Онлайн книга «Над пропастью не ржи!»
|
– Там программы мои профессиональные. Фрося прямо сейчас и составит фоторобот, компьютер ей поможет. Хотя, конечно, можно и утра дождаться. – Я готова! – отозвалась Ефросинья, угрожающе накренившись, словно вот-вот свалится со стула. Вацлав, как ни в чем не бывало, выровнял ее на стуле и достал из своей сумки ноутбук. – Сейчас установлю программу… Владислав задумчиво наблюдал за всем этим. Дальше началось целое представление. Фрося абсолютно ничего не понимала в компьютерных программах, и даже с помощью Вацлава у нее ничего не получалось. – Фрося, ну очень же просто! Вот, смотри, тут разной формы глаза… Какие похожи на глаза Тани? – Да их тут столько! – Какие похожи? – Я не знаю… – А вот носы. Какой нос похож на нос Тани? Начинай отбрасывать лишние по ширине, по длине, по форме ноздрей… Ефросинья смотрела на экран круглыми, растерянными глазами и совершенно не могла сосредоточиться. – Я даже не предполагала, что это так трудно. Я не могу сложить в образ, все не похоже… – Давай начнем складывать портрет хоть с чего-то. Овал лица, брови… – Родинку помню, – жалобно проблеяла Ефросинья. – С родинки не начинают, – взъерошил волосы пятерней Вацлав. Влад рассмеялся. – Такие художественные натуры, как Фрося, видят образ целиком, разложить его на уши, нос и прочее им сложно. – Много ты понимаешь в художественных натурах! – зыркнула на него Ефросинья, плотнее запахивая халат. – Что же делать? – растерянно развел руками полицейский. – Они же ехали в поезде, миновали две границы, где проверяли их паспорта, там есть фото. Пассажиры должны быть в базе каких-нибудь данных! – предположил Влад. – Точно! – согласилась Ефросинья. – Тогда я завтра на работе разберусь, – кивнул Вацлав. – Стой, а если данные ложные? Паспорта поддельные? Кто их знает… Я уже просчитываю все варианты. Фоторобот нам не повредит! – Можно, я все-таки нарисую? – робко спросила Фрося. Помощник комиссара недовольно поджал губы, но, отпив коньяка, расслабился. – Ладно, валяй! Хотя куда я потом с этими рисунками? – Пойдем, – обратился к гостье хозяин дома. – Если ты мне поможешь, а то что-то опять голова кружится… – С чего бы это? – Ничего не пойму в твоем доме, столько разных помещений, коридоры длиннющие. – Днем увидишь его снаружи. – Громадный какой! Прямо дворец! – озиралась она по сторонам. – Да, дом не маленький… – И ты еще говоришь, что я, видите ли, не ответила тебе страстью! А Розалинда, значит, ответила? А то, что я была обычной советской девушкой, а она – иностранкой с огромным домом и богатым отцом? Это, естественно, не имело для тебя никакого значения? И сколько у вас автомобилей в гараже? Сколько га земли в пользовании? – Машин и га много. Но если бы ты была мужчиной, я бы сейчас вмазал тебе по лицу. Ты мне говоришь, что любила меня? И про своего любимого человека ты могла подумать такое? Что я из-за денег? Фрося даже на расстоянии почувствовала, как напрягся Владислав. – Я же не знала, как ты живешь. Теперь многое встало на свои места. – Ефросинья, прекрати! – Ой, извини! Я громко говорю? Может быть, мы встретимся с Розалиндой? Она у тебя ревнивая? – Ревнивая… – Ладно, я не выдам ей страшную тайну, что мы были знакомы когда-то очень давно. Хотя она, наоборот, порадовалась бы. Ведь ты ради нее бросил меня. Она, наверное, очень красивая. Про то, что очень сексуальная, я уже слышала. Хотя что я, в самом деле, завелась? Просто не ожидала тебя встретить, вот и нахлынули воспоминания, захлестнули эмоции. Владислав открыл дверь и пропустил Ефросинью внутрь. – Это мой рабочий кабинет. Располагайся в кресле, чистые листы слева, мои бумаги сдвинь в сторону. В верхнем ящике ручки, карандаши и прочая канцелярия… Больше он ничего не сказал, а быстро повернулся и ушел. «Обиделся… Подумаешь!» – дернула плечом Фрося и осмотрелась. В этой небольшой комнате все шкафы от пола до потолка были набиты книгами. Кроме того, на стене висели какие-то дипломы и сертификаты, стояли «кубики» из тонн исписанной бумаги в папках и просто так. Ефросинья присмотрелась к сертификатам и очень многое узнала о своем бывшем возлюбленном. Он, оказывается, являлся членом-корреспондентом разных научных обществ, лауреатом всевозможных конкурсов и имел, судя по всему, миллион патентов в области прикладной физики и информационных технологий. – Вот это да! Ему же еще сорока нет, совсем молодой ученый. Когда же Влад успел? – вслух проговорила Ефросинья. – Кибернетика в медицине, Гран-при… Ничего себе! А я-то думала, что это все награды его именитого тестя, но здесь нет ни слова о Люцеусе. Ефросинья с некоторым трепетом уселась в большое кресло с удобными подлокотниками, обитое прохладной черной кожей, которая, как показалось, даже запахом парфюма, который любил Влад, пропиталась. У Ефросиньи закружилась голова, и по телу разлилась приятная истома. Она никак не ожидала, что через столько лет ее вот так накроет с головой буря чувств к мужчине, память о котором Фрося пыталась выдавить из себя. Именно сейчас, в его кабинете, в его кресле, она особо остро ощутила, как ей не хватало в жизни любви. Теперешний Влад поразил ее до глубины души. Он был худеньким, улыбчивым парнем, а превратился в красавца-мужчину. Остался стройным, с развернутыми, широкими плечами. В его облике появилось благородство, а лицо осталось таким же улыбчивым и молодым. Легкая небритость, чуть заметные морщинки возле рта и те же темные волосы, только слегка с сединой. Он стал еще лучше, стал настоящим мужчиной, сильным, волнующим. Фрося закрыла глаза и вцепилась пальцами в подлокотники кресла, словно это были руки Влада, и они обнимали ее. От мысли, что где-то по дому ходит его жена Розалинда, у нее защемило сердце. «Какая она? Наверное, красивая, яркая… Почему-то я вижу ее рыжеволосой, с большим бюстом и алой помадой на губах. Наверное, потому, что ничего не может быть ярче и сексапильнее… Как меня Вацлав с Владом обозвали? Холодной рыбой, не сексуальной и не страстной? Что ж, они, наверное, правы. Я такая и есть. Живу, будто в болоте… Вся моя жизнь – этакий затянувшийся пасмурный день, когда с неба сыплется даже не дождь, а… а какая-то шняга…» Ефросинья открыла глаза и взяла чистый лист бумаги. Перед ее глазами возникло трогательное и располагающее лицо попутчицы с широко распахнутыми глазами. Только сейчас Фрося во всех его чертах видела подвох и подлог, а когда зашла в купе поезда, наоборот, порадовалась удачному соседству. Ее рука начала рисовать портрет Тани, следуя за воображением, словно с натуры, а вот сознание снова отключилось. То есть переключилось на Владислава. |