Онлайн книга «Медный всадник»
|
– Скоро я устану твердить ему «нет», – добавила она для пущего эффекта. – Прекрати, – велел Александр. – Я не могу сейчас уйти. Немцы совсем близко. Я буду нужен твоей семье. И… и тебе тоже. – Нет, я вполне обойдусь. Пожалуйста, Александр, мне и без того нелегко. Неужели не видишь? Попрощайся с Дашей, со мной и не забудь взять с собой Дмитрия. Только поскорее, я уже не могу. – Таня, – одними губами вымолвил он, – как я могу не приходить и не видеть тебя? Она изумленно моргнула. – А кто будет меня кормить? Татьяна снова моргнула. – Прекрасно! – язвительно прошипела она. – Я стану готовить тебе ужин и заведу роман с твоим лучшим другом, пока ты обхаживаешь мою сестру. Я все правильно разложила по полочкам? Все идет как нельзя лучше? Александр повернулся и вышел. Наутро Татьяна первым делом отправилась на Греческую, в госпиталь, повидаться с Верой. Пока та проверяла ее ребра, Татьяна спросила: – Вера, я могу чем-то помочь? Не найдется ли какой работы в больнице? – А что случилось? – встревожилась та. – Ты такая грустная. Это из-за ноги? – Нет, я… Ее доброта так тронула Татьяну, что она едва не выплеснула все свои горести на выкрашенную перекисью водорода голову медсестры. Едва. Но вовремя взяла себя в руки. – Нет, все хорошо. Просто мне ужасно скучно. И выйти некуда. Целыми ночами дежурю на крыше, иногда тушу зажигалки. Может, и мне найдется что делать? – Лишние руки не помешают, – задумчиво протянула Вера. Татьяна немедленно воспрянула духом. – Правда? – Работы по горло. Подавальщицей в столовой, в справочном, температуру мерить, да мало ли что! Татьяна широко улыбнулась. – Вот здорово! Только что делать с Кировским? Я должна вернуться и продолжать собирать танки, как только снимут гипс. Кстати, когда его снимут? – Таня! Фронт подступил к Кировскому! – воскликнула Вера. – Какой там завод! Не настолько ты смелая! Вряд ли тебе придется там работать. Скорее уж сражаться! А к нам ты пришла как раз вовремя. Здесь всегда не хватает сестер и нянечек. Те, кто записался в ополчение, не вернулись. Не всем повезло, как тебе, и не у каждой есть знакомые офицеры. Татьяна едва не провалилась под землю. За ужином она радостно объявила семье, что нашла работу поближе к дому. – Вот и хорошо! – обрадовался папа. – Наконец-то! По крайней мере сможешь там обедать. – Но Татьяна еще не может работать, – запротестовал Александр. – Кость никогда не срастется, если она начнет бегать по всему госпиталю. – Долго ей еще бездельничать и получать карточку иждивенки? – взорвался отец. – Не можем же мы ее кормить! Я слышал, что нормы опять понизят. Лучше все равно не будет. – Я пойду работать, папа, – жизнерадостно заверила Татьяна. – И стану меньше есть, договорились? Александр укоризненно уставился на нее, ковыряя вилкой в пюре. Отец отшвырнул корку хлеба: – Это все твои выходки! Вместо того чтобы уехать с бабушкой и дедушкой, ты сидишь тут и мало того что объедаешь нас, так еще и подвергаешься опасности, оставаясь в Ленинграде! – Папа, о чем ты? – спросила Татьяна уже не так жизнерадостно и чуть громче, чем обычно говорила с отцом. – Как я могла уехать со сломанной ногой? – Ладно, Таня, успокойся, – уговаривала Даша, кладя руку ей на плечо. – Хватит. Теперь уже мама швырнула вилку: – Если бы ты не натворила глупостей, то и нога осталась бы целой. Татьяна сбросила руку сестры и повернулась к матери: – Мама, не скажи ты, что лучше бы погибла я вместо Паши, может, я и не попыталась бы его найти ради вас! Родители безмолвно смотрели на Татьяну. Остальные тоже словно онемели. – Я никогда такого не говорила! – воскликнула мать, вставая. – Никогда. – Но я тебя слышала! – Никогда! – Я слышала тебя! «Почему Господь не мог взять вместо него Таню»? Помнишь, мама? А ты, папа? – Таня, брось, – дрожащим голосом произнесла Даша. – Они не это имели в виду. – Успокойся, Танечка, – попросил Дмитрий, сжимая ладонь Татьяны. – Не стоит. – Татьяна! – заорал отец. – Как ты смеешь говорить с нами таким тоном, когда сама во всем виновата? Татьяна пыталась вдохнуть, но не могла. И успокоиться тоже. – Сама? – взвизгнула она. – А не ты послал Пашу на смерть, а потом сидел и ничего не делал, чтобы вернуть его… Отец вскочил и ударил ее по лицу с такой силой, что она мешком свалилась на стул. Александр едва успел оттолкнуть отца. – Нет, – жестко сказал он. – Нет. – Проваливайте! – завопил отец. – Убирайтесь к чертям! Это наше дело! Александр помог Татьяне подняться. Они стояли между диваном и обеденным столом, рядом с Дашей, у которой не было сил встать. Дмитрий тоже продолжал сидеть. У Татьяны шла носом кровь. Но теперь между ней и отцом возвышался Александр. Прижавшись к нему и держась за его рукав, Татьяна крикнула: – Можешь бить меня сколько угодно, даже убить, но этим Пашу не вернешь! И никто не уйдет, потому что нам некуда идти! Отец с воплем ринулся к ней, но Александр снова встал на его пути. – Нет, – повторил он, качая головой, отталкивая отца. Рыдающая Даша наконец сумела встать и бросилась к отцу, хватая его за руки. – Папочка, папочка, пожалуйста, не надо, – умоляла она и, повернувшись к Татьяне, всхлипнула: – Посмотри, что ты наделала! Она пыталась обойти Александра, но тот ее остановил. – Что ты делаешь? – тихо спросил он. Даша непонимающе уставилась на него: – И ты еще ее защищаешь? Смотри, что она натворила! Мама плакала. Папа, красный как рак, что-то орал. Дмитрий продолжал смотреть в тарелку. – Прекратите! – властно велел Александр. – Она ничего не сделала. Может, если бы вы ее послушали еще тогда, в июне, когда могли вызволить Пашу, не случилось бы сейчас этой склоки. И ваш сын и брат, вполне возможно, был бы жив. А теперь слишком поздно. Так что держите руки подальше от нее. Он повернулся к Татьяне, взял со стола салфетку и спросил: – Ты в порядке? Прижми салфетку к переносице, это остановит кровь. Делай, как сказано. А вы, Георгий Васильевич… я понимаю, что вы пытались спасти сына, но теперь уж ничего не поделать. И не срывайте зло на Тане. Она виновата меньше всех. |