Онлайн книга «Группа крови. Война сапфиров»
|
Я наблюдала через стекло из зала ожидания, как через процедуру посвящения проходят мои друзья и подруги, и, не осознавая, тянула время. В конце концов дождалась той минуты, когда ко мне подскочил счастливый Эмиль, потрясая своим запястьем: – Вторая категория. Группа БА24С. Все подтвердилось! Кисло улыбнулась ему в ответ. Рано или поздно, но придется идти на процедуру. Ох, и чует мое сердце недоброе. – Очень рада за тебя. – Ну, чего ждешь? Давай… Твоя очередь, и поедем праздновать! А на меня нахлынула тоска. Все сжалось в груди. Последний рубеж, разделяющий меня с детством. Собственно, с чего бы мне печалиться? Я и так жила с клеймом вот уже двадцать лет, потому встряхнула головой, отгоняя наваждение, и сделала шаг. – Ваша кровь принадлежит первой категории, группа АГ89С. Поздравляем. В кресле соседней школы сидел довольный Иван со Крейн – заносчивый сынок богатых родителей. Он гордо кивнул, выжидая, пока номер отпечатается на запястье. Лазерные технологии делали процедуру быстрой и безболезненной. Ну вот, спешите приветствовать! Новоиспеченный банкир или руководитель завода готов. В понимании принадлежности человека к определенному кругу ничего сложного нет. Первая буква показывает саму категорию. А – первая, Б – вторая, В – третья. Хуже всего тем, у кого категория была К. Ниже еще не встречалась. Вторая буква – это группа внутри категории. Та же система. Цифры – это маркер способностей. Здесь появляется у людей выбор. Профессий внутри подгруппы много, поэтому недовольных мало. Что касается последней буквы – это маркер измерения. В нашем случае С – Солнце. – Женька, ты чего ждешь? – ко мне подскочила довольная Мари, тряхнула великолепной гривой каштановых волос, рассыпавшейся по ее спине блестящими волнами. – У меня все отлично! Смотри! – Она протянула мне руку, всем настроением показывая, как счастлива своей свободе. Я вздохнула. Мари и Эмиль ждали меня. А наставники ободряюще улыбались каждому школьнику. Они улыбались и мне. – Здравствуйте, – произнесла я, робко приблизившись к анализатору. – Евгения со Лярина. – Приветствуем на пороге во взрослую жизнь, – несколько жеманно произнес фомальгаутец, равнодушно скользя по мне взглядом. – Меня зовут Анту фаль Ан. Садитесь. Анту фаль Ан. Я хихикнула. Смешно. «Будешь в уме, Антуан» – нарекла его с легкой руки, пока залезала на кресло. Оно нежно обхватило меня, погружая в мягкий комфорт. Стойка приподнялась, подняв сиденье над полом так, что мои глаза оказались на уровне глаз мужчин. – Положите на подлокотник вашу правую руку, Евгения, – попросил Анту Ан. – И левую руку, юная леди, – сказал седовласый мужчина, первый директор нашей школы, Михаил со Конев. Да уж… Приставки измерений только портят имена. Хорошо их не обязательно произносить каждый раз, а только при знакомстве либо на официальных приемах. Мою руку тут же обхватили закрепители. Попалась птичка… – Вторая категория, группа БС33С. Неплохая группа для взрослой жизни. Вам повезло. К цифрам, присвоенным с рождения, подъехал белый робот на рукаве-штанге, похожий на старый добрый фен. Сначала что-то пискнуло, и фен превратился в светодиодный фонарик с тысячами мелких огоньков. Под голубым свечением все буквы и цифры исчезли, оставляя кожу девственно чистой. Раздался двойной писк. – Поздравляю, родительский контроль снят, – сухо прокомментировал процесс фомальгаутец. – А куда он делся? – Растворился в крови, выйдет в течение суток естественным путем. К правой руке на второй штанге приблизился еще один робот. Тонкие пальцы машины обработали кожу руки, выдвинулась игла. Я смотрела, как по прозрачной трубке набирается кровь. Анализатор вобрал нужное количество в себя, и потянулись томительные две минуты. Радостные лица Эмиля и Мари… Чудесная группа поддержки усиленно махала мне руками. Пип-пип-пип… Ну вот, наконец-то… Фен загорелся фиолетовыми огоньками и прижался к запястью. – Что такое? – вдруг раздались удивленные голоса. – К-а-а-ак такое может быть? Михаил Конев свел брови к переносице, быстро касаясь пальцами экрана, проверяя цифры и запрашивая какие-то данные. А фен печатал буквы на моем запястье, превращая их в тонкие белые шрамы навечно… А… А…0…0…0… А… Я зажмурилась… В это время фен пискнул в последний раз и отъехал. Рукава анализатора подобрались, а держатели расцепились. Я поднесла запястье к глазам. Это не укладывалось ни в какие рамки. АА000А. Бред! АА000А. Я сглотнула слюну. Во рту внезапно пересохло. Кровь прилила к вискам, и бросило в жар: – Что это значит? Встревоженные лица мужчин и непонимание на их лицах, приближающиеся к креслу остальные наставники. Все они только ухудшили ситуацию. Я испугалась. Сильно-сильно! Быстро спрыгнула с кресла и ринулась из зала вон. Быстрее! Еще быстрее! Вон! Никто не успел сориентироваться, а я уже летела прочь, куда подальше, с непонятными буквами, цифрами и нулями, навсегда въевшимися в мою кожу. Заклеймена! – Женька, стой! За мной следом побежали друзья. – Задержать! – раздались со всех сторон крики наставников. – Внимание охрана, задержать школьницу! – включилась громкая связь, раздавшаяся эхом по всем залам. Но куда там. Как быстроногая лань я подскочила к авиану-такси. Только не домой. Там меня будут искать. А куда? Куда? Руки сами ввели команду: парк среднего округа. Включила зажигание и взмыла вверх. Мне нужен макронет, тихое спокойное место и время. Я оставила авиан на стоянке около кафе Дариан Шаха, а сама бросилась по ореховой аллее к ближайшему торговому центру. Быстрее, быстрей… В людном месте можно затеряться и выиграть час-другой. В ухе раздался легкий треск. Я дотронулась до телефона, который обхватывал мягкими подушечками контур уха, удерживаясь на нем как клещ. – Орейле, кто там? – Ваша мать. – Дай доступ. – Дочка, – голос мамы казался взволнованным, – нам звонили из школы. Тебя ищут. Что произошло на церемонии? – Не знаю, мам. – Группу крови подтвердила? Я замолчала… – Дочка? – Вы точно мои родители? – Евгения, мы твои родители. Что случилось на церемонии? – Мама, давай потом поговорим. Дрожащими пальцами я дотронулась до мочки уха, и связь прекратилась. Тут же раздался новый треск. – Орейле? – Мари Синица. – Да? |