Книга Лето придёт во сне. Часть 2. Оазис, страница 38 – Елизавета Сагирова

Яринка опустила на стол кружку с кофе и испуганно спросила:

– Уже? Так скоро?

– Ничего не скоро, не ссы, – отмахнулась Алла. – Пока Гаспаровна тебе танец придумает, пока ты его выучишь, пока тебе костюм пошьют, пока легенду сочинят… Да и сам аукцион может длиться не один день. К Рождеству, скорее всего, тогда и гостей будет здесь больше.

За время, проведённое на острове, мы успели хорошо познакомиться с местными порядками, и сейчас у нас не возникло вопросов о том, что такое дебют, легенда, зачем нужен танец и какой аукцион должен всё это завершить.

Каждая новенькая девочка, когда её сочтут готовой к основной работе, должна быть представлена гостям Оазиса. Представлена красиво, с индивидуальным номером и рассказом о её происхождении и прошлой жизни. Это – легенда. И как выяснилось, именно она в данный момент больше всего волновала Яринку.

– Алла, а в моей легенде что будет?

Старшая хмыкнула:

– Уж будь уверена, всё, что угодно, только не правда. Правду никогда не рассказывают. Да и кому это интересно?

– А кто придумывает легенду?

– Ирэн. Завтра после Гаспаровны к ней зайдём, и она скажет, какой образ для тебя придумала.

– Образ?

Алла терпеливо вздохнула.

– Ну, ты же должна соответствовать своей легенде, так? Вот Ирэн тебе и объяснит, как именно. У неё фантазия богатая. Если скажет, что ты должна падать в обморок при гостях от каждого грубого слова, то будешь падать. А что, оригинально! Такой фишки ещё не было.

Лицо Яринки стало обеспокоенным.

– Алла, а обязательно придумывать что-то этакое? Почему нельзя рассказать правду?

– Потому что правда скучна. А в твоём случае ещё и опасна. Предлагаешь рассказать, как вы церковь спалили? Ваши рожи до сих пор в розыске, кстати. Обычно пропавших сирот долго не ищут, кому они нужны? А вот вас не забыли.

Эта новость неожиданно польстила мне, я даже приосанилась на стуле, потянувшись макушкой вверх. Да, ушли мы красиво, тут ничего не скажешь.

– А мне-то хоть можно будет вставить словечко? – не успокоилась Яринка. – Ну, если мне легенда не понравится и я другую захочу?

Алла на секунду задумалась, потом покачала головой.

– Не советую. Ирэн у нас женщина тщеславная, критики не любит. Да и не всё ли равно тебе? Об этой легенде через день никто не вспомнит. Ну, пожалуй, кроме твоего покупателя. А ему ты сможешь рассказать правду на свой страх и риск.

– Ясно, – Яринка помрачнела. – Надо думать, что про танец и одежду моего мнения тоже не спросят?

– Не-а, не спросят, – невозмутимо согласилась Алла. – И правильно сделают. У нас Гаспаровна хореограф, а Зоя стилист. Не ты. Вот и молчи в тряпочку, предоставь эти дела профессионалам.

Больше Яринка вопросов не задавала и днём, после занятий, послушно отправилась вдвоём с Аллой узнавать подробности своего предстоящего дебюта.

Я же не находила себе места. Ох, как права оказалась старшая в то памятное утро, когда сказала нам, что время идёт быстро! Слишком быстро. И вот уже год, отделяющий нас от неизбежного, долгий год, которым я утешала себя, подписывая контракт, вдруг оказался совсем не долгим. Если уже после Рождества Яринка будет… начнёт работать, как все девушки, то недалёк тот день, когда настанет и моя очередь.

Каждый раз, едва такая мысль приходила мне в голову, я машинально поднимала руку и проводила кончиками пальцев по грубому шраму на лице – моей броне, пусть временной, но защите. Это помогало снять тревогу. Совершенно не думаю, что Ирэн допустит меня до гостей, пока доктор не выполнит своё обещание и не сделает хоть что-то с этим безобразием. А это вряд ли случится раньше весны, так что о себе я пока не беспокоилась. Но очень беспокоилась о Яринке и ждала её возвращения с жалостью и страхом. Мне казалось, что подруга после разговора с Ирэн появится подавленной и напуганной, а я совершенно не знала, что ей можно сказать, как утешить? Как, в конце концов, попросить прощения, ведь, если быть честной, то подруга оказалась здесь только по моей вине. Не будь в её жизни меня, не случилось бы и всего этого. Ни Дэна, ни других, ни злополучного побега.

Яринка вернулась вечером, когда Вика и Ася уже накладывали макияж, готовясь к ночной работе, а я сидела на кровати, безуспешно пытаясь сосредоточиться на учебнике английского языка. Подруга ворвалась в дверь, разрумянившаяся, с возбуждённо горящими глазами.

– О! – воскликнула она, обводя комнату взглядом. – Как хорошо, что вы все здесь!

Я приподнялась на кровати, настороженно вглядываясь в лицо подруги, стараясь найти на нём печаль или обречённость, но видела только радостное оживление.

– Наконец-то, – улыбнулась Ася, – а то Дайка тут вся извелась.

Яринка подскочила ко мне, села рядом, приобняла за плечи, тепло улыбнулась:

– Не надо изводиться, всё хорошо. Ух, девочки, вы бы знали, как я буду танцевать на дебюте! Гаспаровна, оказывается, уже мне танец придумала, а сегодня показала. И Зоя нарисовала костюм. Я буду вся в рыжем, под цвет волос. Рыжий костюм с алыми стразами, чтобы как искры горели. А в волосы мне вплетут золотые нити. И макияж красно-золотой.

Не в силах усидеть на месте, Яринка вскочила и закружилась на месте, вскинув руки.

– А когда я стану танцевать, на подиуме позади меня будут взрываться столбы искр! Потому что типа я вся – огонь! А представят меня знаете, как? Яростная Ярина. Классно?

По мне, так ничего классного тут не было. Почему вдруг яростная? Что она – кусать кого-то собралась, или бить? Но я помнила предупреждение Аллы о том, что решения Ирэн лучше не критиковать, и прикусила язык. Вместо этого спросила:

– Ну а легенда у тебя какая?

Яринка снова плюхнулась на кровать.

– А легенда почти правдивая. Под стать всему образу – огненная. Будто я сбежала из дома, от отца, который хотел отдать меня в монастырь, и подожгла его. В смысле дом, а не отца.

На этот раз я не сдержалась, и еле слышно пренебрежительно фыркнула. Фантазия у Ирэн, конечно, так себе…

Но Асе и Вике понравилось, они даже бросили краситься и принялись с живым интересом расспрашивать Яринку о деталях её предстоящего дебюта. Я же всё смотрела на подругу, пытаясь под маской оживления разглядеть её настоящие чувства. Но она выглядела такой искренней в своём радостном предвкушении, что я, вконец смешавшись, решила отложить это до того момента, когда мы останемся вдвоём.

А вдвоём мы остались только ближе к ночи, когда старшие подруги покинули дом и на остров опустились сумерки. С трудом дождавшись хлопка входной двери, закрывающейся за Аллой, которая, как обычно, уходила последней, проконтролировав сборы остальных, я босиком сбежала на первый этаж.

Яринка сидела на диване, поджав ноги под себя, и бездумно щёлкала пультом от телевизора, лицо её было непроницаемо. На цыпочках я пересекла гостиную и осторожно присела рядом, прикоснулась к её плечу.