Книга Подарки Деда Маразма, страница 39 – Татьяна Луганцева

– Вероятно, Дима что-то не выполнил, и его убили, – продолжил Роман.

– Ты уже это высказывал. Кто ему угрожал и за что?

– Если бы мы знали ответ на этот вопрос, то мы бы знали, кто убил твоего мужа, – подытожил Роман. – Нет ли в кабинете каких записей, писем с угрозами и чего-нибудь странного?

– Я не видела ничего. Правда, вот стоит бумагорезка, если и приходило что-нибудь подобное по почте, то, наверное, Дима избавлялся от этого.

– Он же общался с Надеждой, как я понял, неужели Дмитрий ничего не говорил о своих опасениях женщине, которую любил? – поинтересовался Роман.

– Она молчит. К тому же Боря сегодня выдвинул интересную версию о том, что Дмитрий продолжал любить меня, а ведь он был его другом, значит, знал, что говорил.

Роман с интересом посмотрел на девушку.

– Любовь к тебе – это хроническое заболевание, наверное, трудно, а то и невозможно излечиться.

– Но у тебя-то вид здоровый, – хмыкнула Марта.

– У меня иммунитет.

– От чего?

– От всех видов влюбленности.

– А как же Полина? – прищурила глаза Марта.

– Вот черт! – посмотрел он на руку, где по идее должны были находиться часы. – Я забыл совсем! Надо же сходить к ней в больницу.

– Езжай. Ты уже третий раз забываешь о своей девушке.

Роман виновато посмотрел на Марту.

– Езжай, езжай! Не думаешь ли ты, в самом деле, что мне нужен телохранитель? Здесь тихое место, ты помнишь об этом?

– Ладно, а вечером я приду опять к тебе домой, ты не против? – спросил Роман.

– Против. С какой это радости?

– Ну, ты же сама знаешь мою ситуацию. – Роман кинул на Марту взгляд исподлобья.

– Это твои проблемы. Ночуй у родственников.

– У меня их нет, – быстро ответил «телохранитель».

– У друзей, – была непреклонна Марта.

– Они все живут семьями, я не хотел бы их беспокоить.

– А меня беспокоить, значит, можно? Нет уж, это твои проблемы. Единственное, что могу предложить тебе, это переночевать здесь в офисе на диване в приемной. Вот тебе ключ!

Роман был явно разочарован.

– И не напугай Полю своим видом, – предупредила она, – не знаю, от чего у тебя иммунитет, но то, что, общаясь с тобой, можно повредиться умом, это уж точно.

Роман ушел, а настроение у Марты еще больше испортилось. В кабинет заглянула Надежда. Марта заметила, что выражение ее лица заметно изменилось.

– Марта Михайловна…

– Просто Марта.

– Марта, я хотела бы с вами поговорить, – замялась она в дверях.

– Что-то срочное? – не поднимая тяжелых век, спросила Марта.

– Нет… так… личное.

– Наденька, давай оставим разговор до завтра, мне сегодня что-то нездоровится, я заболеваю, – попросила ее Марта, думая, что секретарша хочет ее поблагодарить.

– Может, чайку? Я нашла новый чайник… позаимствовала у соседей, – робко предложила Надя, смущенно улыбаясь.

– Нет, спасибо.

Когда за Надеждой закрылась дверь, Марта задумалась: «Неужели всем от Дмитрия были нужны только деньги?»

К вечеру она пожалела, что с такой легкостью отпустила Романа, ей бы понадобилась его помощь. Температура поднялась почти до сорока градусов, ноги налились свинцом, а во всем теле ощущалась сильная ломота. Дыхание стало затрудненным, горло отекло, глотание сопровождалось сильной болью, которая отдавалась в уши и голову. Она поняла, что до дома ей не доехать, а сотрудники фирмы уже, попрощавшись с ней, ушли домой. Марта откинула со лба челку, вспомнила о своей странной посетительнице, которая предлагала ей помощь в лечении простуды.

«Интересно, в девять часов вечера не поздно прийти на чашку чая по приглашению?» – подумала она.

Марта вышла из офиса, захлопнула за собой дверь и побрела по улице вдоль кладбища, огибая его по периметру. Она дошла до аккуратного деревянного домика, крайнего в ряду не менее аккуратных домов на неширокой улице, и нажала на кнопку звонка.

Когда в дверях появилась Пелагея Спиридоновна и уставилась на Марту так, словно в первый раз увидела ее, Марта пожалела, что пришла.

– Кто вы? Что вам нужно? – спросила старушка у девушки.

– Я Марта, хозяйка кладбища, которое расположено по соседству с вами, – представилась она, – вы сегодня приходили ко мне в офис.

– Я? – удивилась старушка. – А для чего?

– Вы сообщили мне о сиянии на кладбище, об инопланетянах…

– Вы, девушка, в своем уме?! Нашли время ходить по домам и дурить людям головы! – гневно произнесла старушка и попыталась закрыть дверь, но ей помешала сделать это другая бабушка, идентичная первой, словно ее клон.

– Марта! – радостно всплеснула она руками.

– Пелагея Спиридоновна? – недоверчиво уточнила Марта.

– Да, это я! Сестра, ты что моих гостей пугаешь?! Заходи, дочка, ты еще хуже выглядишь, чем утром!

– Я поэтому к вам и пришла, вы говорили, что у вас есть какое-то средство от простуды.

– Да, конечно, проходи! Что, совсем плохо стало?

Первая старушка с недовольством смотрела на Пелагею Спиридоновну.

– Опять ты за свои штучки взялась? Я же просила не рассказывать никому из посторонних про огонь на кладбище и инопланетян! Или ты захотела в психлечебницу, решила оставить меня одну?

– Вы близнецы? – с трудом прохрипела Марта.

– А что, не видно? – буркнула первая старушка.

– Все привыкли к детям-близнецам, и никто не задумывается, что они растут и могут превратиться в старушек-близнецов. Это моя сестра Груня, или Аграфена.

– Интересные у вас имена. – Марта пошатнулась.

– Да, наша мама была большой оригиналкой, – процедила сквозь зубы Груня.

Пелагея ввела гостью в дом, усадила за деревянный стол на деревянную скамейку и метнулась по углам своей избы. Вернулась она с большой банкой чего-то густого и темного.

– Мед? – тихо и хрипло спросила Марта.

– Тут и мед, и травы лечебные, и варенье из разных ягод. Этот рецепт достался нам от нашей прабабки. Вмиг весь жар выгонит. Так, сейчас выпиваешь три чашки чая с половиной стакана этой смеси и ложишься в кровать под два пуховых одеяла. Завтра будешь как огурчик! Молодая еще, сердце выдержит! Меня здесь все в округе кличут народной целительницей.

– Да что вы, я не хочу вас стеснять! Ваша сестра…

– Какие стеснения? Куда ты пойдешь?! Совсем слабая, а голова как самовар горячая. А на Груню внимания не обращай, у нее характер скверный, с детства она такая нелюдимая и неприветливая, это всегда было нашим главным отличием.