Онлайн книга «Дитё. Посредник»
Поднимая машину в небо, я огляделся и успел рассмотреть, как исчезает в разрывах реактивных снарядов третий танк – это Харитонов отстрелялся. Мы уже определился, где сидят наши, а где немцы, поэтому, разворачивая самолёт для сброса подарков, я снова вызвал радиста гарнизона: – Крепость, я Орёл, скидываю подарки в районе подбитых танков, принимайте. Вам четыре. Приём. – Орёл, я Крепость, тебя понял. Приём. В полукилометре от нас пара «Чаек» Евгеньева делала то же самое. Они помогли огнём ракет и пулемётов другой части гарнизона, которая была отсечена от своих. А также сбросили подарки. Я нажал кнопку сброса за пятьдесят метров от той казармы. Выкинув по три парашюта, продовольствие и вода начали опускаться, однако я ошибся, и те опускались на площадь, где залегли немцы, нашим до них было не добраться. Не лучше отстрелялся и Харитонов, его груз лёг перед казармой. Не бомбардировщики мы, да и сбрасывали не бомбы. Однако бойцов гарнизона это не остановило. Выпрыгивая из окон и выбегая из дверей, одни падали, сраженные пулями, но другие бежали к канистрам и вещмешкам. Чтобы прекратить бойню, я развернул «Чайку», и мы с ведомым атаковали тех, кто залёг в воронках и за любыми укрытиями на площади, расстреливая их из пулемётов, которых у меня было четыре. Да и командиры казармы, пользуясь нашей помощью, подняли всех, кто мог ходить, в атаку. Так что наша помощь была существенной. Сам я работал по площади и сделал довольно результативный заход, а вот Харитонова направил уничтожить обложенные мешками с песком пулемётные точки на другой стороне площади. Тот одним заходом подавил две. А их было восемь, так что в следующий заход я присоединился к нему, всё равно на площади шла рукопашная схватка и стрелять я не мог. На этот раз пулемёты мы подавили, после чего я скомандовал сбор и направил машину прочь от крепости. Чуть позже нас догнала пара Евгеньева и заняла место ведущих. – Орёл, я Крепость, подарки получили… Спасибо, братцы, – донеслось до нас, когда мы возвращались. Приёмники были у всех, только передатчики у нас с Евгеньевым, поэтому радиста гарнизона слышали все лётчики. Только удалившись от крепости, я понял, какое чудовищное напряжение держало меня, поэтому стал делать лёгочную гимнастику, она мне очень хорошо помогала прийти в себя, но всё равно потом пропиталось всё нательное бельё и даже лётный комбинезон. Я ничем не отличался от лётчиков, что пилотировали другие машины: такой же синий комбинезон, такой же шлемофон, кобура с пистолетом на боку. Разве что очки были свои, зеркальные. Подняв очки, я рукавом вытер мокрое лицо. Хотелось пить. «Чайка» стала сперва уходить вниз, потом вильнула вверх, и тут же последовал запрос от Евгеньева. Но я его успокоил, всё в норме. Отходняк у меня. К этому моменту мы были на месте и, как договаривались, поймали солнечные зайчики от механиков. Значит, всё в норме. Они на месте – немцев нет. Летели мы на бреющем до аэродрома подскока, метрах в пятидесяти от земли, так что я надеялся, что аэродром не скоро обнаружат. Первой на посадку пошла пара Евгеньева, а потом уже мне пришлось поднапрячься, но сел нормально, на три точки, даже без «козла», который вполне мог получиться. Впервые совершаю посадку на такой машине. Я подогнал истребитель к деревьям, где были видны силуэты грузовиков, после чего заглушил мотор и устало откинулся на спинку. – Товарищ майор, как вы? – забравшись на крыло, спросил Пётр Кириллович. – Устал просто, – слабо улыбнулся я. – Вылет сложный был. Готовьте машины к следующему вылету. – Что, снова полетите?! – удивился тот. Видимо, так пока не делали. – Да, там в стороне артиллерийские батареи, гаубичный дивизион, похоже, нужно его уничтожить. Пополняйте боезапас, в этот раз вешайте бомбы. Тут недалеко, успеем слетать. Может, и на третий заход сил хватит, ещё продовольствия и воды им скинем. Чтобы сэкономить время, топливом не заправляйте, у нас больше полбака, хватит на ещё один вылет. Пётр Кириллович, не отходя от машины, отдал несколько приказов, отчего все свободные техники и механики засуетились, перетаскивая от машины длинные ящики с ракетами и другим боеприпасом, а механик вернулся ко мне. – К нам пограничники присоединились, восемь человек, двое раненых на носилках. Мы их накормили, помогли с боеприпасом. Старший у них старшина. Это все, кто выжил на заставе. Трое контужены серьёзно. Будете говорить с ними? – А то! – почувствовав прилив сил, кивнул я. С помощью Петра Кирилловича покинул кабину и, сняв парашют, направился к деревьям. Старшина-пограничник не выглядел удивлённым. Видимо, ему уже порассказали обо мне, поэтому я встретил лишь заинтересованный изучающий взгляд. – Нравлюсь? – Скорее удивляешь, – осторожно покачал тот забинтованной головой. Свежая повязка закрывала все лицо, виден был только один глаз. – Кто ты и откуда, спрашивать не буду, да и неинтересно это мне, но просьба к тебе есть. Возьмёшь под командование авиаторов? Нужно колонной ночью уехать как можно дальше, пока хватит топлива. Запаса имеется на полторы сотни километров. – До ближайшего брода доедем, там на немцев наткнёмся, и всё. – Вполне возможно, но поедете ряжеными, дальше уничтожите технику и пёхом. С ранеными я помогу, заберу с собой. – Это как? – искренне удивился тот. – У меня один тяжёлый, дорогу может не выдержать. – Я уже велел своему механику подготовить лежачие пассажирские места на крыльях, а чтобы их не сдуло, там будут страховочные ремни. Пристегнем, переждут весь полёт. Специально на малой скорости полетим. Четыре машины, значит, на пределе загрузки восемь человек. Механика своего беру и семерых раненых. Так что, старшина, готовь людей, раненых оставляйте тут вместе с моим механиком, а уж завтра мы вылетим к своим, топлива должно хватить. Вы же выдвигайтесь, как только стемнеет. Всё ясно? – Ясно… товарищ майор, – с запинкой ответил тот. Посмотрев, как техники заправляют пулемёты блестящими патронными лентами, я понял, что время у нас ещё есть, отвел пограничника в сторону и стал учить, как двигаться по вражеской территории. Даже посоветовал наносить удары по коммуникациям немцев. Заодно подарил ту немецкую карту, где все броды и мосты были указаны. Первое время по ней пойдёт, а когда от техники избавится, в дремучие леса двинет. Что на дорогу нельзя выходить, он усвоил отлично. После старшины моим вниманием завладел мой ведомый: – Товарищ майор, хотелось бы поговорить об уровне вашего пилотирования, – немного смущаясь, сказал тот. – Что-то не так? – удивился я. – Нет-нет, всё нормально. Просто меня удивляет, что когда мы летели, вы поначалу напоминали новичка, впервые севшего за штурвал боевого самолёта, как в принципе и было, а вот над крепостью после первой штурмовки… Вторую вы исполнили неплохо, а уж когда пулемёты третьим заходом подавляли, так вообще классически заходили в атаку. Только больно уж вы снижаетесь сильно, раньше из пике выводить надо. |