Онлайн книга «Темная материя»
|
– У тебя какие планы на пятницу? – То есть? Резкий удар в голову, и я падаю, оглушенный, лицом на руль. В какой-то момент мелькает мысль, что это все. Но нет, он всего лишь ударил меня рукояткой оружия. Трогаю голову над виском. Пальцы нащупывают что-то липкое – кровь. – Завтра, – говорит он. – Что у тебя намечено на завтра? Завтра. Какое завтра? – Я… Тест по физике в группе тридцать три – шестнадцать. – Что еще? – Всё. – Раздевайся. Снимай всю одежду. Я смотрю в зеркало. Какого черта? Зачем я нужен ему голый? – Если ты хотел что-то сделать, надо было делать, пока у тебя была машина. Теперь ты мой. Раздевайся. И не заставляй меня повторять, иначе получишь еще. Наешься крови. Я расстегиваю ремень. Расстегиваю серую толстовку, вытягиваю руки из рукавов. Остается последняя надежда. Он в маске, а значит, не хочет, чтобы я видел лицо. Если б планировал убить, его бы это не беспокоило. Он не опасался бы, что я смогу его опознать. Ведь так? Расстегиваю рубашку. – Кроссовки тоже? – Всё. Разуваюсь. Стягиваю носки. Снимаю слаксы и трусы. Теперь вся моя одежда лежит кучкой на переднем сиденье. Я чувствую себя совершенно беззащитным. Нагота неуютна. Постыдна. Уж не попытается ли он изнасиловать меня? Не к этому ли все сведется? Он кладет между сиденьями фонарик. – Выходи из машины, Джейсон. Я ловлю себя на том, что ощущаю салон «Линкольна» как своего рода спасательную шлюпку. Пока я здесь, он меня не убьет. Не захочет устраивать здесь бойню. – Джейсон. Дыхание сбивается, не хватает воздуха, в глазах темнеет. – Я знаю, что ты думаешь, – говорит похититель. – И мне ничего не стоит разделаться с тобой в машине. – Чушь, – выдавливаю я, задыхаясь от нехватки кислорода и чувствуя, что теряю сознание. – Ты не захочешь пачкать кровью салон. Прихожу в себя – он подхватил меня под мышки и стаскивает с сиденья. Бросает на землю. Я сажусь, жду, пока прояснится в голове. Вблизи озера всегда холоднее, и сегодня – не исключение. Ветер кусает обнаженное тело, уже покрывшееся гусиной кожей. Тьма здесь такая, что звезд на небе впятеро больше, чем в городе. Голова гудит. По щеке стекает свежая струйка крови. Но боли не чувствуется – организм закачал в кровь изрядную дозу адреналина. Незнакомец бросает на землю один фонарик и направляет луч другого на рассыпающееся строение, которое я видел, когда проезжал ворота. – После тебя. Я подбираю фонарик. Поднимаюсь. Делаю шаг к зданию, наступая на мокрую газету. Обхожу смятые пивные банки, поблескивающие под лучом осколки стекла. Приближаясь к главному входу, я представляю эту заброшенную парковку в какую-то другую ночь. Начало зимы. Темно. Завесу падающего снега разрывают синие и красные вспышки. На развалинах толпятся детективы. Тут же разыскные собаки. Полицейские осматривают мой труп – голое, разложившееся тело. Патрульная машина перед моим городским домом на Логан-сквер. На часах два ночи, и Дэниела открывает дверь в ночном халате. Меня нет уже несколько недель, и в глубине души она понимает, что я уже не вернусь, и думает, что сжилась с этим страшным фактом, но, видя перед собой молодых полицейских с суровыми лицами, видя снежную пыль на их плечах и фуражках, которые они почтительно держат в руках, она чувствует, как внутри ломается что-то, остававшееся до сих пор целым. Колени слабеют, силы покидают ее, и она опускается на коврик перед дверью. За спиной у нее по скрипучим ступенькам спускается Чарли – у него усталые глаза и растрепанные волосы. «Это насчет папы?» – спрашивает он. Мы приближаемся к зданию, и на темных кирпичах над входом проступает поблекшая надпись из двух слов. Все, что мне удается разобрать, это «…КАГО ЭЛЕКТРО…». Похититель толкает меня в пустой проем. Луч фонарика пробегает по вестибюлю. Мебель рассыпалась, остались только металлические каркасы. Старый кулер. Остатки костра. Порезанный спальный мешок. Использованные презервативы на покрытом плесенью полу. Мы входим в длинный коридор. Тьма такая, что без фонарика и протянутую руку было бы не видно. Я останавливаюсь – посветить вперед, – но луч теряется в темноте. Под ногами покоробленный линолеум. Мусора здесь меньше, а звуков вообще никаких, только глухой и далекий стон ветра снаружи, за стенами. Чувствую, что замерзаю. Похититель тычет дулом в почку, подталкивает вперед. Может быть, в какой-то момент я привлек внимание психопата, решившего узнать обо мне все, прежде чем убить? Я часто сталкиваюсь с незнакомыми людьми. Может быть, мы перекинулись парой фраз в кофейне возле кампуса. Или в метро. Или за пивом в моем корнер-баре. Есть ли у него планы насчет Дэниелы и Чарли? – Хочешь услышать, как я прошу пощады? – ломким голосом спрашиваю я. – Если да, я сделаю все, что пожелаешь. Самое страшное то, что это правда. Я готов на любое унижение. Готов сделать что угодно с любым другим. Готов почти на все – только бы он отвез меня в мой квартал, чтобы вечер продолжился, как и предполагалось: я бы вернулся домой, к семье, и принес им обещанное мороженое. – Если что? – спрашивает незнакомец. – Если я тебя отпущу? – Да. Эхо его смеха рикошетом скачет по коридору. – Боюсь даже представить, на что ты готов, чтобы выбраться из этого… – Из чего этого? Но ответа нет. Я падаю на колени. Фонарик катится по полу. – Пожалуйста. Не делай этого. – Мой собственный голос звучит незнакомо, и я сам едва его узнаю. – Ты ведь можешь просто уйти. Не знаю, зачем тебе это нужно, но подумай сам. Я… – Джейсон. – …люблю свою семью. Люблю жену. Люблю… – Джейсон. – …сына. – Джейсон! – Я сделаю все! Меня трясет – от холода, от страха, – и я ничего не могу с этим поделать. Он бьет меня ногой в живот. Воздух с шумом вылетает из легких, и я валюсь на спину. Он грохается на меня сверху, сует дуло между губ, проталкивает в рот, в самое горло. Вонь от несвежего масла и углеродного осадка такая, что меня выворачивает наизнанку. |