Онлайн книга «О чем думает моя голова»
|
Я шептала так, шептала, и вдруг у меня получилось, как будто я шепчу стихи: Какое небо синее, И падает снежок… Что это? Ужасно похоже на начало стихотворения! Неужели я умею сочинять стихи? Какое небо синее, И падает снежок, Пошли мы с Колей Лыковым Сегодня на каток. Ура! Я сочиняю стихи! Настоящие! Первый раз в жизни! Я схватила тапки, наизнанку напялила халат, бросилась к столу и принялась быстро строчить на бумаге: Какое небо синее, И падает снежок, Пошли мы с Колей Лыковым Сегодня на каток. И музыка гремела, И мчались мы вдвоём, И за руки держались… И было хорошо! Дзы-ынь! – вдруг зазвонил в прихожей телефон. Я помчалась в коридор. Наверняка звонил Коля. – Аллё! – Это Зина? – раздался сердитый мужской бас. – Какая Зина? – растерялась я. – Зина, говорю! Кто у телефона? – Л-люся… – Люся, дайте мне Зину! – Таких тут нет… – То есть как нет? Это ДВА ТРИ ОДИН ДВА ДВА НОЛЬ ВОСЕМЬ? – Н-нет… – Что же вы мне голову морочите, барышня?! В трубке загудели сердитые гудки. Я вернулась в комнату. Настроение у меня было слегка испорчено, но я взяла в руки карандаш, и всё снова стало хорошо! Я принялась сочинять дальше. И лёд сверкал под нами, Смеялись мы – хи-хи… Дзын-нь! – снова зазвонил телефон. Я подпрыгнула как ужаленная. Скажу Коле, что не могу сейчас пойти на каток, занята очень важным делом. Пусть подождёт. – Аллё, Коля, это ты? – Я! – обрадовался мужской бас. – Наконец-то дозвонился! Зина, дай мне Сидора Иваныча! – Я не Зина, и тут никаких Сидоров Иванычей нет. – Тьфу, чёрт! – раздражённо сказал бас. – Опять в детский сад попал! – Люсенька, кто это звонит? – послышался из комнаты сонный мамин голос. – Это не нас. Сидора Иваныча какого-то… – Даже в воскресенье не дадут поспать спокойно! – А ты спи ещё, не вставай. Я сама позавтракаю. – Ладно, дочка, – сказала мама. Я обрадовалась. Хотелось быть сейчас одной, совсем одной, чтобы никто мне не мешал сочинять стихи! Мама спит, папа в командировке. Поставлю чайник и буду сочинять дальше. Сиплая струя с шумом полилась из крана, я держала под ней красный чайник… И лёд сверкал под нами, Смеялись мы – хи-хи, И мы по льду бежали, Проворны и легки. Ура! Замечательно! «Смеялись мы – хи-хи»! Так и назову это стихотворение! Я грохнула чайник на горячую плиту. Он зашипел, потому что был весь мокрый. Какое небо синее! И падает снежок!! Пошли мы с Колей Лыковым!!! – С тобой заснёшь, – застёгивая в дверях стёганый халатик, сказала мама. – Что это ты раскричалась на всю квартиру? Дзы-ынь! – снова затрещал телефон. Я схватила трубку. – Нету тут никаких Сидоров Иванычей!!! Тут Семён Петрович живёт, Лидия Сергеевна и Людмила Семёновна! – Ты чего орёшь, с ума, что ли, сошла? – услышала я удивлённый Люськин голос. – Сегодня погода хорошая, пойдёшь на каток? – Ни за что на свете! Я ОЧЕНЬ ЗАНЯТА! ДЕЛАЮ ЖУТКО ВАЖНОЕ ДЕЛО! – Какое? – сразу спросила Люська. – Пока сказать не могу. Секрет. – Ну и ладно, – сказала Люська. – И не воображай, пожалуйста! Без тебя пойду! Пусть идёт!! Пусть все идут!!! Пусть катаются на коньках, а мне некогда на такие пустяки время тратить! Они там на катке покатаются, и утро пройдёт, как будто его и не было. А я стихи сочиню, и всё останется. Навсегда. Синее утро! Белый снег! Музыка на катке! И музыка гремела, И мчались мы вдвоём, И за руки держались, И было хорошо! – Слушай, что это ты разрумянилась? – сказала мама. – У тебя не температура, случайно? – Нет, мамочка, нет! Я сочиняю стихи! – Стихи?! – удивилась мама. – Что же ты насочиняла? А ну-ка, прочти! – Вот, слушай. Я встала посреди кухни и с выражением прочла маме свои собственные замечательные, совершенно настоящие стихи: Какое небо синее, И падает снежок, Пошли мы с Колей Лыковым Сегодня на каток. И музыка гремела, И мчались мы вдвоём, И за руки держались, И было хорошо! И лёд сверкал под нами, Смеялись мы – хи-хи, И мы по льду бежали, Проворны и легки! – Потрясающе! – воскликнула мама. – Неужели сама сочинила? – Сама! Честное слово! Вот не веришь?.. – Да верю, верю… Гениальное сочинение, прямо Пушкин!.. Слушай-ка, а, между прочим, я, кажется, только что видела Колю в окно. Могли они с Люсей Косицыной идти на каток, у них вроде коньки с собой были? Какао встало у меня в горле. Я поперхнулась и закашлялась. – Что с тобой? – удивилась мама. – Давай я тебя по спине похлопаю. – Не надо меня хлопать. Я уже наелась, не хочу больше. И я отодвинула недопитый стакан. В своей комнате я схватила карандаш, сверху донизу перечеркнула толстой чертой листок со стихами и вырвала из тетради новый лист. Вот что я на нём написала: Какое небо серое, И не падает вовсе снежок, И не пошли мы ни с каким дурацким Лыковым Ни на какой каток! И солнце не светило, И музыка не играла, И за руки мы не держались, Ещё чего не хватало! Я злилась, карандаш у меня в руках ломался… И тут в прихожей опять затрезвонил телефон. Ну чего, чего они меня всё время отвлекают? Целое утро звонят и звонят, не дают человеку спокойно сочинять стихи! – Аллё!!! Откуда-то издалека донёсся до меня Колин голос: |