Онлайн книга «Золотые цикады сбрасывают кожу»
|
Счастье Веры Абрикосовой
Несомненно, женщина по своей сути ближе к Создателю, чем мужчина. Только умственно отсталый может всерьез воспринимать библейское: «Авраам родил Исаака…». А при рождении Иисуса, Всевышний, чтобы гарантировать качество продукта, вообще обошелся без мужчины. Тени на стене от Лешкиного конструктора напоминали своими очертаниями древний город. Вера поправила одеяло, поцеловала Лешку в щеку, стараясь не разбудить. Котенок, свернувшийся в ногах у малыша, поднял голову. Вера выпрямилась, вышла на балкон. Светила нереально огромная круглая луна. Казалось, протяни руку, и ладонь упрется в яркую светящуюся поверхность. – Неужели у меня галлюцинации? – похолодела Вера, над землей в нескольких метрах от нее, на высоте пятого этажа маячило бородатое лицо. Она закрыла глаза, но, открыв, обнаружила, что лицо по-прежнему «висит» в небе. Абрикосова рассмотрела за спиной мужчины шкаф, люстру, и стала беззвучно хохотать. Мужик сверху, привязав к концу удочки зеркало, подглядывал за происходящим в соседней квартире. Кругом Кулибины. – Брось зеркало, Чикатило!» – весело крикнула Вера. Лицо исчезло. Надо спешить обратно на работу. Повезло, что договорилась с подружкой и та согласилась выручить, подстраховать. Иначе бы с ума сошла. И домой не позвонишь, Лешу разбудишь. А так приехала, убедилась, все в порядке. Хотя о каком порядке может идти речь. В начале первого на работу звонила мать, оказывается, их ограбили. Вывезли все вплоть до розеток и сантехники. В этом было что-то неправдоподобное, неестественное. Вера знала о возвращении родителей из отпуска, но приезд совпал с уходом сынишки из больницы, и она напрочь забыла о стариках. Отец почему-то сразу стал обвинять Виктора. – Это рук дело зятя! Крамнов дней десять назад дал ей девятьсот долларов. На вопрос, откуда? Ответил: «Вернули часть старого долга». Странное совпадение. Сладкий танец в лунном свете
Льстить себе и лгать другим, два бесценных дара, которыми щедро наделила людей природа. Отними их, и планета станет безлюдной, ведь исчезнет игра страстей. Поэтому льстим и лжем мы так же естественно, как дышим. После захода солнца Лариса и Абрикосов подошли к железнодорожной насыпи неподалеку от дома красотки и остановились: длиннющий состав с черепашьей скоростью проплывал мимо. – Дай мне этот листок, – попросила девушка. – Какой? – Юрий знал, о чем идет речь, но нарочно тянул с ответом. Лариса поняла уловку Абрикосова. А поняв, огорчилась. – Такого больше никогда не будет! – Я нарочно лист там оставил. Я знал, что ты спросишь. Юрий никак не мог подобрать нужные слова. – Обычно предметы, напоминающие о «фам фаталь» [24],об увлечении дамами со временем начинают приносить боль. – Абрикосов не любил врать. – Пожалуй, ты прав. Лариса хотела положить голову Юрию на плечо, но не вышло, головы уперлись, образовав подобие крыши. Так и пошли, едва огни состава исчезли за поворотом. Неудобно нелепо, зато интересно. Не отрывая голов, Лариса и Юрий поднялись на насыпь, перебрались через рельсы и медленно побрели дальше. – Ты мой, – тихо произнесла Лариса. – Ты мой, – повторил Абрикосов. – Ты мой самый, – добавила девушка еще одно слово. – Ты мой самый, – снова повторил Юрий. – Ты мой самый любимый. – Ты мой самый любимый персонаж, – уточнил он. Абрикосов не любил врать. – Ты мой самый любимый персонаж, – прошептала Лариса. Ей стало удивительно легко, одно только слово и не нужно притворяться. Персонаж. Девушка неторопливо шла, окутанная облаком мыслей о предстоящей поездке в Италию. Коллекция юной красавицы
Художник пишет свою картину красками, море – волнами, балерина рисует собственным телом. А романтичные девушки предпочитают делать тату на сердце влюбленных трубадуров. Сандра заторможенная: прозвенел звонок, а Ланская как стояла с кинжалом бутафорским, так и стоит. На себя посмотри, юноша пылкий, со взором горящим. Юрий положил на тумбу пергамент и, усевшись, стал вращать кисти рук. Несколько раз встряхнул ими. Лариса материализовалась в аудитории, традиционно опоздав на первые сорок пять минут. Поставила сумку на пол. – Здравствуйте, товарищи! – приветственно помахала рукой. – А у меня товарищ серый, брянский волк! – пропела Евгения, не отрываясь от работы. Сандра, наконец, очнулась и ушла за ширму. Лариса совершила «обход», не пропустив ни одной работы, и приблизилась к Абрикосову. – Ну как? «Ни «здравствуй», ни «до свидания» – кремень», – отметил Юрий, разминая затекшие мышцы плеч. – Как работы, говорю? – напористо повторила девушка. «Нерон» сел на пергамент и его подбородок оказался на уровне рыжей макушки. – А-а-а, вот в чем дело. Поздравляю. Новая прическа очень идет вам, – сообщил Абрикосов. – Спасибо. Нравятся работы? – Лариса, скрестив руки на груди, требовательно глядела на Юрия. – Дай дураку хрустальный член – он и член разобьет, и руки порежет, неопределенно пробормотал Абрикосов. – Очень образно! – фыркнула Лариса. Сегодня Абрикосов, сам того не подозревая, стал для рыжеволосой путешественницы собственностью, экспонатом частной коллекции. Лариса смотрела на Юрия, но видела себя, быстро идущую по предрассветной аллее парка. Приблизившись к большой березе, на корнях которой они сидели, девушка сразу увидела то, из-за чего поднялась ни свет ни заря. Раскрыв общую тетрадь, Лариса аккуратно, как школьница, собирающая гербарий, вложила в нее листок с текстом на английском, опустила тетрадь в сумку и застегнула молнию. Без этого пустяка грандиозный Портрет Судьбы будет неполным. Девушка придумала концепцию своего творчества – превратить собственную жизнь в один законченный рисунок, эта идея вдохновляла, подчиняя себе все… Из дневника А. Ланской
В аудиторию вплывают педагог, ректор и незнакомая дама. Вместе с ним входят ректор и двое незнакомых смуглолицых южан. И… Арсен?! |