Книга Птица без крыльев, страница 79 – Кэтрин Куксон

— Ты чересчур торопишься, сбавь скорость.

— Правда? Извини, увлекся.

— Тебе полезно почаще поглядывать на спидометр.

— Знаешь, наступит день, когда машины будут ездить с гораздо большей скоростью, тогда и в голову не придет говорить, что это чересчур быстро.

— Такое время вряд ли наступит.

Они переглянулись, улыбнувшись друг другу…

В госпитале Чарльз, как обычно, оставил жену в комнате ожидания. Агнес сразу же направилась к медсестре, к которой за эти годы успела проникнуться симпатией.

— Постараюсь не задерживаться, — сказал Чарльз, заметив, как Агнес вздохнула.

В коридоре его встретил санитар, тот самый, о котором он только что рассказывал Агнес.

— Добрый день, сэр, — поздоровался Флинн. — Сегодня подполковник в кабинете доктора Уиллетта. Пройдите, пожалуйста, за мной.

— Что-нибудь не так?

— Нет, сэр, насколько я знаю, все в порядке. Подполковник попросил меня встретить вас и проводить к нему. Замечательный выдался день, верно?

— Да, день чудесный.

Чарльз отметил странную закономерность: если медицинский персонал заводил разговор о погоде, то должно было произойти нечто важное. За эти два года он неоднократно находил тому подтверждение. Флинн открыл дверь, и Чарльз вошел в кабинет. Он тотчас же понял, что примета вновь оказалась верной, потому что в кабинете помимо доктора Уиллетта и Реджи находились Генри и двое незнакомых мужчин.

Первым заговорил Генри.

— Привет, — поприветствовал он брата, вставая.

— Как ты здесь оказался? — удивился Чарльз.

— Нет, вы слышали это? — Генри простер к собравшимся руки. — Мой брат всегда недооценивал важность моей профессии, но ему пора бы запомнить, что священники во многих местах желанные гости, их радушно принимают и не задают лишних вопросов.

Тирада Генри вызвала улыбки и некоторое оживление.

— Это что за собрание такое? — поинтересовался Чарльз, вопросительно глядя на Реджинальда.

— Садись, а то еще чего доброго свалишься, — улыбнулся Реджи. — И не надо так волноваться. А теперь приступим к делу. Предоставляю вам, мистер Ридли, обрисовать ситуацию, — поворачиваясь к адвокату, закончил он.

— Об этом деле в двух словах не расскажешь, — адвокат улыбнулся Чарльзу, — но суть в следующем. Подполковник не намерен возвращаться домой. По соглашению с доктором Уиллеттом он будет занимать в госпитале особую должность, для которой пока еще не подобрали название. В связи с этим ваш брат передает право на владение усадьбой вам и вашей жене.

— Нет-нет, — запротестовал Чарльз, делая попытку подняться.

— Помолчи и слушай, — остановил его Генри.

— И слышать ничего не хочу. Если имение и должно к кому перейти, так только к тебе как к следующему по старшинству.

— Мне оно ни к чему, но имей в виду, — предупреждающе пригрозил Генри, — от пожертвований я не откажусь, поскольку в моем приходе достаточно нуждающихся, так что…

— Об этом поговорим позже, Генри, — прервал брата Реджинальд. — А теперь пусть мистер Ридли закончит.

Глубоко вздохнув, мистер Ридли продолжил, обращаясь к Чарльзу:

— Как вам известно, мистер Реджинальд получает доход с суммы, оставленной ему дедом. А также имеет пенсию, и этого, как он заявляет, будет вполне достаточно, чтобы удовлетворить его нужды. Вы, конечно, знаете, что ваш отец завещал мистеру Реджинальду как старшему сыну имение и большую часть капитала. Так же распорядилась своим имением и ваша мать. Согласно воле мистера Реджинальда, собственность вашей матери должна быть поделена между вами, вашим братом и вашей сестрой, миссис Элейн Доусон-Портер.

— Реджи, я не знал, что ты задумал это. Мне ничего не нужно. Ты же меня знаешь, я пошутил, когда говорил Чарльзу о пожертвованиях. И еще одно, — потупился Генри, — об этом пока никто не знает, кроме епископа… я, вероятно, стану членом некоего закрытого ордена.

— Станешь католиком? — жестко прозвучал голос Реджинальда.

— Нет, не совсем, но, Реджи, старина, я хотел сказать… — он покачал головой, — спасибо тебе большое. Однако я вполне обеспечен. Наш дед и мне выделил долю. Голодать я не буду, даже если они от меня откажутся, хотя едва ли. Они будут терпеть меня, по крайней мере до тех пор, пока мои денежки не закончатся, — не без доли цинизма добавил Генри.

Раздался смех, собравшиеся согласно закивали. Взглянув на адвоката, Чарльз поднялся.

— Вы не станете возражать, если я переговорю с братом наедине? — Он вопросительно посмотрел на доктора Уиллетта.

— Рядом комната секретаря, — ответил доктор на его безмолвный вопрос. — Сейчас там никого нет, и она к вашим услугам.

Чарльз встал и направился к двери, но Реджинальд не двинулся с места.

— Чарли, мне кажется, обсуждать здесь нечего, — произнес он.

— А я считаю иначе.

Реджи повел плечом и молча последовал за братом в соседнюю комнату. Она оказалась узкой и длинной. Закрыв дверь, Реджи захромал за Чарльзом в дальний конец комнаты.

— О чем ты собираешься со мной говорить, Чарльз?

— Хочу спросить тебя, почему ты вдруг решил это сделать?

— Я никогда ничего не делаю вдруг. Последний год я только об этом и думал. Мне придется остаться здесь до конца дней. — Эти слова давались ему с видимым трудом.

— Но почему? Ты вполне мог бы вернуться, все бы с радостью встретили тебя. И если ты не настроен выезжать, то в имении для тебя найдется немало дел. Зачем ты это делаешь, Реджи? — почти шепотом спросил Чарльз.

— Чарли, разве ты не видишь, каким я стал? Мне страшно смотреться в зеркало. Серьезно, страшно.

— Ерунда, лицо у тебя теперь гораздо лучше. И должен сказать, в Ньюкасле мне еще не такое приходилось видеть. Вот на пристани работает один парень, так у него…

— Я не желаю слышать о тех, кто искалечен сильнее меня. Не сомневаюсь, что таких найдется немало. Я принял решение, Чарли: домой я не вернусь. Мне предстоит еще не одна операция. Врачи обещают поработать над верхней губой, и тогда исчезнет шепелявость.

— Ты вовсе не шепелявишь.

— Ты просто не прислушиваешься.

— Реджи, мне суждено уйти значительно раньше тебя. И с твоей стороны чертовски глупо передавать имение мне.

— Я бы не стал спорить, кто из нас уйдет раньше, потому что ты практически здоров.

— Чушь!

— Нет, совсем не чушь. Уиллетт связался с твоим лечащим врачом. Видишь, я все заранее разузнал. Так вот, он считает, что при должной заботе и внимании ты проживешь довольно долго. Сотни людей, больных гораздо серьезнее, чем ты, доживают до пятидесяти. Кроме того, у тебя уже несколько лет не было тяжелых приступов.