Книга Украденные ночи, страница 29 – Виктория Холт

— Убийство! — Селия поставила чашку и уставилась на меня. — Сэйра, что ты хочешь этим сказать?

— Кто-то открыл окно… кто-то залил огонь в камине… кто-то сбросил одеяло.

— Да… кто-то это все сделал, — прошептала Селия.

— Когда я поднялась наверх, мне показалось, что кто-то вошел в классную комнату. Кто бы это ни был, но он тут спрятался, а потом улучил момент и скрылся. И почему я сразу сюда не вошла? Но я должна была позаботиться о маме… а когда я все это увидела…

Селия удивленно смотрела на меня.

— Сэйра, но что… почему?.. Кто мог?..

— Моя тетя… — еле слышно прошептала я.

— Твоя тетя?! — от изумления ее голос сорвался на крик. — О нет, Сэйра, этого не может быть. Конечно же, твоя мама сама все это сделала.

— Зачем? Почему? Она дрожала от холода.

— Это все горячка. Представь себе, что она проснулась… Она горела… поэтому она откинула одеяло… затем открыла окно и… возможно, даже залила огонь.

— Она говорила мне, что видела у себя в комнату чью-то фигуру… в сером балахоне… Кто-то пробрался к ней и смотрел на нее. Ей было страшно, Селия, очень страшно.

— Это был сон. Конечно же, ей это просто привиделось. Знаешь, есть такое состояние между сном и явью… А учитывая высокую температуру…

Ее доводы звучали убедительно. Ну зачем тете Марте пробираться к ней в комнату, открывать окно, а потом прятаться в классной комнате с тем, чтобы улучить момент и незаметно ускользнуть? С другой стороны, почему бы ей этого не сделать? Это привело бы к смерти моей мамы. Нет, это невозможно. Кто угодно скажет, что это вздор. Рассуждения Селии звучат намного логичнее.

А Селия продолжала говорить о маминой болезни. Она сыграла много ролей, она часто отождествляла себя со своими героинями. Мы обе это знали. Драма была у нее в крови, и она была склонна к эксцентричным поступкам и в обычном состоянии, не говоря уже о горячечном бреде. Вполне возможно, она это делала не впервые.

— Теперь я буду спать в ее комнате, — заявила я.

— Да, мы будем делать это по очереди, — поддержала Селия.

Я с благодарностью ей улыбнулась.

— Ты наш верный друг, Селия, — произнесла я.

— Нет, это я должна быть вам благодарна, — возразила она. — Я никогда не забуду, как ты поддержала меня в трудную минуту. Можешь не сомневаться, я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе и твоей маме.

Впрочем, она больше ничего не смогла сделать. В эту ночь мама сделала шаг к прощанию с жизнью. У нее развилась пневмония, а у ее и без того ослабленного организма уже не оставалось сил на борьбу. Несколько дней спустя она умерла. Ее прах погребли в отведенном для Ашингтонов уголке кладбища. Теперь она лежала рядом с Маргарет.

Без мамы дом опустел, и я затосковала. Я упрекала себя в том, что не всегда бывала терпелива и снисходительна с ней, грустила о прошлом и со страхом смотрела в будущее. Теперь я помнила только блестящую актрису, успешную и веселую.

«Перемены!» — размышляла я. Они подкрадываются незаметно, мало-помалу, а потом, не успеваешь заметить, как весь окружающий тебя мир уже совсем другой. Вокруг меня не осталось никого из тех, кто совсем недавно постоянно был рядом. Мег и Джанет прислали нам на Рождество открытку. Они писали, что их предприятие развивается вполне успешно. «Они хотят сказать, что прекрасно обходятся и без меня, — прокомментировала бы мама. — Бедняжка Мег! Я уверена, что она отчаянно тоскует по театру».

Я сомневалась, что еще получу от них хоть одно письмо. Меня охватило странное чувство полного одиночества. Больше всего я скучала по Тоби. Но я была молода, в ноябре мне должно было исполниться девятнадцать, и передо мной расстилалась вся жизнь.

Тетки сделали все, что требуется в подобных обстоятельствах, но даже не пытались делать вид, что скорбят по маме. Я была вынуждена признать, что тетя Марта и в самом деле походит на генерала, выигравшего одно сражение и готовящегося ко второму. Хотя, общаясь с ней, я неизменно находила свои подозрения чудовищными, а версию Селии гораздо более правдоподобной.

Мы с Селией часто вместе гуляли в лесу или отправлялись на верховые прогулки. Мы также ходили в церковь и занимались. Я старалась освоить арифметику исключительно ради нее, а не потому, что она меня хоть сколько-нибудь интересовала. Мне хотелось, чтобы Селия чувствовала себя полезной. Но даже ради нее мне не удавалось полюбить рукоделие. Мы познакомились с новым помощником священника Джоном Бонингтоном. Тетя Марта язвительно заметила, что девушки Кэннон «съедят его с потрохами». Мы украсили церковь к Пасхе и посетили трехчасовую службу в Страстную пятницу. Мы помогли организовать церковный праздник в понедельник после Пасхи, и Селия в который раз доказала свою абсолютную незаменимость.

Шло время, и мы все больше воспринимали ее как члена семьи. Тетя Марта только и делала, что рассказывала ей о славной истории рода Ашингтонов, пока Селия не стала разбираться в этом предмете не хуже самой тети Марты. Медленно, но верно, я начинала прозревать. Селия была очень податливой. Она блистала во всем, что доставляло тете Марте удовольствие, и она была достаточно молода, чтобы иметь детей. Неужели тетя Марта задумала подготовить моему отцу новую жену? Что за вздор! Вечно мне чудятся какие-то химеры!

Затем мне показалось, что Селия стала очень сдержанной и замкнутой.

— Мне здесь нечего делать, — как-то раз произнесла она, — моего образования недостаточно, чтобы продолжать тебя учить. Мне лучше уехать.

— И куда же ты поедешь? — спросила я.

— Найду другое место.

— Но мы хотим, чтобы ты жила с нами, Селия.

Она улыбнулась, польщенная, и не стала настаивать на отъезде.

Каждое воскресенье мы носили цветы на могилу мамы. Это была идея Селии.

Я получила еще одно письмо от отца:

«Ты обещала написать мне. Я очень жду твоего письма. Я знаю, что твоя мама не хотела, чтобы мы общались. Но она покинула этот мир, а близкие люди должны держаться друг друга. Я надеюсь, что очень скоро мы наконец-то встретимся. Быть может, я смогу приехать в Англию, или ты навестишь меня здесь. Это прекрасная страна, и она стала мне домом. На санскрите она называется Шри Ланка, что означает «благословенная земля», и она действительно благословенная. У меня есть плантация и очень приятный дом, окруженный хорошим садом. Ты же знаешь, что куда бы судьба ни занесла англичанина, он везде вырастит сад. Возможно, когда-нибудь я смогу его тебе показать. Сэйра, я жду твоего ответа.

Ральф Ашингтон

P.S. И еще ты должна познакомиться со своей сестрой Клитией. Ей тоже не терпится с тобой встретиться».

Мне так понравилось это письмо, что я немедленно на него ответила, и между нами завязалась переписка.

Я очень много узнала о Цейлоне. Я подолгу изучала его на карте. Это был небольшой остров неподалеку от берегов Индии, очертаниями напоминающий грушу. Я нашла место, где находилась плантация отца — между столицей, Коломбо, и Канди. Это была страна жаркого солнца и тропических ливней. По словам отца, осадков там выпадало втрое больше, чем в Лондоне. «Именно поэтому мы и выбрали это место, — писал он, — на пути двух муссонов. Дождь и солнце дарят нам чай».