Онлайн книга «Высокий блондин без ботинок»
|
– Почему ты пришла одна? – спросила Мила, и слезы потекли из ее глаз. – Я пришла на разведку, и все шло хорошо… Если бы Владимир не забыл свою куртку, то он бы не обнаружил меня. Не беспокойся, нас обязательно найдут! Пусть я и не говорила, что иду в этот дом, но Марко обязательно догадается. Он знает, что я подозреваю Владимира и что если я и пошла куда-то, то только сюда. Он догадается, вот увидишь! А уж когда он сюда придет, будь уверена, я подниму здесь такой шум, что они услышат нас и освободят. Искра надежды мелькнула в испуганных глазах Милы, внимательно слушавшей Надю. – Что он делает с вами? – спросила Надя у подруги, придвигаясь поближе. Другая девушка все это время сидела в самом узком месте, в противоположном конце комнаты, смотрела в одну точку и слегка раскачивалась. – Я не знаю… – прошептала Мила и подняла холщовую материю на руках. Надежда вздрогнула, все вены подруги были исколоты, а кожа в кровоподтеках и гематомах. – Боже! Что это?! – Я не знаю… Он все время колет нам что-то… а иногда берет кровь из вены. – Он вампир? – предположила Надя. – Что он колет вам? Наркотики? – Я не знаю, но чувствую себя плохо… – Он насилует вас? – Что ты! Нет… – Господи, он кормит вас? – Конечно, очень хорошо… Только не выпускает на улицу… и делает уколы… А иногда здесь включается ультрафиолетовый свет, который заменяет нам солнце… Он заботится о нас… – Как вы позволяете все это делать с вами? Вы же как подопытные крысы! – Надежда на время даже забыла о своей сильной головной боли. – Скоро узнаешь… – Ты даже не избита! Ты разрешаешь все это делать с собой? – продолжала недоумевать Надя. – Он показал нам, что сделал с другими девушками… Ох, лучше тебе этого не знать. – Тут еще кто-то есть? – вздрогнула Надежда. – Много… было много, сколько – точно я не знаю, но в живых остались мы вдвоем, а теперь вот втроем… Вся эта башня имеет в толще стен потайные комнаты вроде этой. Там жили другие девушки и женщины… Сколько их было точно, я не знаю. И как долго они там жили, я тоже не знаю. А когда они умерли от его опытов, он избавился от них. – Плечи Милы затряслись мелкой дрожью. – Успокойся, подруга, – сказала Надя, понимая, что это глас вопиющего в пустыне. – Он спокойно залил эти ниши, эти искусственные полости в стенах, жидким цементом, – наконец-таки выговорила Мила. – Вместе… – начала было Надя. – …вместе с несчастными девушками, погребя их заживо, когда они стали ему не нужны. Поэтому мы с Аллой ведем себя хорошо. Да, Алла? – звякнула цепями Мила, обращаясь к своей сокамернице. – Алла? – тупо переспросила Надя. – А не та ли это Алла из Москвы, что пропала год назад?! – Я не знаю, о чем ты говоришь, но эта девушка русская, и она здесь очень давно. Она не говорит, это он называет ее Аллой. Я считаю, что она понимает, о чем говорят люди, вернее, я на это надеюсь, так как она тут единственная душа в этом аду, в этой тюрьме. – Мила, не плачь! Мы обязательно выберемся отсюда, – сказала Надежда, с ужасом глядя на Аллу. Если это та женщина, о которой она подумала, то она должна была провести в заточении целый год, причем не просто в заточении, а в муках. «Что он им колет, – содрогнулась Надя, – если это лекарство приводит к такому результату? Она же просто овощ. А что, если он и со мной такое сделает? Будем здесь овощной грядкой. Ой, Марко, надежда только на тебя. Ты же умный парень, ты же миллионер! Ну догадайся, ну додумайся, где я могу оказаться с моим неуемным характером», – погружалась в свои невеселые мысли Надежда. Она даже смотреть не могла на обритую, изуродованную подругу в какой-то нелепой одежде и цепях. Сердце ее сжималось от жалости… – Почему вы обритые? – спросила Надежда. – Он побрил вас? – Мы сами, вернее, я бреюсь сама и брею Аллу, когда он приказывает. – Зачем? – Он говорит, что так надо, чтобы было чисто, чтобы не завелись вши, он заботится… – Мила, очнись! Я не узнаю тебя! Какая забота?! Боже, неужели я опоздала и ты сошла с ума? Зачем ты это с собой делаешь? Мила качнулась в сторону Нади и прошептала: – Ты с ним лучше не спорь, он умеет быть убедительным. Мой тебе совет, делай все, что он тебе скажет, так будет лучше. – А что это на вас за балахоны? – Тебе тоже выдадут, не переживай… Надя мрачно уставилась в окно, погрузившись снова в свои мысли. – Ну как, познакомились? – вдруг раздался мужской голос, что было очень неожиданно. Надежда даже вздрогнула. Улыбающееся лицо Владимира появилось в одном из окошек, глаза его буравили свою новенькую пленницу. – Ах ты, мерзопакостник! Ты еще смеешь спрашивать? Выпусти нас отсюда немедленно! – закричала Надя. – Поговори мне еще, – вздохнул Владимир, – глупая курица, ты не была мне нужна, сама напросилась. Когда шумиха уляжется, я от тебя избавлюсь, но пока не до этого… Поживешь здесь со своей подружкой. А сейчас снимай свое грязное тряпье, бросай мне все и надень вот эту рубаху. Мне в моей лаборатории не нужна инфекция! Владимир кинул ей такую же робу, какие были на двух женщинах. – Это не мой фасон! – сквозь зубы сказала Надя. – Откуда только ты свалилась на мою голову? – задумчиво проговорил Владимир. – Ведь я же догадывался, нутром чувствовал, что с тобой будут проблемы. – Господи, она не ведает, что творит, она исправится, – подала голос Мила. – Надя, скорее снимай одежду и надевай рубаху, не упрямься! Я прошу тебя. Надежда презрительно фыркнула и испепелила Владимира взглядом, полным ненависти. – Может, мне еще и голову побрить? – Побреешь, если скажу, будешь на задних лапках прыгать, если я скажу, – ответил Владимир, и взгляд его заледенел, добродушная улыбка исчезла с лица, как будто ее и не было никогда. Окошечко захлопнулось, Алла начала раскачиваться с большей амплитудой, что тоже очень нервировало Надю, а Мила заголосила: – Что ты наделала? Одумайся! Скорее надевай рубаху, может быть, он еще передумает… Зачем ты злишь его? – Да что с тобой? Что ты так пресмыкаешься перед этим недочеловеком! – в ответ заявила Надежда. Металлическая дверь со скрипом отворилась. Девушки забились в углы, а большая фигура Владимира надвинулась на Надю. – Ничтожество! Маньяк! Урод! – прокричала она. – Поначалу все такие разговорчивые, – миролюбиво проговорил он, – и вовсе я не маньяк, я еще Нобелевскую премию получу. И вы бы гордились мной. |