Книга Голубой Маврикий, страница 18 – Жорж Кулецкий

– Это копии, – разъяснил на английском с легким французским акцентом директор музея. – Разумеется, точные копии, но квалифицированный эксперт определит это мгновенно.

И тут раздался звук включившегося электромоторчика, шторка во втором квадрате поехала вверх, включилась тусклая лампочка, и все увидели точно такие же, как и в освещенном квадрате, две марки.

– Вот это – настоящие, – прокомментировал с нотками гордости в голосе Кристиан. – Они будут открыты всего пять минут в час, так рекомендуют эксперты, чтобы марки сохранились для следующих поколений… Для нас они бесценны, из-за них сюда едут люди со всего света.

– А есть где-нибудь еще «Голубой Маврикий»?

– В мире всего несколько экземпляров этих двух марок, но они в коллекциях и, насколько я знаю, их никогда нигде не экспонируют. Пришлось бы заплатить слишком много, чтобы их застраховать.

Снова раздался звук моторчика, шторка закрыла две «настоящие» марки, оставив на обозрение копии.

– А если кто-то найдет марку или конверт с маркой? – поинтересовался Игнат.

– Он станет миллионером, – с улыбкой ответил Кристиан, который не раз слышал этот вопрос. – Мы сделаем все возможное, чтобы купить это письмо. Но только после соответствующей экспертизы. Если найдете – сообщите, – пошутил он на прощание.

Друзья спустились вниз, в магазинчик при музее, чтобы купить сувениры с изображением обеих марок. Филипп молниеносно схватил синюю квадратную книжечку в матерчатом переплете с тисненым красным золотом названием «Марки Маврикия» и наклеенными ниже шестью копиями марки… второго издания. И уже с правильной надписью – «Post paid» – «Почта оплачена».

– А где, собственно, сама почта?

– Рядом, пройти метров пятьсот. Рядом с полицией, у них обычно у входа стоит синий джип с решетками. Такое старое серое двухэтажное здание английского колониального стиля. Там тоже есть музей. И на здании как раз та самая надпись – Post Office.

Расплатившись и попрощавшись, с пакетами сувениров друзья направились в сторону почты. На набережной они решили в открытом кафе выпить по чашке кофе в тени раскрытых больших зонтов.

– Смотри, какой у них сторожевик стоит, – Василий обратил внимание Игната на небольшой корабль, выкрашенный шаровой краской.

– Ага, современный, с использованием технологии стэлс, – кивнул Игнат, глянув на причальную стенку на противоположной стороне бухты. – Они от индусов многое получают. Хорошая штука, быстроходная. Думаю, что электроникой она напичкана под завязку.

– Мужики, здесь столько интересной информации, которой даже я не знал, – Филипп, наконец, оторвался от книжицы.

– Юлиана, извини, мы – русские, немного сумасшедшие. Вместо того чтобы ублажать даму, читаем книжки, смотрим на боевые корабли, – замурлыкал Василий.

– Ничего страшного, мне с вами интересно, – улыбнулась девушка. – У вас есть это… Как это по-русски? – Passion.

– Страсть, увлечение, стремление, – не отрываясь от книжицы, словно читал страничку в англо-русском словаре, проговорил Филипп.

Post Office оказался также музеем, но скромнее, поскольку был государственным. А как известно, любое государство стремится экономить бюджетные затраты на всем. Были, конечно, фотографии прошлых лет, какие-то телексы. Разумеется, были и копии «Голубого» и «Красного Маврикия». А вот магазинчик сувениров оказался привлекательнее – разнообразнее и дешевле.

– Здесь рядом музей Маврикия, где есть останки птицы Додо, – сообщила Юлиана, – это обязательно надо посмотреть. Самой птицы уже нет, но зато она есть на почтовых марках и даже на гербе Маврикия.

Игнат и Филипп прекрасно понимали, что из этой ловушки им не вырваться и лучше согласиться – вдруг удастся наткнуться на что-то стоящее…

В одноэтажном здании музея с несколькими залами покоились останки животного мира, причем не только сухопутного, но и подводного. Под потолком – акулы и морские черепахи, скорее всего муляжи, на стендах – всякие птицы и какие-то рептилии. Соседний, справа от главного зал был посвящен подводному миру, а к нему примыкал еще один, начиненный всякой электроникой, видеосистемами и проекторами. Здесь рассказывалось о том, как первыми на Маврикий – необитаемый остров – высадились 20 сентября 1598 года голландцы. Приплыли они сюда случайно – спасаясь от бури то ли на пути в Индию, то ли обратно в Европу. Но они быстро пришли к выводу, что здесь очень даже неплохо, а кормились как раз птицей Додо, похожей на огромную индюшку. У птицы Додо не было врагов, а потому она разучилась летать, еле двигалась, а на вкус оказалась очень недурна. Так что судьба ее была предопределена.

Голландцы неподалеку от Черной реки основали свое поселение и чувствовали себя совсем неплохо. Поскольку остров был необитаемым, то они закрепили его за своей страной и назвали в честь принца Оранского Мориса ван Нассау.

На экране монитора показывали, как члены голландской экспедиции нашли целое захоронение костей птицы Додо и потом по ним восстанавливали, как она могла выглядеть.

– Юлиана, теперь мне понятно, почему голландцев так тянет на Маврикий, – попытался пошутить Игнат. – Съели птицу Додо, вырубили леса черного дерева, так что испытываете чувство вины…

– Да ну тебя, – вступился за девушку Василий.

– Не переживай, Юлиана, – уже примирительно произнес Игнат. – Вон французы съели всех черепах и ничего…

– Слушай, Юлиана, а ты у себя в Голландии чем занимаешься, ты по образованию кто? – поинтересовался Василий.

– Дантист, но не такой, который зубы лечит или дергает, я ставлю пластины и выправляю мальчикам и девочкам общий рисунок. Делаю им голливудскую улыбку. У вас есть такие дантисты?

– Наверное, есть. Но нам больше окулисты нужны, особенно такие, которые могут дальтонизм лечить.

– Почему они больше нужны? – не чувствуя подвоха, спросила девушка.

– У нас одна половина москвичей переходит улицы на красный свет, а вторая половина на красный едет. Дальтоники, наверное…

Юлиана не сразу «въехала» в эту шутку. Да и понятно – нормальному западному человеку удивительно, как это можно переходить улицу на красный свет, не говоря уже об автомобилистах. Но девушка была не промах.

– У вас движение как в Китае или как в Индии? – поинтересовалась она с лукавой улыбкой.

И вот тут пришел черед поморщиться Василию.

И ведь действительно, голландцы покинули Маврикий в 1710 году, оставив его французам.

– А знаете, я у кого-то на даче под Москвой видел на камине эту самую птицу Додо, – наморщил лоб Василий. – Хозяин сказал, что привез ее из Англии, купил на блошином рынке, а там ему ее продали как французскую.

– А марку «Голубой Маврикий» он заодно не прикупил? – подколол друга Филипп.

– Но вы знаете, еще до голландцев на Маврикии бывали арабы, но торговать им было не с кем, они и не остались здесь, – вступила в разговор Юлиана, которой было немного обидно, что именно ее соотечественников обвиняют в исчезновении дронтов – так называется на самом деле птица Додо. – А еще сюда приходили пираты и где-то закапывали свои клады.