Онлайн книга «ИНТЕРНЫ и ХИРУРГИ бывшими не бывают»
|
– О! Шеф. Наверное, хочет спросить, подали мы больную или нет. Алло. Больная уже в операционной. – Больная не только в операционной. Больная уже в наркозе. Мне звонят эндоскописты и возмущаются, что никого из хирургов нет. У вас же нет другой работы! Быстро все бросайте и в операционную! Я на консультации – приду через десять минут. Если прободная язва будет, то оперируйте сами. Если что-нибудь необычное, то меня дождитесь! Мы, бросив недопитый кофе, поспешили в оперблок. Зайдя в операционную, мы нос к носу столкнулись с дежурным эндоскопистом А. – Ну, и где вы ходите? Идите, оперируйте! – А вы что, уже сделали? – Конечно. Что я вас ждать, что ли, буду? – Можно подумать, нас так долго не было! Когда мы вас ждем часами… – начал возмущаться Г. – Подожди. Потом будем выяснять, кто кого ждал, – прервал я его и, обращаясь к А., сказал: – Что там в животе-то? Прободная? – Наверное! – В каком смысле «наверное»? – Там гной! – Откуда? – Это я не знаю. Это уж вы разбирайтесь. – Ну, дайте тогда посмотреть. – Я уже лапароскоп расстерилизовал. – То есть как?! Зачем? – Вы же все равно открываться будете – искать источник гноя. – Но мы же должны знать, на что идем! Мы же не можем сверху донизу разрез сделать молодой де вушке! – Ну, если там гной в животе, вам все равно маленьким разрезом не обойтись. – Это мы уже сами разберемся. Надо было хотя бы желудок посмотреть, как следует. Мы разговаривали на все более повышенных тонах, когда в операционную вошел шеф. – Что за крики? Вас от лифта слышно. – Они все сами сделали, нам не показали, говорят, там гной в животе, и даже не посмотрели откуда. Вот пусть теперь сами и оперируют, раз такие умные, – в сердцах сказал я. – А что? – сказал А. – Если гной, все равно лапаротомия. – Так! Успокоились все! – сказал шеф. В операционной воцарилась тишина. – Гной в животе был? – спросил шеф у А. – Был. – Все! Какие вопросы? Открывайте живот, Леш. – Что, сверху донизу? – Нет. Зачем сверху донизу?! Ты сделай не очень большой срединный разрез так, чтобы для ревизии было достаточно, а дальше по обстоятельствам – надо будет, вверх расширишься или вниз. Давай-давай, не тяни время. Если будут сложности, то я тоже помоюсь. Продолжать спор не было смысла. В конце концов, в любой спорной хирургической ситуации кто-то должен взять на себя ответственность и принять окончательное решение. В нашем случае это был шеф, и его авторитет был непререкаем. Мы с Г. быстро намылись и, не теряя времени, приступили к делу. Уже через пятнадцать минут из уст Г. прозвучала стандартная для операционной фраза «Мы в животе». Мы отграничили операционное поле стерильными пеленками и приступили к ревизии. – Ну, и где гной? – спросил Г., заглядывая в рану. – Сейчас разберемся. Приготовь отсос на всякий случай и показывай. Г. растягивал рану изо всех сил, а я приступил к ревизии. Первым делом осмотрел желудок. Прободной язвы не было. В этот момент в операционную вернулся шеф. – Ну что там? – Пока ничего. Прободной нет. – А гной? – Гноя тоже не вижу. – Как «не вижу»? Был же! Покажи мне. Шеф встал у меня за спиной и стал руководить нашими действиями. – Так, Г., тяни вверх. Лех, покажи мне печень. Ага. Дальше. Так. Пузырь нормальный. Теперь желудок. Угу. Теперь слева. Селезенку не оторви! Хорошо. Давай малый таз! Может, у нее гинекологическая болезнь? Нет, вроде все чисто. Толстую кишку посмотри на всем протяжении. Нет ничего? – Нет. – Тогда тонкую кишку смотрим с начала до конца. Начав перебирать петли тонкой кишки, мы очень скоро наткнулись на подозрительный сероватый сгусток слизи. – О! Вот и гной, – сказал шеф. – Да нет. Это просто слизь какая-то. – А что она делает между кишками? – Лежит. – Леш! Сейчас не до шуток! Смотри кишку дальше. – Досмотрел – нормальная она. – Ну, тогда вскрывай сальниковую сумку, смотри заднюю стенку желудка и поджелудочную железу. Мы сделали все, как сказал шеф, но ни поджелудочная железа, ни задняя стенка желудка подозрений не вызывали. Наконец ревизия была завершена. Шеф отошел от стола и сказал: – Зашивайте. – А раз болезней мы не нашли, можно косметическим швом зашить? – Можно. Мы провозились еще минут 40, после чего молча спустились в ординаторскую, где уже сидел шеф. После недолгого молчания я спросил: – И что это было? Шеф, немного помолчав, ответил: – В этой истории вопросов больше, чем ответов. Видимо, А., когда делал лапароскопию, увидел тот сгусток слизи, который вы потом нашли, и принял его за гной. В общем-то он был похож, а кроме того, если вспомнить, что при лапароскопии изображение увеличенное, то понять А. можно. Плюс к этому у пациентки были достаточно сильные боли в животе и лейкоцитоз. Так что тактика в целом оправдана. Диагностическую лапаротомию никто не отменял. В любом случае лучше перестраховаться, чем упустить серьезную болезнь. – Но если бы А. дал нам самим посмотреть, то, может, мы обошлись бы без операции? – Ну, во-первых, в том, что он не дал вам посмотреть, есть и ваша вина – если подали больного в операционную, то поднимайтесь с ним сразу сами. Во-вторых, давай представим, что он дал нам посмотреть, – мы увидели бы тот же сгусток слизи, и ты думаешь, что мы бы его просто так оставили в животе? – Ну, мы бы все пересмотрели… – Все пересмотрели, ничего не нашли и опять же пришли бы к лапаротомии. – Просто ситуация какая-то странная. Лапароскопию сделали, операцию сделали и, мало того, что ничего не вылечили, так даже и диагноз толком не поставили. Даже не поняли, откуда эта слизь там взялась. Никакого удовлетворения от операции. – Вы же понимаете, что если бы в медицине было все просто, то ей бы занимались все кому не лень. Такие операции тоже нужно делать, хотя бы потому, что опыт, полученный тобой сегодня, позволит, возможно, кому-то из твоих будущих пациентов избежать такой ситуации завтра. * * * В медицине не всегда все бывает понятно. Бывает так, что вообще ничего не понятно. Есть вещи, объяснить которые мы не можем. Но мы можем действовать сообразно обстоятельствам, используя все свои знания и возможности в интересах пациента. |