Онлайн книга «Викинг. Страсти по Владимиру Святому»
|
Ночь получилась приятной, две рабыни ублажали их до самого рассвета, причем девушки явно были обучены этому занятию, Владимир остался доволен. – Где ты их взял? Торкиль пожал плечами: – Купил на невольничьем рынке. Они рады этому, лучше ласкать одного меня или моих друзей, как ты, которых не бывает слишком много, чем очень многих за плату. – У них не бывает детей? – Нет, они знают, как этого избегать. Разумно, разумно… Утром, выйдя из хижины, чтобы отлить, Владимир увидел, как одна из рабынь пытается одновременно отогнать большущую свинью и закрыть калитку. Это ей удалось бы, но калитка перекосилась, чтобы починить, требовалось всего лишь стукнуть лежавшим рядом обухом топора. Видно, это и собиралась сделать девушка, но не успела, пришлось бороться с настырной свиньей, решившей выбраться на волю во что бы то ни стало. Рассмеявшись, Владимир подхватил топор и привел калитку в надлежащее состояние. – Спасибо, – поблагодарила девушка и, подхватив большую бадью, поспешила к следующему загону. Князь попытался вспомнить, она ли была так ласкова во тьме, но, прикинув объемы фигуры, решил, что не она. А жаль… – Эй, мужчина должен держать в руках меч, весло, кружку с добрым пивом или бедра красивой женщины. Работу в поле и по дому оставь рабам. – Недоуменно вскинутая бровь Торкиля лучше всяких слов показала Владимиру отношение нового родственника к ситуации. Князь отбросил топор в сторону. – Это не она была с нами ночью? – Нет, конечно. Эта неумелая и строптивая. А еще она сумасшедшая. Но если ты ее хочешь… – Хочу. Люблю строптивых. – Ладно. Пойдем в дом. Дядя не поинтересовался, где и как ночевал племянник. Зато поинтересовался Харальд: – Вольдемар, Торкиль привел к тебе рабынь? – Да, он дал своих. – Двух на двоих сильных мужчин? Или ты так устал за время пути, что хватило только их? Торкиль, возьми еще пару, жена в Новгороде не должна мешать мужчине в моем доме развлекаться. Только к вечеру у Владимира появилась возможность задать Добрыне интересовавший его вопрос: – Ты сказал, что мы переживем зиму. А потом куда? – Не знаю. Сейчас главное – выжить здесь. – Мы можем не выжить? – Конечно, особенно если ты будешь задавать глупые вопросы. – Но ты же брат их главаря? – Владимир, в этом мире кровное братство может значить куда меньше, чем сознательное. Большинству из них некуда деваться, кроме как служить Харальду или его соседям. Вернутся в родные места и будут казнены. – За что? Добрыня пожал плечами: – Кто за что, у каждого свое. – Так здесь преступники? Дядя внимательно посмотрел на племянника: – Ты считаешь себя преступником из-за убийства Рогволода? Владимир опустил голову: – Да. Рогволод не сделал мне ничего плохого и был гостеприимен. Он не заслуживал быть убитым. – Если ты скажешь это здесь, то в твою сторону будут плевать с презрением. Рогволод допустил несколько ошибок. Он был слишком самоуверен и надеялся на своего будущего зятя. Полоцкий князь не выставил даже приличную охрану, не говоря уж о том, что сам не оказал никакого сопротивления. – Он был ранен, а выставлять охрану против меня нелепо, я же брат Ярополка. – Ты глупец, если думаешь так! Разве можно доверять брату? – А кому тогда можно? – окончательно растерялся Владимир. – Только тому, кому выгоден союз с тобой, и только пока он выгоден! Если ты этого не поймешь, то лучше бы оставаться в опочивальне у Алохии и не мечтать о киевском престоле. Владимир хотел сказать, что он и не мечтает, но не рискнул возражать, дядя был слишком яростен. Добрыня смягчил тон: – Я не знаю, сумеем ли мы вернуться, но пока ты здесь, постарайся научиться как можно большему, то, что умеют варяги, может пригодиться кому угодно. – Владеть мечом? – Не только. Скорее брать от жизни то, что хочешь взять. Жизнь короткая штука, если упустишь время, другого может не оказаться. Ночью к нему пришла та самая девушка. – Как тебя зовут? – Торви. Но я не сплю с мужчинами. – Зачем тогда пришла? – Ты другой. Помоги мне бежать. – Что?! Куда здесь можно бежать, вокруг же море? – Не море – большое озеро. Но это не важно. Я христианка, а здесь есть монастырь. Помоги мне бежать туда? Владимир слышал о христианах, крещеной была его бабка княгиня Ольга, рядом с ней всегда вились старухи-приживалки, которые только и знали бормотать свои молитвы, сложив кисти рук, узловатые от прожитых лет. Они шамкали беззубыми ртами и смотрели на него с ненавистью, шипя: «Язычник!» – Разве христианки бывают молодыми и красивыми? – рассмеялся князь. – Тсс! – приложила палец к его губам Торви. – Ну, хорошо, мы что-нибудь придумаем. Но чтобы не заподозрили, ты все же должна спать со мной. Иначе мне будет трудно объяснить… Он и сам не знал, что именно объяснить, но понимал, что в надежде получить помощь, она будет сговорчивей. Почему-то не хотелось насиловать эту девушку, напротив, хотелось, чтобы она была покладистой. Делая внушение, Владимир стянул с нее рубаху и привлек к себе на ложе. Рука ловко нырнула в нужное место и… – Ты беременна?! – Тсс! Да, – зашептала на ухо Торви. – Ты можешь взять меня столько раз, сколько пожелаешь, но никому не говори о моей беременности и помоги бежать. Желание брать ее пропало. Владимир отстранился, он ожидал получить девственницу, а христианка оказалась ушлой женщиной. – Куда ты собираешься бежать? – Я же сказала – в монастырь. Там мне помогут. Я не хочу, чтобы мой ребенок родился рабом! – Эй, о чем это вы шепчетесь? Идите лучше к нам, вместе будет веселей, – позвал из-за тонкой дощатой стенки Торкиль. Торви с ужасом и мольбой уставилась на Владимира. Тот усмехнулся: – Нам и вдвоем хорошо, верно, Торви? Юная женщина что-то проворковала и решительно уселась на князя верхом. Он блаженствовал и без умелых рабынь Торкиля. Торви умела не меньше и сама получала удовольствие от их близости, несмотря на осторожность из-за большого уже плода. Возможно, из-за этого Торви вдруг перестала просить о побеге, ублажая Владимира несколько ночей подряд. Но без конца это продолжаться не могло, ее живот рос, и скоро это стало бы заметно женщинам, с которыми она вместе работала, ела, мылась… Все знали, что Торви не спала с мужчинами, сразу возник бы вопрос: чей ребенок. Об этом жестко спросил и Владимир. |