Книга Империя Тигвердов. Танго в пустоте, страница 71 – Тереза Тур

Служанка проводила меня насмешливым взглядом.

…

— Ну, наконец-то, — поприветствовала нас мама. — А то мы с отцом поспорили, — явитесь вы или нет!

— И кто за кого? — поцеловала я ее.

— Мне казалось, что вы забьете на визит. А отец заявил, что Ричард слишком ответственный. И он тебя притащит.

— Папа, привет, — я обняла отца. — Ты прав по всем пунктам.

— Простите за опоздание, — Ричард вручил маме огромный букет золотых лилий, непонятно откуда взявшийся у него в руках. У цветов были темно-синие листья и стебли, а запах чем-то напоминал корицу.

Мама прижала цветы к себе, понюхала, прикрыв глаза. Кончик носа мгновенно покрылся искрящейся золотой пылью. Онемев от восторга, мы уставились на это чудо. Ричард, посмотрев на нас засуетился:

— Я надеюсь, Маргарита Дмитриевна, вы любите золотистые киреи? — И следом протянул руку отцу. — Добрый день, Евгений Николаевич.

— Добрый… Как дела? — пожал ему руку отец, — с хитринкой посмотрев на меня.

— Вероника спасала от имперского правосудия юную амбициозную журналистку, которая писала в газетах разного рода гадости про императорский дом, — улыбнулся Ричард.

— Хватит о делах, — строго сказала мама, безуспешно пытаясь избавиться от золотой пыльцы. — Давайте обедать!

Мальчишки встретили нас настороженно. Феликс с надеждой смотрел на нас обоих. Паша с опаской поглядывал на меня — как будто ждал какого-то подвоха. Рэм окинул принца Тигверда вызывающим, недовольным взглядом. Я смотрела на мальчишек, и тихонько, чтобы никто не заметил любовалась каждым из них…

Феликс очень изменился после выздоровления. Он много занимался, переживал за все, что происходит вокруг. В нем было… счастье. Разлитое внутри, сильное, яркое. Вдох — счастье, выдох — радость; вдох — страх его потерять, выдох — оно все еще никуда не делось… Осознание того, что с ним случилось нечто невероятное, чудесное. Что-то такое, за что он мысленно благодарит окружающий мир каждую секунду…

Пашка возмужал, — стал выше, крепче, спокойнее. Он смотрел долго и серьезно. Пашка… Как же нам с тобой разобраться со всем этим балаганом, который происходит с нами в последнее время? Держись, сынок…

Рэм стал просто невероятно красив, — это ужас какой-то! Бедные девочки… На самом деле с Пашкой они были совершенно одинаковые. Рэм уже сроднился с тем, что чуть подправил когда-то свою внешность. Но он был… совсем другой. Грустный, тихий. Печаль лилась из-под пушистых ресниц и сводила с ума… Я подумала о том, что девочек в Академии нет. Пашка еще с кем-то общается на фехтовании в нашем мире, а Рем?

— А щенок где? — спросил Паша, прервав мои мысли.

— Дома, — ответила ему я, не задумываясь.

— Один? — возмутился Феликс.

— В поместье, — пояснил Ричард.

И тут я поняла, что именно сказала… И это не ускользнуло от милорда Верда. Хитрец с каким-то особенным удовольствием нагло подмигнул мне, отправляя в рот очередной пирожок! Вот… зараза! Я поняла, что краснею… Захотелось выйти на улицу. И тут стихия услышала меня! Какая именно не знаю, но в ворота позвонили!

— Кого это принесло? — спросил явно у Вселенной отец, потому что никто из присутствующих на этот вопрос ответить не мог.

Я пожала плечами — и отправилась открывать. Загнать Грея в вольер я не смогла — он скулил, вырывался и, в конечном итоге, удрал от меня. С щенком было проще — взял на руки и все дела.

— Да что ж ты за пес такой, — укоризненно посмотрела я на него и пошла смотреть — кто там.

Подошла к калитке — и открыла ее на маленькую щелочку — чтобы овчар не выскочил.

— Добрый вечер! — обратилась ко мне какая-то незнакомая женщина. — Простите за беспокойство. Вы не подскажете, как идет нумерация улиц Зеленых в поселке? Мы совсем заплутали.

И она кивнула на заведенную машину напротив наших ворот. На заднем сидении в детских креслах сидели девочки-близняшки, и с любопытством на нас посматривали. Два курносых носика, золотые кудряшки из-под одинаковых розовых шапочек, ярко-синие глазенки…

Я невольно залюбовалась

. — Конечно, — улыбнулась я женщине в короткой яркой курточке. — Вам какая улица нужна?

— Третья Зеленая.

— Смотрите, — начала я, делая шаг вперед и выходя за калитку. — Вы…

Женщина взмахнула руками. Грей все-таки выскочил. Попал под удар, взвыл от боли, пронзительно заскулил — и обмяк на снегу. Странно… Со мной было что-то не то — но боли я не чувствовала. Только пустоту. И ее вокруг становилось все больше и больше.

Я с отстраненным любопытством отметила, что женщина уже открыла портал, ее дети выскочили из машины — она торопила их. За спиной раздались крики.

— Мама! — три вопля сливаются в один.

— Вероника! — крик Ричарда.

— Мальчики, осторожнее, — хочу сказать я — но у меня получился только жалобный всхлип. Я успеваю заметить, что женщину и ее детей отбрасывает от портала. Ей не удается сделать всего шаг — и уйти. Марево гаснет.

Ноги подгибаются — я падаю на землю, на меня обрушивается небо, а через мгновение тяжесть и круговерть затихают, оставляя звенящую легкость внутри и снаружи…

— Мама! Не надо… Не уходи…

Кто-то склонился надо мной. Феликс… Я чувствую покалывающее тепло его рук на животе, справа.

— Нам же без тебя никак, — продолжает уговаривать меня приемный сын. — Мы тебя любим. Останься… Мамочка.

Его голос и плач пробиваются сквозь пустоту, в которую я могу и хочу погрузиться, разрушая легкость, которая окутала с ног до головы. Внезапно понимаю, что, действительно, не имею права уходить. Как же родители будут опекунство оформлять на всех троих?.. И Рэм — я же обещала его матери присмотреть. Пытаюсь сказать это Феликсу, но захлебываюсь криком — приходит боль.

— Тихо… — это Ирвин — его руки порхают надо мной — и боль уходит. — Лежите, не шевелитесь, мы сращиваем сосуды и ткани. Никаких резких движений… Вообще никаких движений. И обращаясь к кому-то:

— Все — пять шагов назад! Мешаете! Милорд Верд, вас это касается в первую очередь!

Я и не знала, что милейший, все время смущающийся, Ирвин может разговаривать таким тоном.

— Ваше величество, отойдите! Феликс — останьтесь. У вас хорошо получается удерживать матушку здесь. Продолжайте. Миледи Вероника, ваша задача — не спать, не закрывать глаза И я честно делаю то, что сказал целитель. Только чуть поворачиваю голову набок, чтобы видеть происходящее, а не только слышать.

— Кто приказал убрать охрану? Как это граф Крайом? — рычит на кого-то император. — Я вас спрашиваю — почему миледи Вероника осталась без защиты? Почему задержание преступницы производили члены моей семьи? Кто вообще эта женщина?

Какой-то незнакомый мне гвардеец пытается объяснить Фредерику, что на женщине сильный блок. Император только фыркает.