Книга Реактивный шторм, страница 29 – Александр Тамоников

— О чем?

— А вот это уже не скажу. При всем моем уважении к вам.

Северцов улыбнулся.

— Правильно, не надо. Понятно, что, после того как ты спас ее и медсестер, отношение Авдеевой к тебе круто изменилось. Уверен, что и у тебя к ней.

— У меня оно изменилось раньше.

— Серьезно?

— Я не человек, что ли? Я умею признавать свои ошибки.

— Только очень редко.

— Это зависит от того, каковы они.

— Философ.

— Это Соболь философ. Он может такую речь задвинуть, что диву дашься. Откуда у него это?

— Надеюсь, изменение отношений не повлияет на твою дальнейшую службу.

— Так вот почему вы расспрашивали. Для вас главное, останусь ли я полноценным бойцом группы, а не то, что может быть с Галей.

— Я тебе уже говорил, меня интересует все, что касается подчиненных.

— Вы удовлетворены нашей беседой?

— Вполне.

— Тогда, может, еще граммов сто?

— Губу закатай!

Смирнов поднял ладони.

— Все понял. Добавки не будет.

— И вечером!.. Хотя если в меру…

— Вы разрешаете расслабиться?

— Расслабиться — да, нажраться — нет!

— Понял, в меру. Правда, я ничего такого сегодня не планировал, но раз сам командир отряда разрешил, то…

— Что? Не планировал, вот и не надо. После ужина отчет мне на стол!

— Может, завтра с утра?

— Сегодня. После ужина. Лично доставишь ко мне.

— Есть!

— Ступай, любитель женщин и беглец от прекрасного пола.

— Товарищ полковник, мне Соболя хватает.

— Это ты насчет чего?

— Насчет подколов.

— А по-моему, это ты его достаешь.

— У нас паритет.

— Надо же, какие слова мы знаем!

— Не глупей других!

— Ладно. Еще раз благодарю за службу. Уж и не знаю, что делать. Не посылать же каждый день представление на награды!..

— Не берите в голову, товарищ полковник. Не за ордена и медали воюем.

— Достойный ответ. Если бы он еще был искренним.

— Я на полном серьезе.

— Спасибо. До вечера свободен.

— Вам спасибо за угощение.

Смирнов вышел из штаба.

На лавке в аллее сидел Соболь.

Он увидел товарища, встал и спросил:

— Чего это, Боря, полковник тебя в кабинет затащил?

— Для беседы.

— Накачал за то, что ты допустил гибель сирийцев?

— По другому поводу.

— Какому?

— Дима, тебе какая разница?

— Ну ты даешь! Я тут переживаю, а он мне, мол, пошел на хрен.

— Когда это я тебя послал?

— Да только что.

— Тебя не контузило случайно?

— Со мной порядок. Не хочешь говорить, не надо. — Соболь двинулся к модулю.

Смирнов догнал его и сказал:

— Да не обижайся ты. По поводу наших с Авдеевой отношений беседа была.

— А какое до них дело Северцову?

— Он командир отряда. Ему по должности положено знать о подчиненных все.

— Ну, конечно. Личное никого не касается.

— Да он и не стал бы расспрашивать, если бы Галины не было на базе. А раз она здесь, то хрен его знает, как я поведу себя. Вот и поговорил, посмотрел и успокоился.

— Хорошо, если так! Слушай, Боря, а я сегодня вечером с Соней договорился встретиться.

— Так, а вот с этого места, как говорится, подробнее.

— А чего подробнее? Сразу после боя, как медики вышли из пещеры, Авдеева к тебе пошла. Я в это время к Соне подвалил и назначил ей свидание.

— Где?

— Сказал, что подойду в девять часов к модулю, где их разместили. Со стороны колючки.

— Она что? Согласилась?

— Не уверен.

— Хорошенькое дельце. Что ж это за свидание, когда неизвестно, выйдет ли к тебе девушка или нет?

— Я сделал все, что мог. Но думаю, выйдет.

— Дальше что? Если выйдет.

— А вот это я хотел с тобой обсудить.

— Что предлагаешь?

— Не здесь, Боря. Давай в отсеке побазарим.

— Ладно, до ужина еще время есть. Черт, потом мне отчет составлять и лично тащить его Северцову!

— А чего тебе, а не Жилину?

— Разве он в сопровождении был?

— Понятно. Да что там писать-то? Ехали, сломались, подверглись нападению, отбились, медперсонал не пострадал. Вот только ребята из сирийского отделения…

— Да, поторопился я вызвать бронетранспортер. Надо было выждать.

— Чего? Выстрела из «РПГ»?

— Тоже верно. Идем в модуль. Но сначала душ, потом базар.

Соболь вдруг повел носом.

— Не понял! Откуда этот дивный аромат? — Он оглянулся. — Никого рядом нет. Ты где это успел зарядиться?

— Северцов угостил. Налил сто пятьдесят граммов водки.

Соболь с недоверием взглянул на товарища.

— С чего это вдруг полковник расщедрился?

— Не знаю. Предложил кофе, чай, я сказал, что выпил бы водки. Думал, вздрючит, а он взял и налил.

— Странно. То выговоры за употребление пачками накладывает, то сам наливает. А ты не треплешься, Боря?

— Слово!

— Странно.

— Бывает, Диман, что и на начальство находит. Но это еще не все. Северцов разрешил после ужина немного расслабиться.

— Да ты что? В натуре?

— В арматуре.

— Тогда нам предстоит куда более предметный разговор.

— Да?

— Конечно. Обстановка же изменилась.

— Надеюсь. А то Жилин налетит и устроит нам полный облом.

— Нет, теперь, когда Северцов разрешил, Жилин ничего не сделает.

— Ну да! Вечером он точно заявится в гости, будет сидеть на табурете и вести душещипательные беседы, обсуждать моральный облик защитников Отечества.

— Вот это он может.

Смирнов и Соболь пошли быстрее, вскоре оказались в своем отсеке и первым делом приняли душ.

Потом Смирнов усадил Соболя на скамью в кухне и спросил: