Книга Айсберг в джакузи, страница 22 – Татьяна Луганцева

— Что-то ты какой-то не такой сегодня, — задумчиво посмотрела на него Анна и путем нехитрых умозаключений пришла к выводу: — Что-то с бабушкой?

— Нет, с Ариадной все в порядке… пока по крайней мере…

— А что с тобой? — не сдавалась Анна, впервые не видя наглую усмешку в его глазах. — Эрвин, давай заберем Клавдию Ивановну и поедем домой. Ты, конечно, прости меня за то, что свекровь узнала о моем отъезде и прилетела сюда. Я сама не ожидала от нее такой прыти, но… без меня она не может. И даже не думай отослать ее обратно, ничего не выйдет, — тараторила Анна, пытаясь скрыть смущение, что ей плохо удавалось.

— В этом-то и дело, — откинул темные волосы с лица Эрвин, — мы не можем забрать Клавдию Ивановну…

— Даже слышать ничего не хочу! Я стараюсь ради твоей бабушки, а ты уважь мою родственницу! Не смотри на то, что у Клавдии Ивановны такой грозный вид и громовой голос, на самом деле она очень добрая женщина и, главное, любит меня! А что она говорит, твои все равно не поймут, она только по-русски изъясняется.

— Аня, послушай! — прервал ее Эрвин. — Клавдия Ивановна в реанимации. Мы не можем туда попасть, это запрещено!

— В реанимации? — переспросила Аня, до конца не осознав услышанное. — Ты серьезно?! Но как же?! Что это?! С ней же все было хорошо!

— Полицейский Симон Хас хочет с тобой поговорить, — добавил Эрвин, — он тебе все объяснит.

— А что с ней? Все-таки сердце? Гипертонический криз? Можно, перед беседой с полицейским я поговорю с врачом? Подожди! А при чем здесь полицейский?

— Я сам говорил с доктором Кларком и могу все тебе объяснить, — присел рядом с ней Эрвин.

— Не кажется ли тебе, что уже давно пора это сделать?! Иначе я разнесу всю больницу!

— Успокойся… Клавдию Ивановну нашли сегодня на рассвете с пробитой головой, ушибами и переломами в полуподвальном помещении больницы, куда ведет служебная лестница, очень узкая и крутая.

Анна от ужаса на секунду онемела и еле-еле обрела дар речи.

— Клавдия Ивановна вчера говорила мне, что хочет найти буфет и поесть, а то и выпить, она это может. Могла она оступиться и свалиться с лестницы? — спросила Анюта, нервно теребя край больничного полотенца.

— Могла ли она заблудиться в поисках буфета? — спросил Эрвин. — Следствие тоже задавалось таким вопросом. Но думаю, дело сложнее. Ушибы и переломы твоя свекровь получила, упав с лестницы, а вот рану на голове ей нанесли намеренно.

— Кто-то ударил Клавдию Ивановну по голове?! — ужаснулась Анна.

— Вот именно! Так сказали эксперты и медики… А уже после сокрушительного удара Клавдия Ивановна без сознания скатилась по ступенькам.

— Бедная… Какой ужас! — Аня вскочила и заметалась по палате. — Я могу ее увидеть?!

— Говорю тебе, нет. Это невозможно! Она в очень плохом состоянии, в коме.

— В коме?

— Да, и неизвестно, выйдет ли она из нее, а если и выйдет, то никто не берется сказать, когда это произойдет. Я говорю тебе все начистоту. Ты не должна питать иллюзий, человек она немолодой, но мы вместе будем надеяться на лучшее. Я сделаю все, что в моих силах. Транспортировать Клавдию Ивановну нельзя, я вызвал сюда лучшего невропатолога из Вены. Он скоро должен приехать, обследовать твою свекровь и вынести свой вердикт.

— Спасибо, спасибо за все. — Анна схватила его теплые ладони своими похолодевшими от волнения руками. — Но кто?! Кто это мог сделать?! Клавдию Ивановну по голове… Зачем? Может, здесь лежат психически больные люди?

— Здесь не психлечебница, и все пациенты совершенно здоровы, я имею в виду психически, — возразил ей Эрвин.

— Может, Клавдию Ивановну с кем-то перепутали? — не унималась Анна.

— С кем ее перепутаешь? — возразил Эрвин и тут же смягчил свою резкость. — Об этом тоже думали, но и эта версия не проходит. Дело в том, что я говорил с Симоном Хасом.

— Эрвин, ты что-то недоговариваешь!

— Клавдия Ивановна скатилась по лестнице и потеряла сознание, как я уже говорил… В подвале очень хорошее освещение. Так вот, убийца спустился, чтобы проверить содеянное.

— Сволочь!

— Я тоже так думаю, но то, что этот урод сделал дальше, вообще не поддается никакому объяснению.

— Господи! — ахнула Анна, почему-то решив, что убийца надругался над Клавдией Ивановной.

— Этот преступник или преступница вылил на несчастную женщину какую-то кислоту.

— Что? — не поверила своим ушам Анюта.

— Какую-то кислоту, — повторил Эрвин, — но лицо Клавдии Ивановны не изуродовано. Мерзавец промахнулся, на лицо и шею попало несколько капель, основная масса кислоты вылилась на руку и частично на бок женщины.

— Господи, это какой-то мрак… Стукнули по голове, вылили кислоту, и все это случилось с Клавдией Ивановной! А она-то думала, что попала в рай. — Анна закрыла лицо руками, села рядом с Эрвином и прижалась к нему дрожащим телом.

— Успокойся, — обнял он ее за плечи.

За этой трагической и одновременно трогательной сценой их и застал высокий худощавый мужчина с острой бородкой и очками, напоминавшими пенсне. Мужчина был похож на Феликса Дзержинского в расцвет его деятельности. Почему-то Анна сразу поняла, что перед ней полицейский Симон Хас. Манеры его оказались столь же учтивы и интеллигентны, как и его внешность. Он представился Анне, сделал комплимент, что она очень хорошо говорит на немецком языке, и выразил ей свои соболезнования.

— Надо надеяться на лучшее, — сказал Симон.

— Я даже думать не буду о плохом, — заверила его Анна. — Но кто мог совершить такое зверство?

— Именно этот вопрос я хотел задать вам, — сказал Симон Хас.

— К сожалению, я ничем не смогу вам помочь, — ответила Анна, — я просто в шоке.

— Все равно вы ее лучше знаете, это же ваша родственница. Преступление было направлено конкретно против нее. Кто мог желать госпоже Коноваловой такой участи? — спрашивал полицейский.

— Никто! — уверенно произнесла Анна. — В том-то и дело, что никто. Клавдия Ивановна — женщина с трудной судьбой и непростым характером, но чтобы сотворить с ней такое… — Аня покачала головой. — Никому она не делала ничего настолько плохого. Сама настрадалась, единственного сына похоронила, вот ко мне привязалась… Я и виновата! — горько воскликнула Анна.

— Почему? — спросил заинтересовавшийся признанием девушки Симон.

— Она же в Австрию за мной полетела, вот и получила…

— Она впервые в Австрии? — уточнил полицейский.

— Конечно! Как и вообще за границей! Это-то и странно. Кому она здесь так насолила, чтобы ее убивать? Я слышала, что обошлось без сексуального насилия, а денег и золота у нее не было…