, чем доехала, но Гейб не смог бы дойти.

Я притормозила, прежде чем остановиться, и тут заметила, что на сиденье между мной и Гейбом большое расстояние. Я сразу же вспомнила историю тети Батти: Лидия советовала сестре постараться невзначай коснуться бедра Фрэнка. У меня перед глазами возникла забавная картина: крошка тетя Батти пытается придвинуться к моему свекру, старому пуританину. Я засмеялась во весь голос.

– Что вас так развеселило? – улыбнулся Гейб.