Книга Эрна Штерн и два ее брака, страница 56 – Бронислава Вонсович

От таких размышлений я тяжело вздохнула. Кэрст резко оборвал разговор с отцом и повернулся ко мне:

– Дорогая, ты совсем устала. Папа, мы пойдем спать.

– Я могу еще здесь посидеть, – возразила я.

– Эрна, ты уже в экипаже засыпала, – ответил он и подал мне руку. – Пойдем.

И лишь оказавшись в его комнате, я внезапно поняла, что у меня с собой никаких вещей, и растерянно повернулась к Штадену:

– У меня нет даже ночной сорочки.

– Предлагаю обойтись без нее, – заинтересованно сказал он.

В очередной раз за вечер я покраснела, поняв, что он имеет в виду.

– Мне это не подходит, я не одна в комнате буду.

– Я видел куда более страшные вещи, чем голая Эрна Штерн, обещаю тебя не пугаться. Кстати, подозреваю, так ты намного лучше выглядишь, чем в тех балахонах, в которых ты травмировала мои эстетические чувства весь прошлый год.

– Можно подумать, ты на меня смотрел в прошлом году! Ты, наверное, в первый раз меня в ректорате увидел при направлении на практику! – возмутилась я.

– Вообще-то, Штерн, ты была первой, кого я увидел в вашей академии, – недовольно сказал он.

– Да? – удивилась я.

– Да. Заворачиваю я за угол, не ожидая никакого подвоха, и вдруг мне в живот врезается толстенный том, который на ходу читает девушка. «Ой, извините», – говорит она, смущенно улыбается и, опять уткнувшись в книгу, огибает меня по дуге.

– Это была я?

– Нет, ваша любимая Фогель! – огрызнулся Кэрст. – Ты что, совсем не помнишь, кого фолиантами избиваешь? Или у тебя это бывает так часто, что запоминать уже и смысла никакого нет?

– Я правда ничего такого не помню, – смутилась я. – Книга, наверное, была очень интересной.

– Интересной? Н-да. Я бы еще понял, если бы ты читала какой-нибудь любовный роман, но ставить меня ниже учебника по алхимии… Какой удар по самолюбию. Хорошо, а когда ты на меня обратила внимание?

– Не помню, – задумалась я. – Грета начала говорить, что в параллельной группе появился такой потрясающий парень. Потом на какой-то лекции ткнула в тебя пальцем. Я посмотрела. Вокруг тебя тогда еще парочка наших девиц вилась. А потом пошли все эти твои романы, дуэли, хамское поведение на занятиях. После этого тебя уже сложно было бы не замечать, тем более что тобой, как ветрянкой, у нас половина группы переболела.

– А ты болела Олафом.

– Да, я болела Олафом, – погрустнела я. Как же все хорошо и спокойно было в прошлом году! – Давай не будем об этом говорить.

– Давай. Могу предложить тебе в качестве ночного одеяния одну из своих рубашек. Длина тебе примерно до коленок будет, а рукава закатаешь, – поменял он тему беседы.

Я с благодарностью согласилась. Рубашка, конечно, оказалась короче, чем мне хотелось, зато она не просвечивала. Подвернув рукава и тщательно застегнув все пуговицы, я легла в кровать.

– Что, сегодня без защиты? – поинтересовался Кэрст с нахальной улыбкой.

– Спасибо, что напомнил, – усмехнулась я и отстегнула брошку от платья.

– Слушай, Эрна, это паранойя какая-то – везде ходить с защитным артефактом.

– Нас с Гретой недавно Фогель пыталась кислотой облить, – смутилась я. – Мы и решили, что лучше с артефактом походить, чем в лечебницу попасть. При пассивном режиме, когда защита включается на резкое движение или всплеск магии, энергии почти не уходит. И, кстати, я тебя попросить хотела. Расскажи, как ставить сигналку на дверь комнаты. А то мне не нравится, что к нам можно просто так пройти.

– Плата стандартная – поцелуй! – усмехнулся он.

– А так рассказать, из любви к ближнему? – с надеждой спросила я.

– Если бы я настолько любил ближних, то пошел бы в церковь, а не в армию. Армия, она как-то любви к ближнему не способствует.

Я начала размышлять. Целоваться мне с ним не хотелось. То есть хотелось, конечно, но я очень боялась того, к чему эти поцелуи на кровати могли привести. Про сигналку теоретически я могла спросить и у Дитера, только в свете недавних событий обращаться к нему не стоило. Но Штаден-то этого не знает…

– Давай сделаем так, – наконец пришел мне в голову компромиссный вариант. – Ты мне рассказываешь. Потом я ставлю защиту. Если ты ее вскрываешь за два часа, то я тебя целую. Согласись, два часа намного лучше десяти минут, а о неделе свободы для меня я и не заговариваю.

Кэрст задумался.

– Я, конечно, могу спросить и у Веделя, – попыталась я его подтолкнуть к правильному решению.

– Хорошо, договорились, – улыбнулся он.

Штаден научил ставить меня сигналки на дверные и оконные проемы и запоминающий блок, с ним можно было узнать не только, что кто-то вламывается в комнату, но и кто именно, даже если нет возможности подойти туда немедленно. Я поставила под его руководством сигналку на дверь, проверила, что она работает, после чего залезла в кровать и активировала артефакт.

– Время пошло, – сообщила я Кэрсту.

– Пожалуй, мне не понадобятся два часа. Ты мне точно такой артефакт подарила, и я с ним давно разобрался – надо же знать, что делать с веделевским, если мы опять в спарринге сойдемся.

Как я об этом не подумала? Вдоволь налюбовавшись на мое расстроенное лицо, Штаден усмехнулся и подошел к кровати. Защиты не было. Пришло время платить. Я начала приподниматься к нему навстречу.

– Не надо вставать, – он мягко придержал меня рукой за плечо.

Кэри наклонился ко мне. Прядь его волос упала на мою щеку, легко пощекотав ее. Я вздрогнула. Сегодня все было странным, волнующим… Или пугающим? Я так и не могла понять.

– Что ты так меня боишься?

– Я не боюсь.

– Тогда просто обними.

На этот раз к поцелую примешалась какая-то новая острая нотка, которая пронизывала всю меня. Мое тело выгнулось, прижимаясь теснее к «мужу», и я застонала прямо ему в рот. Я так этого испугалась, что попыталась оттолкнуть Кэрста.

– Все хорошо, дорогая, успокойся, – прошептал он мне и попытался опять поймать мои губы.

Все хорошо?! Его рука беззастенчиво ласкала мою правую грудь, левая, наверное, считала, что ее незаслуженно обделили вниманием, и тоже стремилась покинуть пределы рубашки, на которой были расстегнуты все пуговицы.

– Штаден, – заговорила я, в панике пытаясь одновременно и оттолкнуть его, и застегнуть пуговицы, – немедленно прекрати. Ты обещал больше этого не делать!

– То, что я обещал не делать, я не делаю, – не отпуская меня, ответил он. – В чем дело, Эрна? Тебе нравится, а дальше будет еще лучше.

– Я не хочу дальше!

– Хочешь. Ты можешь говорить что угодно, но твое тело показывает, что хочешь.