Книга Орешек для трёх Золушек, страница 46 – Наталия Миронина

– Да? – Никита посмотрел на дорожки цвета спелой вишни. Ему хотелось, чтобы в гостинице был уют.

– Никита, мы сделаем так, чтобы здесь было приятно глазу, но какие-то вещи надо поменять. Не волнуйтесь – мы трое запомнили вашу главную идею: гостиница – второй дом.

Кнор улыбнулась. Ей очень нравилось то, чем предстояло заниматься. В ее голове уже вертелась масса идей, всплыли старые знакомства, и не было ничего, что сейчас казалось бы невозможным. Софья Леопольдовна не помнила, когда она ощущала такой прилив сил. Этот большой дом в их власти, и они обернут обстоятельства в свою пользу.

Кабинеты Вяземской и Кнор располагались рядом, на втором этаже. Кабинет Лопахиной как шеф-повара, главного кондитера и пекаря находился внизу, недалеко от цеха, подсобок и огромного холодильника.

– Ну что я должна сказать, начнем с персонала. Никита, не обижайтесь. Никого не возьму из тех, кто работал у вас. Сама буду набирать людей.

– Как скажете, – Никита замахал руками, но все же поинтересовался: – А где вы его, персонал, возьмете? У нас источник один – Руза и ближайшие деревни.

– Вот там и возьмем. Только отбирать буду строго.

– Ах, Зинаида Алексеевна, делайте что хотите, хоть порите на конюшне. Только не дайте погибнуть.

Никита рассмеялся и, пожелав женщинам удачи, покинул гостиницу.

Подруги, провожавшие его до крыльца, слегка испугались.

– Ну, и с чего же начинать?

– С бухгалтерии. Пусть огласят наши возможности. Надо же смету расходов составить на ближайшее время, – сурово ответила Кнор и стала набирать телефон главного бухгалтера.

Испуг перед масштабностью и неизвестностью прошел быстро, как только наступила очередь решать конкретные задачи. Пока испуганная начальственным тоном Софьи Леопольдовны главный бухгалтер выруливала на лесную дорогу, ведущую к гостинице, подруги, уединившись в кабинетах, приступили к работе.

Ольга Евгеньевна быстро составила список вопросов и пустилась в обход по комнатам. Она открывала двери, осматривала одинаковые номера с одинаковой мебелью и одинаковым ковровым покрытием, заглядывала в ванные, находила там исправную сантехнику, одинаковые пластиковые шторки и опять же одинаковые коврики. Все было почти новым, функционировало, и от всего веяло тоскливым словом «евроремонт». Вяземская закончила обход и устало присела на диван в одной из гостиных первого этажа. Ей доводилось путешествовать, и жила она в отелях не самых дорогих, но в глаза всегда бросалась разница между аккуратной казенностью и домашней уютной неприбранностью. «Ну, неприбранность-то – это слишком, но вот с оформлением надо что-то делать», – подумала Вяземская и решительно набрала номер дочери.

– Лена, ты слышишь меня?! – требовательно начала Ольга Евгеньевна. – Лена, у меня очень мало времени, а потому слушай внимательно: в моей комнате, в шкафу, стоит огромная коробка с рукоделием. Там вышивка, рисунки и прочее. Мне она нужна. Привези, пожалуйста.

– Мама, я понятия не имею, где эта коробка, – ответила Лена. Она слегка растерялась от непривычно решительного и даже строгого тона матери.

– А ты пойди и найди. Тем более что я тебе сказала – у меня в шкафу, – Ольга Евгеньевна помолчала и решила добавить: – Леночка.

– Ох, мама, я даже не представляю, когда это искать. И куда везти, и кто повезет!

Вяземская хотела съязвить, что времени теперь у дочери много – у девочек есть няня, но вовремя спохватилась.

– Лена, мне это надо для работы. Причем срочно. Привези сама или попроси Толю.

– Кого? – было слышно, что Лена поперхнулась.

– Толю, Анатолия, твоего мужа, моего зятя.

– Мама, ты с ума сошла?! У него работа!

– Ничего, найдет для меня пару часов.

Вяземская отключила телефон решительно, не дожидаясь ответа. Она еще не знала, как использует свой огромный запас ручной вышивки, милых картинок, нарисованных собственноручно, салфеток, расшитых тесьмой, и прочих чудных женских вещиц. Скорее всего, эти предметы, пролежавшие столько времени в шкафу и не нашедшие места в родном доме («Мама, ну давай только без этого кружка «Умелые руки»), будут украшать номера гостиницы. «Так, теперь цветы, картины в гостиных, газетницы и прочее!» – скомандовала сама себе Вяземская и опять пустилась в обход.

Страшные пальмы, жидкие аспарагусы, чахоточные традесканции и пожелтевшая герань – все это было расставлено по этажам и создавало впечатление полной запущенности. Вяземская всегда считала, что цветы в доме должны быть в ограниченном количестве – плохой, нерегулярный уход делает места их обитания крайне неаккуратными. Ольга Евгеньевна полагала, что одного цветка вполне достаточно, главное, чтобы он выглядел прилично и под ним не было вечно мокрого ржавого пятна.

– А у нас есть какой-нибудь рабочий? Или вы уже всех уволили? – позвонила она Никите.

– Есть, завтра же выйдет на работу.

– Отлично, надо все цветы, кроме пальмы, подарить школе или детскому садику.

– Да? – грустно спросил Никита.

– Если вам они дороги, я оставлю, но перенесу в другое место.

– Что вы, поступайте как надо! Завтра будет человек, вы распоряжайтесь!

– Спасибо, – вздохнула Вяземская.

Пальму она не отдаст, приведет в порядок, и это станет достопримечательностью их заведения. А свежие цветы нужны… Их можно покупать здесь же, у населения. Это недорого, зато в каждом номере будет букетик. Хотя…

Ольга Евгеньевна спустилась в ресторан. Там гремела кастрюлями Лопахина.

– Ты не представляешь, здесь такая отличная посуда, ножи и сковородки. Денег не пожалели. Готовить и готовить.

– Но, как видишь, – Вяземская улыбнулась, – некому было.

– Да, вся надежда на Кнор. Что, интересно, она придумает?

– Она – придумает, – рассмеялась Ольга Евгеньевна, а потом добавила: – Я сегодня строго разговаривала с Леной. И потребовала, чтобы они привезли мне рукоделие.

Лопухина оторвалась от какого-то хитрого приспособления, похожего на шприц.

– Наконец-то. Думаю, она так изумилась, что обязательно привезет.

– Или она. Или Анатолий.

– Ого! – Лопахина вздернула брови. – Так далеко все зашло?

Она знала, что к зятю подруга относилась с уважением, но без любви.

– Так получилось.

– Вот и правильно. У нас тут дел по горло. Договор мы подписали, так что отступать некуда. У тебя как там? Все уже посмотрела?

– Да, все нормально, но неуютно. Гостиницу надо оживить, сделать домашней.

– У тебя получится. Ты умеешь придать всему и уют, и блеск. Наверное, в детстве так учили?

– Нет, просто мне всегда хотелось жить в маленьком домике. Самой мебель передвигать, украшать, убирать.