Книга Струны сердца, страница 28 – Мэри Макбрайд

Гидеону захотелось выскочить из комнаты и что есть сил бежать куда глаза глядят. А еще ему захотелось прижать ее к гулко бьющемуся сердцу и никогда больше не отпускать. Эти два противоречивых желания парализовали его волю.

— Не переживай, Гидеон, — прошептала она. — Я и не жду, что ты ответишь мне взаимностью.

А Гидеона душили эмоции. Слова застревали в горле. Он просто задыхался. Какое-то сумасшествие. Этого не должно было случиться. Никогда. Но вот она — здесь, перед ним. И она его любит. На самом деле любит, он мог прочитать это по ее глазам. А он… он готов, как малый ребенок, лепетать в ответ слова любви.

Гидеон привлек девушку к себе и, почувствовав, что рубашка на плече намокла от ее слез, стал гладить по волосам.

— Не плачь, Хани, дорогая. Я ничего не могу тебе дать, кроме своей любви. А это самый бесполезный товар на свете.

Шмыгая носом, она приподняла голову и спросила:

— Ты хочешь сказать, что любишь меня?

В отчаянии он стиснул зубы, но она настаивала:

— Гидеон, ты это хотел сказать? — Бирюзовые глаза сверлили его взглядом, а хорошенькие губки подрагивали от сдерживаемой улыбки. — Скажи, что ты меня не любишь.

— Если бы я мог…

— То есть ты хотел бы не любить меня?

— Ага, ясноглазая. Именно это.

Прижавшись к его плечу, Хани еле слышно шепнула:

— Но я рада, что ты меня любишь.

Прижимая Хани к себе и глядя в потолок, Гидеон думал о том, что завтра утром, когда сюда явится с выкупом банкир Логан, радость ее померкнет, а вслед за нею угаснет и любовь.

Кейт играла с младшими детьми в серсо, когда пришел посыльный с телеграфа.

— У меня телеграмма для мистера Рейса Логана, — заявил он, глядя мимо Кейт.

— Давайте. Я миссис Логан.

— Велено передать мистеру Логану в собственные руки. — Посыльный попытался проскользнуть мимо Кейт, но она схватила его за шиворот.

— Мистер Логан отдыхает, молодой человек, и, если ты его потревожишь, миссис Логан позаботится о том, чтобы это была твоя последняя телеграмма, — решительно заявила Кейт и выхватила листок из рук посыльного.

Ворча и поправляя курточку, тот направился к калитке. Но перед тем, как выйти на улицу, погрозил кулаком и крикнул:

— Я все про вас знаю, миссис Логан. Люди не зря говорят, что вы не леди. Вы…

Кейт швырнула в мальчишку тяжелое деревянное кольцо для игры в серсо, но тот увернулся и побежал прочь.

У нее дрожали руки, когда она читала телеграмму. Спрятав ее в карман, она отправилась к Айзеку.

— Айзек, мне нужна твоя помощь. Старый негр открыл один глаз.

— А?

— Этот бандит Саммерфилд требует десять тысяч долларов, иначе он убьет Хани.

Приподнявшись на локте, Айзек взял телеграмму и стал читать.

— Рейс знает о телеграмме? — спросил он, хмурясь.

— Нет, и не узнает, если удастся еескрыть. Поэтому-то мне и нужна твоя помощь, Айзек.

— Вы рискуете нарваться на кучу неприятностей, миссис Кейт. Рейс будет в бешенстве.

— По мне, пусть он лучше взбесится и останется жив, чем будет убит в Керрилосе, — отрезала Кейт. — Я хочу, чтобы моя дочь вернулась домой целой и невредимой. И если для этого надо отдать этому алчному подонку десять тысяч долларов, то именно так я намерена поступить. Завтра первым же поездом еду в Керрилос…

— Добраться-то вы доберетесь, но откуда вы возьмете деньги? Из воздуха?

— Было бы неплохо, — вздохнула Кейт. — Я сейчас же отправлюсь в банк, а еще, пока Рейс спит, проверю содержимое нашего сейфа. По-моему, там есть немного наличности и золото.

— Я ошибался, миссис Кейт, думая, что этот молодчик удерживает мисс Хани, потому что полюбил ее.

— Мы оба ошибались. — Кейт встала и снова сунула телеграмму в карман. — Я полагаюсь на тебя, Айзек. Надеюсь, ты меня не выдашь и во время моего отсутствия постараешься удержать возле себя Рейса. Ты никогда меня не подводил.

— И сейчас не собираюсь, миссис Кейт.

Гидеон пытался устроиться в ванне поудобнее, но это было все равно что купаться в наперстке: длинные ноги он перекинул через бортик, а локти при каждом движении либо впивались ему в бока, либо упирались в железные стенки ванны. Поначалу возможность помыться обрадовала его, но, когда он, повернувшись к Хани спиной, разделся, оказалось, что ванна слишком маленькая, а вода порядком остыла. И вообще, возбуждение, которое он старался скрыть, ничуть не спало: плоть стала твердой, что твой кузнечный молот, да и соблазнительная поза завернутой в полотенце Хани не способствовала релаксации.

Он вздохнул и выжал над головой губку, так что прохладная вода полилась у него по волосам и лицу.

— Гидеон, — вдруг сказала Хани, — ты так и не ответил на мой вопрос, чем бы ты занимался, если бы не война.

Опять она со своими вопросами о его прошлом! Но теперь, поверив в искренность ее интереса, он задумался. Впервые в жизни ему по-настоящему захотелось поделиться своими воспоминаниями.

— Думаю, стал бы фермером. Скорее всего. Мой отец был фермером.

Хани легла на живот и подперла кулачками подбородок.

— А какая у него была ферма?

— Он выращивал свиней. Кроме того, у нас было несколько акров кукурузы. — Гидеон откинулся на край ванны и закрыл глаза. — Господи, как же мне нравилась кукуруза!

— Ты любил ее есть?

— И это тоже. Но я помню, как уходил в поле и стоял в самой гуще высоких -

— выше меня ростом — стеблей. Просто стоял среди зелени, подставив лицо солнцу и слушая, как в больших листьях шумит ветер. Он по-особенному шумит в кукурузном поле, будто какое-то огромное животное пробирается сквозь густые за росли.

— А не страшно тебе было? — Хани поежилась.

— Ничуть. Это… это… — Гидеон подыскивал подходящие слова и нашел их в своем сердце. — Это словно приближало меня к небу, будило во мне веру в Бога больше, чем посещение церкви.

— А сейчас ты бы мог стать фермером? Если бы была такая возможность?

Гидеон открыл глаза и пристально посмотрел на Хани.

— А как ты думаешь, ясноглазая? Трудновато заниматься фермерством, коли ты в бегах, как считаешь?

Хани села, скрестив ноги по-турецки и поправив полотенце.

— Ну так не беги.

Что-то среднее между смешком и ругательством сорвалось у него с губ.

— Я серьезно, Гидеон.

— Эд… — простонал он.

— Погоди, послушай меня, Гидеон. У меня в Канзасе есть земля, оставленная мне в наследство дедом. Думаю, акров двести. По правде говоря, я никогда о них не вспоминала. Сейчас эту землю обрабатывают арендаторы. Почему бы тебе не взять часть земли на себя? А может, и всю.