Онлайн книга «Версальская грешница»
|
– Смотри! – Соня протянула руку к портрету. – Виктор, это же ты! Грандов вскинул голову и распрямил плечи. Он действительно стал копией портрета – то же красивое, холеное лицо, высокий лоб, темные глаза, полные, но слегка кривящиеся в улыбке губы. Да у него появились та же гордость, властность и надменность во взгляде. – Я давно ждал, когда же ты заметишь! – проговорил он. – Ты, пишущая про Людовика и Помпадур, не видела главного! – Чего? – Соне стал неприятен его тон. – Я – потомок этого короля. Уж не знаю, с кем он там согрешил – с моей прапрабабушкой или прапрапра – да он ни одной юбки, говорят, не пропускал. Потому-то мои предки и уехали из Франции, не хотели признавать такое родство, слишком опасно. Мало ли какие могут быть интриги! Но вот почему уехали твои предки – не догадываешься? Виктор поднес фонарь к портрету маркизы де Помпадур: – Неужели не узнаешь? Соня нехотя подняла голову и отшатнулась. Так вот почему она видит сны про маркизу, знает тайные проходы в Версальском дворце, чувствует себя здесь как дома: вот почему призрак Помпадур заманивает ее в свои покои… Она, Соня Ленорова, – тоже праправнучка или прапрапра… Она тоже – Помпадур!.. Боже милостивый – да она же копия этого портрета! – Вот почему мы любим друг друга! – ахнула Соня. – Любили еще века назад, и возможно, тысячелетия… Вот почему маркиза, тогда еще простая парижанка мадам д'Этиоль, так рвалась к Людовику. Не к королю, к мужчине. Это был мужчина ее судьбы, с которым она прожила множество прежних жизней… – Вот почему я полюбил тебя, как только увидел на Кузнецком мосту! Ну а сейчас, когда ты вымотана путешествием, ты – вылитая болезненная маркиза. – Может, я и маркиза, но ты уверен, что не самозванец, ваше королевское величество? У Людовика была родинка с левой стороны груди в форме сердца. Историки утверждают, что ей, как знаком, отмечены все дети короля. – Ну, я конечно, не сын короля, а только потомок по мужской линии. Но ведь прямой – и родинка у меня есть. Изволите взглянуть, мадам? Виктор распахнул плащ и потянулся к пуговицам рубашки. Соню бросило в жар. Лицо зарделось. Губы зашевелились, словно беззвучно просили о пощаде. Виктор стиснул зубы и запахнул плащ. – Решено: как только вернемся в Москву, обвенчаемся. Мы не станем жить в грехе, как маркиза и король! – И я не стану Версальской грешницей?.. – грустно и лукаво улыбнулась Соня. – А тебе очень хочется? – Виктор подошел вплотную к девушке. И вдруг без слов и признаний обнял и поцеловал. – Не пугайся, а вспомни! Сколько раз мы любили друг друга в этой комнате? На этой кушетке, на этом кресле и даже на этом столике! И как только он нас выдерживал? Помните, маркиза, как мы бросались прямо на пол, не в силах удержать страсть? Или сегодня вы предпочитаете нашу мягкую постель, ма шер? Не дожидаясь ответа, Виктор подхватил свою драгоценную ношу и, как это всегда делал Людовик, ногой открыл дверь в спальню. Розовый балдахин был распахнут. Постель расстелена, будто она ждала хозяев. Или она действительно ждала?.. Быль перемешалась со сказкой, реальность с мечтами, счастье с болью первой ночи. Соня таяла в жарких объятиях любимого и взлетала вместе с ним в заоблачные выси. И как только маркиза де Помпадур могла говорить, что не испытывает восторга страсти в постели?! Как могла называть себя курицей?.. А вот Соня не была курицей, она ощутила крылья и научилась летать. Тот, кому даны крылья, должен взлететь! Очнулись влюбленные часа через два. Глупо улыбаясь, Соня стыдливо взглянула на одежду, разбросанную в беспорядке по всей спальне. В лучах огромной полной лупы, проглядывающей сквозь неплотно задернутые шторы, девушка увидела на ковре серебряную искру. Это колечко ее деда, вывалившись из потайного кармашка, лежало рядом с ложем любви и весело осматривало Розовый будуар. Соня протянула руку и подцепила колечко. Надела на палец и как будто только что поняла: они с Виктором, точно, с ума сошли – заниматься любовью без венца, без благословения гранд-маман, да еще не просто в чужом доме – в музее! Заниматься любовью в Версале?! Это же верх нелепости! Но внутренний голос Сони прошептал совсем иное: – Это верх блаженства! «Как странно! – подумалось Соне. – Мы вошли в этот дворец не как в музей, а как в собственный дом. Мы увидели не парадные залы, а скромные жилые комнаты фрейлин, не роскошный Зеркальный зал, а малую гостиную, где проводили время не по регламенту, а просто так – шутили, грустили, говорили о житейском. Версаль оказался не мифологическим дворцом, а хоть и огромно-прекрасным, но жилым домом. И те, кто обитал тут до нас, не думали, что творят Историю, а просто проводили время и мечтали о чем-то; любили и страдали. Да ведь и нас самих Версаль принял в объятия – дал приют нашей любви…» – Версаль – дворец любви! – громко прошептала Соня. – А Виктор – победитель! Разбуженный Грандов лениво и расслабленно провел пальцами по груди Сони. Приподнялся на локте: – Как ты себя чувствуешь, родная? Встать можешь? А то с девушками в первый раз бывает всякое… Соня потянулась, как кошка: – Разве мы делали это в первый раз? Мне кажется, мы занимались этим всегда… Виктор стянул одеяло с испачканной простыни и озорно сверкнул глазами: – Увы, ма шер, мы имеем доказательство, что в нынешней жизни это было в первый раз. Но, надеюсь, не в последний. Если можешь, вставай! – Грандов вскочил и начал натягивать на себя одежду. – Надо прибраться, а то тут как в твоей квартире после визита грабителей… Соня охнула и вскочила. В спешке начала натягивать на себя вещи. Как же она могла забыть?! Она приехала в Версаль не за тем, чтобы заниматься любовью на постели маркизы де Помпадур – она приехала сюда за сокровищем! – Скорее, Виктор! Застегни мне пуговицы на спине! – Да тут столько застежек… Как ты только справлялась без горничной? Мне это точно не одолеть… – Наплевать! Соня накинула манто прямо на не застегнутое платье – все равно в темноте не видно! И никто из влюбленных не вспомнил о Шарле, который привел их во дворец. А тот метался в поисках потерянных русских. И дернул его черт пойти посмотреть, что там шумело! Да там и был-то – еще один посланник хозяйки – ее верный соглядатай Морис Черныш – крошечный, вертлявый, хитрый и всегда одетый в черное, видимо, для маскировки. Этот хитрец обделывал самые щекотливые делишки, да еще и хозяйку ублажал. Но сейчас он, когда понял, что гости пропали, удрал куда-то. Только и крикнул: – Каждый ищет сам! Ты – в одной стороне, я – в другой! Да только ни в «одной», ни в «другой» этих проклятых русских нет. Испарились они, что ли?.. |