Онлайн книга «Десять стрел для одной»
Поблагодарила Фриделя за прекрасный вечер, решительно с ним распрощалась и явилась к месту встречи, слегка покачиваясь – четыре (в итоге) бокала шампанского сделали свое дело. – Надька! Ты напилась! – развеселился Полуянов. – С кем гуляла? – Ис-сполнительный д-директор «Фольксвагена», – отчиталась библиотекарша. – Хулиганка, – нахмурился журналист. – Б-будет сцена ревности? – хихикнула она. – Ладно, прощаю, – буркнул Полуянов. – Сам виноват. Одинокая красавица в театре – идеальная мишень. Просто устал как собака. Думал выпить, а тебя за руль посадить… – П-поздно, Димусик, – широко улыбнулась она. И обратилась к подошедшей официанте в кокошнике: – У в-вас тут есть «Мует и шандон»? – Только «Советское», – буркнула девушка. – Б-большой бокал! – А мне воды, – вздохнул журналист. – И пирожков. Выглядел Дима усталым, грустным и каким-то блеклым, что ли. Обычно (Митрофанова привыкла) во всех общественных заведениях на него неприкрыто глазели – и юные девы, и умудренные дамы. Но сегодня Полуянов пребывал (или ей казалось) на вторых ролях. Зато на скромную библиотекаршу в кофточке от «Миссони» с чужого плеча – поглядывали, ох как поглядывали! И тут у Полуянова зазвонил мобильник. – Половина двенадцатого, однако! – игриво упрекнула Митрофанова. – Леночка? – сказал журналист трубке. – Ты где, у «Ёлок-палок»? Ну, заходи, я во втором зале. – Решил отомстить?.. – начала Надя. И опешила. Потому что по залу, прямо к их столику, спешила нереальной красоты юница. Невероятной длины ноги в лосинах и летних сапожках, неприлично тонкая (будто нижние ребра удаляла) талия, пышная грудь рвется наружу из тонкой кофточки. Плюс русые волосы, огромные голубые глаза и совсем не глупенькое лицо. Катастрофа. Красавица обиженно взглянула на Митрофанову и заворковала: – Добрый вечер, Дмитрий, простите, что я так поздно. Полуянов обернулся к библиотекарше, представил: – Это Лена, моя стажерка. А это… м-мм… Надя. То есть просто Надя. Никто. Не жена, не подруга. Вот бы сейчас сюда Фридель зашел! Но, как назло, и те мужчины, что имелись, сразу перестали на нее посматривать. Перебросили восхищенные взоры на исчадье в лосинах. Один Полуянов с кислым лицом сидел. Произнес покровительственно: – Садись, Лена. Есть некогда. Давай, рассказывай. Девица покосилась на Надю, произнесла вполголоса: – У меня важная информация. Можно э-э… при вашей спутнице говорить? – Можно, – усмехнулся журналист. Стажерка извлекла из сумочки-клатча несерьезный, весь в стразах, блокнотик и затараторила: – Короче, я узнала, кто у Вики были подруги. Она их звала Натусик и Ирусик. Обе, как и покойная, 1988 года рождения. Жили в Васильково. У родителей Натусика дача была, Ирусик на постоянке. – Фамилии? – Полуянов тоже достал блокнот – потрепанный, пухлый, обложка пробита пулей (память о командировке в Сирию). Стажерка смутилась: – Ну… Натусик и родители ее… они почти сразу после того, как Вику убили, оттуда уехали. Дом несколько раз перепродавался, так что… – Понятно. Значит, так и осталось: просто Натусик, – недовольно хмыкнул Полуянов. Леночка взглянула с мольбой: – Зато Ира до сих пор там живет! И про нее я все знаю. Ирина Васильевна Забродина, улица Живописная, дом сорок семь. – Чем занимается? – Киндер, кирхе, кухен. Что там, в деревне, еще делать? – Кюхе, – не удержалась, поправила Надя. – Чего? – захлопала безразмерными глазами стажерка. – Кухня по-немецки будет «кюхе», – ласково объяснила Митрофанова. – Так я английский учу, – простодушно объяснила ей девушка. «Зачем тогда по-немецки цитировать?» – рвался с языка едкий комментарий. Но вместо него Надя позвала официантку и попросила пирожное – веселый шум от шампанского сменился в голове противной тяжестью, надо наконец закусить. – Ты будешь пироженку? – спросил Полуянов свою стажерку. Та округлила очи: – Я вечером углеводы не ем. Если можно, имбирный чай. – Пирожное, чай и счет, – подытожил журналист. Обернулся к Леночке, похвалил: – Молодчина. Поставлю тебя соавтором. Та зарделась: – Ой, спасибо! Так, может, мне тогда самой к этому Ирусику съездить? – Сколько у нее детей? – уточнил Полуянов. – Трое, – с готовностью отозвалась девушка. – И муж пьет. – Нет, Леночка. Тогда лучше не надо, – улыбнулся Дима. Отеческим жестом потрепал ее по плечу, спросил: – Ты как домой будешь добираться? – Я за рулем, – удивилась девушка. – Вон, прямо рядом, под знаком поставила. – Наглая ты! – покачал головой Полуянов. – А зачем на электричку денег просила, раз машина есть? – Так на бензин потратила! – не растерялась красавица. А Надя с удовольствием вспомнила, что пару раз мимо ресторана на медленном ходу проезжала машина-ловушка ЦОДДа. Они с Димой проводили красавицу-стажерку до новенького «Мини-купера». Все мужское население ресторана глазело им вслед, и Надя с грустью осознавала: любуются, к сожалению, отнюдь не ее ногами. – Хорошеньких ты себе помощниц набрал, – не удержалась она, когда маленькая машинка неумело, но нахально влилась в поток. Вздохнула и добавила: – А ко мне все какие-то старики клеются. – Надя, не забывай, – приобнял ее журналист, – к тебе – клеются. А мы с Леной – работаем. Ладно, прочь шутки. Ты протрезвела? Способна воспринимать? – Да все в порядке со мной. – Тогда пошли. Прогуляемся. Я – в отличие от нашей смелой Елены – машину черт-те где поставил. У меня плохая новость. Готова? И Надя вдруг (сама не поняла, с чего) ляпнула: – Ты от меня уходишь? – Митрофанова! – взвился журналист. – Как ты мне надоела со своими глупостями неуверенными! – Значит, не уходишь? – Нет, черт возьми, нет! Все гораздо хуже. Люсю, возможно, убили вместо тебя! Надя вздрогнула. Пробормотала: – С чего ты взял? – С того, что на ней был твой плащ. – Что? – Ну, или точно такой же. Синий, с цветочками. Я на него претензий, как ты понимаешь, не предъявлял. |