Онлайн книга «Капли гадского короля»
|
– Что? – оглянулась Катя. – А… фамилия? Моя фамилия Лаврентьева, а отчество Григорьевна. А у вас хорошая фамилия для милиционера, Стрельников, вам бы оперуполномоченным быть, хотя и инспектором дорожного движения тоже очень хорошо… – Катя осеклась под его недоуменным взглядом и отбила нервную дробь по обтянутому искусственной кожей рулю. Взгляд сержанта Стрельникова «красноречиво говорил», что женщина за рулем – это беда… но не до такой же степени!.. – Ваши права, – сказал он, снова козырнув, словно у него выработался за годы службы такой профессиональный нервный тик. – Очень холодно на улице, – Катя улыбнулась, – а вы здесь, наверное, еще с ночи стоите? Замерзли, да? Вид у вас по крайней мере замерзший, особенно уши. Я имею в виду, они очень красные, отмороженные такие… – Вы пьяная? – решил все же уточнить сержант. – Я? Ну что вы! С утра ни-ни! Я везу на работу целый термос теплого чая и с удовольствием дам вам выпить, чтобы согреться. Стрельников задумался о сложностях в своей работе и обрадовался, вспомнив что-то. – Зачем вы мне все это говорите? Сбить с толку? Я прошу ваши права! Что? Вы забыли их? – Нет, они со мной, – вздохнула Катя. – Ну так в чем дело? Давайте их мне! Или они не ваши? – Мои, – снова вздохнула Катя и протянула ему документ. – Так… Екатерина Григорьевна Лаврентьева… так… машина… так… Постой-ка! – воскликнул сержант, выпучив глаза. «Началось», – пронеслось в голове у Кати. – Здесь же сказано, что вы можете управлять машиной только с ручным управлением? Сержант усиленно хлопал глазами. Катя нервно включила и выключила дворники, словно проходила техосмотр. – Я знаю, что там написано. – Почему же у вас на машине нет опознавательных знаков, что она на ручном управлении? – спросил Стрельников, заглядывая к ней в кабину, и сам же ответил: – Потому что она у вас не на ручном управлении. Так, гражданочка, выйдите-ка из машины. – Зачем? – Выйдите-ка, выйдите, если вообще ходить умеете. – Обижаешь, начальник! – Катя распахнула дверцу и вылезла наружу, прихрамывая и пытаясь принять непринужденную позу, прислонившись к капоту машины. – А что хромаем? – спросил инспектор дорожного движения. – Кто хромает, я? Абсурд! Я хожу, как вы, просто долго за рулем! Отсидела ногу. – Вы опасный человек, вы это понимаете? – спросил сержант. Катя испуганно сжалась. – Я не опасная, честное слово! Отпустите меня, пожалуйста. – Вы опасный человек на дороге, – повторил сержант, – очень опасный! Я не имею права отпустить вас, это наигрубейшее нарушение. Катя поняла, что пропала, ей стало по-настоящему страшно. – Товарищ милиционер, отпустите меня, пожалуйста. Давайте я заплачу штраф. – Какой штраф?! Вы в своем уме? Вы не можете ездить на этой машине категорически! Вы не просто совершили легкое правонарушение, вы – потенциальная убийца! – бесновался милиционер. – А может, мне это… ну это… – Катя начала делать какие-то странные движения головой, – дать вам пятьсот рублей, у меня больше нет… Я больше не буду… – Единственное, что я для вас могу сделать, так это забыть о том, что вы мне сейчас сказали, – сухо ответил милиционер. – Я арестовываю вашу машину и забираю права. Пусть с вами разбирается мое начальство! Совсем бабы с ума посходили. Ноги еле ходят, а она в машине едет! – Так поэтому и еду, раз ходить тяжело, а ходить по работе много приходится, – пожаловалась Катя, но пробить ей эту броню было не под силу. – Сидите дома или ездите в инвалидной коляске! – рявкнул сержант и, включив рацию, потребовал прислать эвакуатор. Затем он перевел взгляд на сжавшуюся Катю. – Я даже не допущу, чтобы вы ехали на этой машине до штрафстоянки. – Так я не нужна? – спросила она. – Нет! Явитесь в ГАИ для разбирательства, когда вызовут! – Я могу идти? – Идите, вот адрес ГАИ и адрес, где будет стоять эта машина. Составите на кого-нибудь ходячего доверенность и чтобы права были и увезете ее, только заплатите за каждые сутки простоя много больше, чем пятьсот рублей! «Что же он такой злой? – подумала Катя. – Работа тяжелая, но не я же в этом виновата?» Она забрала из машины свою сумку, медицинский чемоданчик и трость, так как теперь терять ей уже было нечего, и пошла, тяжело опираясь о палку, по обледенелой дороге. – Сумасшедшая, – прошептал ей вслед сержант, – дай только волю, так скоро слепые начнут садиться за руль! «Купи себе медаль! Бдительный ты наш! – мысленно огрызнулась Катя и попыталась взять себя в руки. – Катя, успокойся! По сути он прав! Как ему объяснить, что я не хочу ездить с инвалидным значком?» До поликлиники Катя добралась благополучно, даже не опоздав, только сильно замерзла и ужаснулась очереди в коридоре перед ее кабинетом. Ее медсестра, женщина немолодая, наотрез отказываясь ходить по участку делать инъекции, уже сидела в кабинете с заготовкой бесплатных рецептов. Она работала на полставки, только на приеме в поликлинике. Катя и так на нее молилась, потому что Нина Степановна здорово ей помогала, заполняя статистические талоны, вызывая больных и выписывая рецепты. – Ну и погодка! – поприветствовала она Катю. – Вы хоть на машине? – Ой, не сыпь мне соль на рану, – махнула рукой Катя и, сняв плащ, надела белый халат и сменную обувь. – Столько народу… за три часа не уложимся. – С вами-то точно не уложимся, – согласилась Нина Степановна, – все слушаете каждого, давление меряете, по душам разговариваете, а им только этого надо. Вон Инесса Филипповна со второго участка – молодец! С ней не забалуешь! Давление? У всех давление! Кашель? Очень хорошо! Пейте отхаркивающее, и все! Следующий! – смешно передразнила Инессу Филипповну Нина. – Ой, не знаю, за что таким врачам, как Инесса, такую зарплату сделали! Вот вам, Екатерина Григорьевна, при жизни памятник нужно ставить. – Так уж и памятник? – улыбнулась Катя. – А то вы не знаете, что вы у нас лучший доктор, мы вас все любим. Наши-то сотрудники только к вам бегают, безотказная вы, да и бабки все эти к вам на прием, как на праздник. – Не перехвали, – ответила Катя и посмотрела на свои худые руки со светлыми волосками, которые поднялись дыбом. – Нина, дай мне градусник, что-то меня знобит, – попросила Катя. – Ну, вот еще что удумали! Не хватало только, чтобы вы заболели! Кто работать-то будет? – Нина засуетилась и принесла градусник для своего любимого врача. |