Книга Империя Тигвердов. Танго в пустоте, страница 42 – Тереза Тур

— У меня завтра занятия в Академии.

— А у меня — самое удачное покушение на власть со времен моего деда.

— Допустим, но при чем здесь я?

— Сам не очень-то понимаю…, - признался Фредерик. — Но тот, кто это затеял, считает вас первоочередной мишенью — наравне со мной. И меня это беспокоит. С учетом того, насколько вы беззащитны…

— Я не останусь. Родители в поместье, под присмотром Джона Адерли. Мальчики — Пауль и Рем — в Академии. Феликса забрали туда же, в госпиталь. Все — в безопасности. А я отправляюсь домой!

— Послушайте, Вероника, давайте вы будете Ричарду нервы мотать — ваше право. Мои же приказы следует исполнять.

— Принц Тигверд оставил меня.

— Да, конечно, — насмешливо фыркнул Император.

— А вам откуда знать?

— Я его чувствовал вчера очень отчетливо, он был настолько счастлив… Никакой горечи, никакой тоски… Он даже закрыться толком не мог — от него веяло… надеждой. Как тогда, когда вы только-только начинали сближаться в империи. И я не думаю…

— Фредерик, — тихо сказала я. — Слушать о том, что было еще вчера… Зная, что случилось. Это невыносимо больно.

— Да о чем вы? У меня такое чувство, что я чего-то опять не знаю! — император скривился от боли.

— Вы же чувствуете эмоции близких людей?

— Да. Когда более отчетливо, когда — менее…

— Я видела его с… другой женщиной.

— Это полное сумасшествие. Может, он был под заклятием?

— Перестаньте, Фредерик. Все сначала меня убеждали, что ваш старший сын — самый сильный маг империи — после вас, разумеется. А теперь выясняется, что на него, беззащитного и беспомощного, кидают заклятие за заклятием. Так не бывает!

— Как мы видим, — император мрачно посмотрел на меня, — бывает все… Пойдемте-ка со мной.

— Куда? Зачем? — Когда придем — узнаете, — он рывком поднялся кровати, на секунду замер, сквозь зубы выдохнул воздух, смешанный с ругательством. Распрямился. И приказал мне.

— Вперед!

— Фредерик, может, вы вернетесь в постель? — испугалась за него я.

— Может, и вернусь. Только одной глупой девчонке докажу, что она не права.

— Да не надо мне ничего доказывать! — расстроилась я — еще не хватало, чтобы императору стало хуже!

— Не спорьте со мной, миледи, — он взял меня за руку и потащил.

Так мы и вывалились из его спальни в гостиную — оттуда еще в какую-то комнату, набитую людьми — переругиваясь. Я шипела, что ему надо вернуться в спальню, в постель. Фредерик скрежетал, что обеспечит мне безопасность, несмотря ни на что. Охрана — усиленная — делала вид, что их тут нет — и не предвидится. Ирвин — стонал, как малютка-привидение — и голосил, что он отказывается за что-либо отвечать. Но мы уже были в коридоре. Тут я прекратила ругаться — и согнулась пополам — от смеха. И мне все равно было, что коридор — как и примыкающие покои — были полны придворного народу. Видимо, аристократы, узнав о покушении, решили разведать, что у них происходит в империи. А может — некоторые и искренне переживали за жизнь и здоровье обожаемого императора. А тут мы. Все такие неформальные. Любопытство у присутствующих просто зашкаливало — и становилось практически осязаемым.

— Что еще?! — гневно рявкнул Фредерик, остановившись посреди коридора и великолепно игнорируя присутствующих.

— Вы в пижаме… — тихонько сказала я ему.

— А вы в истерике — и что с того?!

Фредерик схватил меня за руку и потащил прочь от обжигающих взглядов.

— Мы появляемся из вашей спальни. Вы — в пижаме, я в джинсах, футболке, и тапочках, с распущенными волосами, — я опять залилась истерическим смехом. — А за дверью — весь двор.

— И что? — Фредерик обеспокоено посмотрел на меня. — Не понимаю. Но мне не нравится ваше состояние.

— Куда мы направляемся? — я сделала над собой усилие — и прекратила хохотать.

— Недалеко. Несколько дверей по коридору, потом император постучал и, не дождавшись ответа, распахнул одну из них. Решительным шагом пересек комнату, остановился перед следующей дверью.

— Крайом, — громко сказал он, — это я. И миледи Вероника. И мы заходим. Ты там в приличном виде?

И следом резко открыл дверь. В полутемной комнате было четверо. Один — на кровати, такой же приятной бледности, как и император. Уже знакомый мне молодой человек, — он был в боевой пятерке принца Брэндона. Девочка лет двенадцати и симпатичная, молодая женщина. Мгновение — и все, уже на ногах, склоняются в церемонных поклонах при виде императора.

— Добрый вечер, — улыбнулся им Фредерик. — Нам с миледи Вероникой стало скучно — и мы решили составить вам компанию.

— Ваше величество, — тихо, но решительно проговорил мужчина на кровати. — Большое спасибо за то, что позволили мне попрощаться с моей семьей.

Женщина запустила себе ногти в ладони, стараясь не кричать. Молодой человек побелел. Девочка испуганно уставилась на отца.

— Странно, но мой целитель утверждает, что ваша жизнь вне опасности, — насмешливо посмотрел на графа император.

— Ваше величество, — поджал губы раненый. — Вы же понимаете, что после произошедшего для меня существуют только два пути — или на плаху. Или… Грудью на собственную шпагу.

— Вот почему вокруг меня все сегодня говорят глупости? — обратился, глядя в потолок, Фредерик. — Сначала Вероника заявляет, что покинет дворец. Теперь вы, объятый непонятной мне склонностью к суициду. А у меня и так день получился не из приятных… Госпожа графиня, возьмите детей и выйдите, пожалуйста. Вам надлежит подождать в соседней комнате.

Мы подождали, пока семья графа нас покинет. Начальник охраны императора провожал их с болью во взоре, потом, когда за ними закрылась дверь, он откинулся на подушки и прошептал:

— Я допустил покушение на вас. Более того, я сам был орудием этого покушения. Я напал сам…

— Что вы как юная девственница, граф… Вам это не идет.

— Это моя вина. И я должен понести наказание.

— Угу… Вас на плаху. Ричарда — туда же — как главу заговора. Милфорда, в принципе тоже можно привлечь — как соучастника. Они же с сыном друзья. Генерального прокурора уже нет, как и начальника Уголовной полиции. И что мне остается в борьбе против заговорщика, который обладает настолько сильной магией, что смял вашу защиту против ментального воздействия? Только наследник, которому, как мы помним, двадцать четыре года — и магически он пока уступает даже вам. Ну, и, конечно, ваш сын — кадет Академии последнего курса. Он, безусловно, справится с вопросами безопасности моей семьи гораздо лучше, чем вы?!

— Но, ваше величество!

— А еще у нас есть миледи Вероника, которая решительно не желает оставаться в охраняемом дворце и жаждет отправиться домой. И еще у нее истерика, потому что у нее — распущенные волосы, а я в пижаме! Но она женщина, ей простительно. А вот вам, граф…