Книга Король Артур. Меч в камне, страница 18 – Теренс Хэнбери Уайт

— Приветик, — сказал сэр Груммор. — Ты ведь мальчишка сэра Эктора, так? А этот, в смешной шляпе, кто таков?

— Это мой наставник, — поспешно сказал Варт. — Мерлин, волшебник.

Сэр Груммор взглянул на Мерлина, — в те дни волшебники почитались истинным рыцарством за людей второго разбора, — и холодно сказал:

— Ах, волшебник. Как поживаете?

— А это Король Пеллинор, — сказал Варт. — Сэр Груммор Груммурсум — Король Пеллинор.

— Как поживаете? — осведомился сэр Груммор.

— Град, — сказал Король Пеллинор. — Нет, то есть я хотел сказать, града не будет, верно?

— Хороший денек, — сказал сэр Груммор.

— Да, денек неплохой, не правда ли, что?

— Охотились сегодня?

— О, да, спасибо. Знаете, все время охочусь. На Искомого Зверя.

— Интересная работа, очень.

— Да, интересная. Не хотите взглянуть на катыши?

— Клянусь Юпитером, конечно! Люблю разглядывать катыши.

— Самые лучшие у меня дома, но и эти неплохи, право.

— Да благословит Господь мою душу. Так это и есть его катыши?

— Ну да, его.

— Интересные катыши.

— Да, очень интересные, правда? Только немного надоедают, — добавил Король Пеллинор.

— Так-так. А денек-то хороший, верно?

— Да, денек в общем хороший.

— Так, может, нам тогда сразиться, а, как?

— Да, по-моему, неплохо бы сразиться, — сказал Король Пеллинор, — нет, право.

— А из-за чего будем драться?

— Ну, как обычно, я думаю. Кто-нибудь, окажите любезность, помогите мне с этим шлемом.

В общем-то помогать пришлось всем троим, ибо при том количестве винтов, которые следовало вывинтить, гаек, которые надлежало ослабить, и болтов, которые Король, одеваясь поутру, впопыхах засадил не в ту резьбу, задача извлечения его из дорожного шлема и облачения в боевой превратилась в праздник технической мысли. Шлем был огромный, вроде газгольдера, выложенный изнутри двумя слоями кожи и трехдюймовым слоем соломы.

Приведя себя в состояние готовности, рыцари разъехались по разным краям поляны и затем съехались в середине ее.

— Честный рыцарь, — сказал Король Пеллинор, — прошу тебя, назови мне твое имя.

— Оно касается только меня, — ответил сэр Груммор положенной формулой.

— Сие неучтиво сказано, — сказал Король Пеллинор, — что? Ибо ни единый рыцарь не страшится открыто назвать свое имя, когда не имеет причины стыдиться его.

— Что до этого, то я считаю за лучшее, чтобы ты покуда не знал моего имени, так что не спрашивай.

— Тогда ты должен встать, чтобы сразиться со мной, неверный рыцарь.

— А вы не ошиблись, Пеллинор? — осведомился сэр Груммор. — По-моему, тут должно быть «тогда становись».

— О, виноват, сэр Груммор. Да, конечно, именно так. Тогда становись, чтобы сразиться со мной, неверный рыцарь.

И не тратя дальнейших слов, два джентльмена вернулись на противоположные концы поляны, уперли копья в седельные упоры и изготовились к предварительной сшибке.

— Пожалуй, нам лучше залезть на дерево, — сказал Мерлин. — Никогда не знаешь, что может случиться в таком поединке.

Они вскарабкались на большой бук с удобными, торчавшими во все стороны ветвями, и Варт обосновался на высоте футов в пятнадцать, поближе к концу гладкого сука, откуда он мог хорошо все видеть. Нигде не сидится так уютно, как на буке.

Чтобы как следует представить себе разыгравшуюся там ужасную битву, необходимо знать одну вещь. В ту пору (или, во всяком случае, в пору самых тяжелых доспехов) полностью вооруженный рыцарь нес на себе столько железа, сколько весил сам, — а то и поболе. Совокупный его вес составлял обычно не меньше, чем двадцать два стоуна, иногда и до двадцати пяти. Это означало, что восседать ему приходилось на тихоходном, огромном тяжеловозе вроде нынешних фермерских, а собственные его движения настолько затруднялись грузом железа и разного рода набивочным материалом, что становились замедленными, словно в кино.

— Тронулись! — крикнул Варт и затаил дыхание.

Грузные кони пошли громыхающим шагом, медленно и величаво. Копья, до поры смотревшие в небо, склонились теперь к земле и нацелились друг на друга. Видно было, как Король Пеллинор и сэр Груммор изо всей мочи бухают пятками в бока своих коней, и через несколько минут великолепные животные уже переваливались, изображая рысь, от которой сотрясалась земля. Блям, драм, бум, бум — скакали кони, а оба рыцаря в унисон плюхали ногами и локтями, и немалая толика дневного света пробивалась между ними и их седлами. Затем темп переменился, конь сэра Груммора явно перешел на галоп. В следующую минуту то же самое проделал и конь Короля Пеллинора. Зрелище было страшное.

— О, Господи! — воскликнул Варт, устыдясь своей кровожадности, из-за которой сражаются здесь эти рыцари. — Как ты думаешь, они не поубивают друг друга?

— Опасный вид спорта, — сказал Мерлин, покачивая головой.

— Сейчас! — крикнул Варт.

С могучим лязгом железных копыт, от которого кровь стыла в жилах, всадники встретились. Копья их качнулись в нескольких дюймах от шлемов, — каждый выбрал сложный удар острием, — и их уже относило галопом в противоположные стороны. Сэр Груммор глубоко вогнал копье в ствол бука, на котором сидели зрители, и встал. Позади него Короля Пеллинора вместе с копьем совсем унесло из виду.

— Можно смотреть? — спросил Варт, в самый опасный момент закрывший глаза.

— Вполне, — сказал Мерлин. — Им потребуется кое-какое время, чтобы опять встать в позицию.

— Тпру, тпру, говорю! — далеко и глухо прокричал Король Пеллинор за можжевеловыми кустами.

— Эй, эй, Пеллинор! — прокричал сэр Груммор. — Вернись, дорогуша, я здесь.

Последовала долгая пауза, во время которой две сложных боевых установки приводили себя в порядок, и наконец Король Пеллинор занял место на конце поляны, противоположном тому, с какого он начал, а сэр Груммор оказался на его начальной позиции.

— Рыцарь-предатель! — крикнул сэр Груммор.

— Сдавайся, изменник, что? — крикнул Король Пеллинор.

Они снова наставили копья и с громом устремились в атаку.

— Ох, — сказал Варт, — хоть бы они не поранили друг друга.

Но тяжеловозы уже трудолюбиво трюхали один другому навстречу, и оба рыцаря одновременно решили нанести боковой удар. Каждый развернул копье справа налево, и прежде чем Варт успел сказать что-либо еще, послышался ужасный мелодический гром. Дзынь! — запели доспехи, словно моторный омнибус врезался в кузню, — и бойцы уже сидели бок о бок на зеленой траве, а кони их уносились галопом в противоположные стороны.