Онлайн книга «Портрет Кровавой графини»
|
– Прошу вас, любезная госпожа, встаньте здесь… – Живописец показал графине место, хорошо освещенное солнцем. Графиня встала на указанное место и замерла с высокомерным и нетерпеливым видом. Живописец приступил к работе. Прошло около часа. – Маэстро! – проговорила графиня недовольно. – Долго мне еще придется так стоять? – Я прошу вас, постойте еще немного… я хочу передать это освещение… Графиня повела плечами и сошла с места. – Хватит! Я устала! Художник хотел что-то возразить, но вовремя опомнился. Главное – не вызвать гнев графини… Почтительно поклонившись хозяйке замка, он проговорил: – Конечно, как вам угодно! Мы прервем сеанс, если вы устали. А когда еще вы сможете уделить мне время? – Возможно, завтра. Графиня покинула часовню. Живописец вымыл кисти, переоделся и вышел в сад. Он убедил себя, что хочет вдохнуть свежего воздуха после сырого и душного воздуха замка, однако в действительности он надеялся увидеть девушку с золотым нимбом волос. И судьба улыбнулась ему. Девушка сидела на скамье в укромном уголке сада, среди розовых кустов, и читала молитвенник. Сейчас солнечный свет не падал на ее волосы, но они все равно казались золотыми, а в чертах лица была поистине ангельская прелесть. Маэстро Лоренцо подошел к незнакомке, почтительно поклонился ей и проговорил: – Дозволено ли будет мне узнать ваше имя? Девушка вздрогнула: – Я не слышала, как вы подошли! Кто вы? – Я – Лоренцо ди Сан Романо, придворный живописец саксонского курфюрста. Здесь проездом. Госпожа графиня, хозяйка замка, любезно оказала мне гостеприимство. – А я – Кэти, Кэти фон Шлезвиг. Я – сирота, дальняя родственница госпожи графини. Тетя Эржбета… госпожа графиня милостиво предоставила мне кров, а также заботится о моем воспитании. Но она часто занята, – добавила девушка, – и мне приходится довольствоваться обществом молитвенника… и отца Доминика. Отец Доминик – наш замковый капеллан, он обучает меня итальянскому языку и латыни. Хотя госпожа графиня считает, что латынь ни к чему скромной и небогатой девушке… – Вы сами не знаете своего богатства и могущества! – пылко воскликнул живописец. – Вы прекрасны, как ангел! Ваша красота способна сокрушить царства, как красота Елены Спартанской… – Скромной девушке не пристало слушать такие слова! – проговорила Кэти и поднялась со скамьи. – Простите меня! – проговорил живописец, схватив ее за руку. – Простите мою дерзость и не покидайте меня! Дайте мне еще полюбоваться вашей красотой! – Не смущайте меня, любезный господин… В это время на дорожке появился пожилой священник в темном одеянии из грубого холста. Увидев Кэти, он проговорил: – Вот ты где, дитя мое! Я всюду тебя искал. Пойдем отсюда, ты слишком много времени проводишь на воздухе, а Парацельс считал, что солнечный свет вредит женской коже… – Тут священник заметил живописца и строго спросил: – Кто вы, сударь? Маэстро Лоренцо представился. – Известно ли вам, сударь, что молодой девице не следует находиться наедине с особами мужского пола? – Не сердитесь на него, святой отец! – вступилась за живописца Кэти. – Маэстро рассказывал мне о росписях итальянских соборов. О росписях на темы Священного Писания… У Лиды в квартире было пусто и тихо. Вообще квартира была какая-то безликая, кухня – настолько чистая, что Надежда усомнилась – готовят ли в ней еду или так просто заходят. – Ты, Надя, верно, есть хочешь? Полдня ведь проездили, крошки во рту не было… – Хочу, – покаянно согласилась Надежда, – ничего не могу со своим аппетитом поделать. Лида как-то неуверенно огляделась по сторонам, потом достала из морозилки упаковку готовых котлет и пакет замороженной картошки и, распаковав, бросила все это на сковородку. «Ну и ну, – недовольно подумала Надежда, – да это просто ужин холостяка получается. Еще бы пельменей покупных отварила!» Вслух она, разумеется, ничего не сказала, но, похоже, Лида прочитала ее мысли. – Извини, – сказала она, – как-то я в последнее время совсем не готовлю. Дашка вечно на диете, мне тоже есть не хочется… Не дело это, сама знаю, давно пора себя в руки взять… – Ну, тогда давай хоть картошки жареной! – оживилась Надежда. – А ты рассказывай все, что знаешь! – Хорошо. – Надежда отважно откусила кусок котлеты. «А ничего, вроде бы есть можно». – Значит, стою я на похоронах рядом с гробом и слышу, что у покойного Константина в нагрудном кармане телефон звонит… Когда Надежда закончила свое повествование, картошка на тарелке у Лиды давно остыла. – Ну, Надя, ты даешь! – сказала Лида, покачав головой. – Такое расследование провела! – А толку? – возразила Надежда. – Ничего же не выяснила. Ну, знаем мы точно, что твой бывший муж хотел вернуть тебе медальон и для этого продал или заложил все свое имущество. Но вот куда он его дел, медальон этот? Тут у Надежды Николаевны снова мелькнула какая-то важная мысль, но уплыла в глубину сознания, потому что Лида поставила перед ней чашку крепкого чая. – Может, у Дашки шоколадка завалялась… – сказала она, правильно поняв ищущий взгляд Надежды, и ушла в комнату дочери. Через несколько секунд Надежда услышала: – Ой! – И бросилась вслед за Лидой. В отличие от остальной квартиры, в комнате Даши царил кавардак. Шкаф был раскрыт, вещи вперемешку с обувью и какие-то кремы в баночках валялись на полу, на обоях размазана тушь. Надежда едва не споткнулась о тюбик помады. – Она ушла! – Лида рванулась в коридор и распахнула дверцы стенного шкафа. – Чемодан большой взяла и сумку. Собрала вещи и ушла из дома. И не попрощалась даже. – Ну, позвони ей, – посоветовала Надежда, – поговорите хоть так. – Зачем? – Лида была удивительно спокойна. – Ушла так ушла. Ей давно пора своей жизнью жить. Ладно, я потом тут вещи распихаю, приберу хоть немножко… В коридоре им на глаза попался игрушечный медведь Федя. Он грустно смотрел единственным стеклянным глазом, и Надежда снова вспомнила их поездку на дачу. Как она увидела след от машины, а на крыльце отпечаток ботинка. Ботинок-то хороший был, дорогой и, судя по отпечатку, большого размера. – Слушай, а у твоего бывшего какой размер ноги был? – внезапно спросила Надежда. – Сорок пятый, а что? – удивилась Лида. – Да вот… – начала Надежда, но тут в замке входной двери послышалось какое-то царапанье. Женщины застыли в страхе, потом Надежда схватила зонтик и подкралась к двери. Лида тоже подошла и заглянула в глазок, после чего отодвинула Надежду и распахнула дверь. |