Онлайн книга «Темная материя»
|
Лейтон ведет каталку к двери, но у порога останавливается, оглядывается и смотрит на меня через щиток. – Честно, брат, очень рад тебя видеть. Наверное, так же чувствовали себя ребята в Центре управления после возвращения «Аполлона-тринадцать». Мы все гордимся тобой. Все три ригеля выстреливают в цель – как короткий тройной залп. Я встаю с кровати и, с трудом передвигая ноги, иду к тумбочке. Из-за слабости одеваюсь медленно. На то, чтобы натянуть льняную рубашку и слаксы, уходит несколько минут. Ремня в брюках нет. Над дверью камера наблюдения. Возвращаюсь к кровати. Сажусь. Сижу в стерильной, звуконепроницаемой палате, пытаясь вызвать последнее не вызывающее сомнений воспоминание. Первая же попытка – и я как будто проваливаюсь в яму в десяти футах от берега. Кусочки воспоминаний разбросаны неподалеку, и я вижу их, я почти дотрагиваюсь до них, но легкие наполняются водой. Я не могу удержать голову над поверхностью. И чем сильнее напрягаюсь, чем больше энергии трачу, тем больше паникую, тем больше суечусь. Я сижу в белой комнате с эластичными стенами, и все, что у меня есть, это… Телониус Монк. Запах красного вина. Лук, который я режу в кухне. Подросток с альбомом для рисования. Стоп. Это не просто подросток. Это мой сын. И кухня не просто кухня, а моя кухня. Мой дом. Был семейный вечер. Мы готовили вместе. Я вижу улыбку своей жены. Слышу ее голос, слышу джаз. Чувствую запах лука, кисловатый вкус вина в дыхании Дэниелы. Вижу блеск в ее глазах. Какое спокойное и уютное место – наша кухня в семейный вечер. Но я не остался там. Я почему-то ушел. Почему? Сейчас, вот сейчас я вспомню… Замок снова щелкает, дает новый залп, и дверь открывается. Лейтон сменил защитный костюм на классический лабораторный халат. Остановившись на пороге, он улыбается с таким довольным видом, как будто из последних сил удерживает крышку на фонтане предвкушения. Теперь я вижу, что он примерно одного со мной возраста, аристократично симпатичен, а его лицо украшает консервативная, с проблесками седины щетина. – Хорошие новости, – сообщает он. – Ты чист. – Чист от чего? – Радиоактивное облучение, биологическое заражение, инфекционные заболевания. Полные результаты анализа крови будут готовы утром, но карантин можно снять уже сейчас. И… да. Это тебе. Он передает мне пластиковый пакет с ключами и пачку денег, скрепленную зажимом. На полоске прилепленной к нему клейкой ленты черным маркером написано «Джейсон Дессен». – Ну, идем? Тебя все ждут. Я кладу в карман пакет с моими личными вещами и следом за Лейтоном выхожу из палаты и иду через операционную. В коридоре несколько рабочих расставляют пластиковые столы. Увидев меня, они начинают аплодировать, а какая-то женщина кричит: – Ты крут, Дессен! Стеклянные створки расходятся при нашем приближении. Силы и уверенность постепенно возвращаются. Мы подходим к лестнице, поднимаемся по дребезжащим металлическим ступенькам. – Все хорошо? – спрашивает Вэнс. – Да. Куда мы идем? – На дебрифинг [4]. – Но я даже не… – Тебе лучше придержать свои мысли до интервью. Сам знаешь, протокол и все прочее. Еще два лестничных пролета, и мой спутник открывает стеклянную дверь в дюйм толщиной. Мы входим в еще один коридор с высокими, от пола до потолка, окнами. За окнами виден ангар, окруженный, наподобие атриума, четырехуровневыми коридорами. Я ступаю к окну – осмотреться получше, – но Лейтон направляет меня ко второй двери слева, и мы оказываемся в тускло освещенной комнате. За столом, словно ожидая нас, стоит женщина в черном брючном костюме. – Привет, Джейсон. – Привет. Она замечает мой растерянный взгляд, и в этот момент Вэнс вешает на мою левую руку мониторинговое устройство. – Ты ведь не против? – спрашивает он. – Я буду чувствовать себя спокойнее, если прослежу за твоими жизненными показателями чуточку дольше. Скоро все закончится. Затем Лейтон легонько подталкивает меня вперед. Я слышу, как за спиной закрывается дверь. Женщине лет сорок с небольшим. Невысокая, волосы черные, челка почти касается ресниц над изумительными глазами, одновременно добрыми и пронзительными. Свет в комнате мягкий, приглушенный, как в кинозале за несколько секунд до начала фильма. У стола два деревянных стула с прямыми спинками, на приставном столике – лэптоп, кувшин с водой, два стакана, стальной графин и дымящаяся чашка, наполняющая комнату ароматом хорошего кофе. Стены и потолок из дымчатого стекла. – Садись, Джейсон, и начнем. Я стою еще пять долгих секунд, решая, не лучше ли просто выйти отсюда. Но что-то подсказывает, что эта идея – плохая, может быть, катастрофическая. Поэтому я сажусь, беру кувшин и наливаю себе стакан воды. – Если проголодался, можно принести что-нибудь, – говорит женщина. – Спасибо, не надо. Незнакомка наконец садится напротив меня, сдвигает очки на переносицу и печатает что-то на лэптопе. Смотрит на часы. – Сейчас двенадцать часов семь минут ночи, второе октября. Я – Аманда Лукас, идентификационный номер девять-пять-шесть-семь, и сегодня со мной… – Она кивает мне. – Э… Джейсон Дессен. – Спасибо, Джейсон. В качестве вступления и для протокола, первого октября, приблизительно в десять пятьдесят девять пополудни, техник Чэд Ходж, проводя предусмотренный распорядком осмотр, обнаружил доктора Дессена лежащим без сознания на полу ангара. Вызванная эвакуационная команда доставила доктора Дессена в карантин в одиннадцать двадцать четыре пополудни. После процедуры деконтаминации и первичной обработки, проведенной доктором Лейтоном Вэнсом, доктор Дессен препровожден в конференц-зал на подземном уровне два, где и начинается наше первое интервью. Она смотрит на меня и улыбается. – Джейсон, мы все так рады, что ты вернулся! Время позднее, но бо́льшая часть команды примчалась по такому случаю из города. И как ты легко можешь догадаться, они все смотрят на тебя из-за стекла. Зал взрывается аплодисментами и приветственными возгласами. Некоторые выкрикивают мое имя. Загорается свет. |