Книга Истинные цвета, страница 13 – Дорис Мортман

— Как только мы будем уверены, что тебе не грозит никакая опасность. Я не знаю, сколько это продлится, но обещаю тебе от имени своего и Флоры, что мы заберем тебя при первой же возможности.

Позднее, когда Изабель заснула, Луис и Алехандро разговорились.

— Позапрошлым летом Мартин упал в обморок, — начал Луис. — Наш общий друг, доктор Джонас Хоффман, поставил ему диагноз — кардиомиопатия. Мартин взял с него слово, что тот будет хранить молчание. И только после смерти Мартина Хоффман все рассказал.

— Очевидно, Мартин тоже поклялся держать это в тайне. — Алехандро до сих пор не мог понять, почему де Луна скрывал эту ужасную правду. Из гордости? Из страха? — Пожалуй, были признаки того, что не все в порядке. Мы с Флорой заметили в нем чрезмерную рассудительность, странный интерес к недвижимости и тому подобным вещам. — Взвешивая упущенные возможности, он задумчиво тер подбородок. — Если бы я расспросил его поподробнее…

Луис кивнул. Мир полон таких вот «если».

— Джонас считал, что Мартин сам должен рассказать все Альтее. Сделай он это, ситуация сложилась бы по-другому.

Алехандро загасил сигару.

— Ненадолго. Насколько я понимаю, он был обречен.

— Да, но он не запятнал бы свое имя. А это имеет большое значение для Изабель, — отозвался Луис.

Алехандро кивнул и отпил хереса, несколько пристыженный тем, что не подумал о девочке. Луис прав. Изабель унаследовала бремя вины отца, а это тяжелая ноша, особенно если ты обрел ее в детском возрасте.

— Мне неудобно об этом спрашивать, — замявшись, начал Луис, — но я небогатый человек. Мартин оставил что-нибудь Изабель в наследство?

Фаргас смущенно покачал головой.

— Оставил, но правительство аннулировало его завещание. Желания Мартина не имеют значения.

— Как же это может быть? — недоверчиво спросил Луис. Алехандро похлопал его по колену.

— Американцам трудно представить, что такое диктатура. Правительство конфисковало всю собственность де Луна: фабрики, дома, деньги на банковских счетах — в общем, все, за исключением его коллекции машин и драгоценностей Альтеи, которые та — наверное, по наущению свыше — завещала Флоре.

— Как же это им удалось? Фаргас переменился в лице.

— Да простит меня Господь, им помог я. — Луис в замешательстве посмотрел на собеседника. — Изабель — единственная наследница Мартина. Так как мы спрятали ее от Мурильо, имущество стало выморочным.

— Что это значит?

— Если при открытии наследства наследник или мертв, или его нельзя найти, все достается государству. Если мы привезем Изабель в Барселону, она, конечно, получит то, что ей причитается — за вычетом громадных налогов, но тогда она наверняка попадет под опеку Мурильо. Они нас поймали, и знают об этом.

Встав с кушетки, Луис подошел к камину и с отсутствующим видом принялся помешивать уголья.

— Я, видимо, проявил неоправданную беспечность, добавив в вашу семью лишний рот, — заключил Алехандро. — Мы с Флорой не в состоянии сейчас взять Изабель к себе, но мы поможем всем, чем сможем. — Смутившись, он замолчал.

— Что ж, — покачал головой Луис, очевидно, уже приняв решение. — На свете случайностей нет. — Он помолчал, собираясь с мыслями. — Наш с Мирандой сын умер в трехлетнем возрасте. Мы хотели родить других детей, но у нас ничего не получилось. Мы думали, что так угодно Богу, но тут Господь послал нам Нину. Теперь же Он посылает нам Изабель. Пусть живет у нас столько, сколько захочет.

Время шло, но Изабель по-прежнему горевала. Всячески стараясь вывести несчастного ребенка из этого состояния, Миранда постоянно заговаривала с ней, водила на прогулки в город, возила в горы, но увы… Та твердость, та решимость, которые проявила Изабель во время визита Алехандро, испарились без следа. Тем не менее Миранда не теряла надежды.

И вот в один прекрасный день, проходя из столовой на кухню, она увидела в окно Изабель, сидящую в саду прямо на земле. Сломанной веткой Изабель рисовала на песке что-то похожее на цветы и деревья. Миранда тут же вспомнила свой разговор с дочерью насчет Изабель.

— Она очень молчаливая, мама, — жаловалась ей Нина. — Я пытаюсь ее разговорить, а она все время грустит. Но ты ведь знаешь, как я люблю писать в своем дневнике? — продолжила она. Миранда утвердительно кивнула. — Так вот, Изабель его весь изрисовала. Она также рисует странные лица на клочках бумаги и в тетрадке, которую хранит в тумбочке возле своей кровати.

Поразмышляв над этим, Миранда вспомнила последний визит де Луна всей семьей. Тогда, сидя в этом самом саду, Альтея частенько рисовала открывшуюся перед ней панораму. Вертевшаяся рядом Изабель всячески стремилась подражать матери. С серьезным видом вглядываясь в ландшафт, она медленно водила карандашом по бумаге, оставляя на ней пусть безыскусные, но все же вполне узнаваемые образы. На Миранду все это произвело большое впечатление, о чем она не преминула сказать Альтее.

«Она очень талантлива, — с нескрываемой гордостью ответила Альтея. — Так как у нее мое чувство линии и то же исключительное чувство цвета, что и у Флоры, приходится признать, что Изабель унаследовала все лучшее от нас обеих. Конечно, ей всего шесть лет — кто знает, что будет дальше».

«Действительно, кто знает», — подумала Миранда и вечером за ужином объявила, что ей нужна помощь Изабель.

Не выказав особого интереса, Изабель лишь утвердительно кивнула.

На следующий день Миранда отвела Изабель в галерею. Выставленные там красочные картины, по замыслу Миранды, должны были вызвать у девочки хоть какую-то реакцию, но Изабель осталась безучастной. Показав ей, как перышками смахивать пыль с картин, Миранда удалилась к себе в кабинет и исподтишка через открытое окно принялась наблюдать за происходящим.

Первую картину Изабель протерла быстро, то же произошло и со второй. Третьей она уже уделила немного внимания, а у четвертой так и вовсе задержалась. Сердце Миранды учащенно забилось. Отступив на шаг назад, девочка явно разглядывала работу: склонила голову налево, направо, прищурилась, затем снова широко раскрыла глаза.

Миранде хотелось, чтобы Изабель поделилась с ней своими эмоциями от увиденного, однако до конца дня девочка так и не проронила ни слова. Что ж, давить на нее не стоит.

Через две недели Миранда поменяла экспозицию. На этот раз она отражала жизнь американских индейцев в прошлом веке. Изабель с интересом остановилась у картины, изображавшей индейскую скво, которая кормит младенца.

Другая картина изображала индейских юношей во время ритуального танца. На их разгоряченных лицах с налобными повязками застыл такой восторг, что Изабель не удержалась от улыбки.

Наконец-то Миранда сумела подобрать ключик к Изабель. Теперь оставалось только терпеливо ждать.

Второй, после Изабель, лучшей подругой Нины была маленькая книжечка в кожаном переплете, хранившая ее самые большие тайны.