Книга Астральное тело холостяка, страница 36 – Дарья Донцова

– Как их звали? – спросил я.

– Том, Бом, Гном, Слон и еще Лошадь, – удивился собеседник, – ты же знаешь.

– Это клички. Настоящие имена можете назвать?

– А то! Том это Томатин Виктор Семенович. Гном – Сергей Владимиров, отчество не помню. Бом – Ломакин Петр Николаевич, Слон – Никита Слонов. Вроде он был Сергеевич, но это не точно. Ну и Лошадь. Она теперь высоко сидит, без крыльев к ней и не подобраться. Звезда сериалов Людмила Олеговна Грибанова. А зачем тебе их данные?

– Просто интересно, – соврал я. – Когда авария случилась, не помните?

– Хотел бы забыть, да не получится. Двадцать девятого ноября они клуб обворовали и слиняли, в мой день рождения, – пояснил Безумный.

Я вынул зазвонивший телефон.

– Марфа Ильинична умерла, – забыв поздороваться, сообщил Евгений Протасов.

Я быстро вышел в коридор.

– Причина?

– Естественная – инсульт, – объяснил полицейский. – Она в допросной при тебе заснула, а через час очнулась, и ей по моему приказу подушку выдали, одеяло, матрас. Горкина комфортно в камере устроилась. Ближе к ночи ей принесли чай и ужин. Я вчера денег парням оставил, чтобы купили для нее йогурт, кашу в пакетике. Задержанная поела, а вскоре сознание потеряла. Вызвали «Скорую», Марфу в больницу отправили. Сегодня она умерла. Вскрытие пока не делали, но врач уверен, что у нее мозговой удар.

Я решил прояснить ситуацию до конца.

– Ночью к Горкиной могли зайти посторонние?

– Исключено, – отрезал Протасов. – Дочь говорит, что мать давлением мучилась, высокое было, но к врачу не шла, самолечением занималась. Заболит голова – съест таблетку, которую соседка даст. Не беспокоит башка – не пьет лекарства. Марфа Ильинична считала, что медикаменты – это химия, которой людей травят.

– Пещерная глупость! – возмутился я. – Пила бы регулярно препараты и прожила бы дольше.

– Короче, дело об убийстве Брякиной закроем в связи с кончиной основной подозреваемой, – сказал собеседник.

– Ясно… – протянул я.

Затем попрощался с Протасовым, пошел к Борису, рассказал ему, что узнал от Фреда, и попросил:

– Найдите мне родственников парней, чьи имена и фамилии я сброшу на ватсапп. И хочется переговорить с актрисой Людмилой Олеговной Грибановой. По словам Безумного, она звезда сериалов, возможно, откажется пойти на контакт. Но попытайтесь уговорить ее. Я поеду в Бойск, вернусь поздно.

– Выполню, – заверил мой помощник. – Простите, Иван Павлович, а зачем вам эти музыканты?

– Они погибли двадцать девятого ноября тридцать лет назад, и в этот же день в Бойск приехал отец Дионисий. Вот я и подумал – вдруг тут какая-то связь есть?

– Демьянка все еще не может сидеть. Только опустится на задние лапы, сразу взвизгнет и встает. Ходит и лежит без проблем, – перевел беседу в другое русло секретарь.

Я посмотрел на псинку, которая похрапывала в своей лежанке.

– Загадочная ситуация.

– Во всех домах, где я работал, были животные, – продолжал Борис, – и разные с ними случались казусы, но такого не припомню. Демьянка здорова, весела, аппетит всем на зависть, а сидеть ей некомфортно. Может, записаться на МКУР?

– Ничего не знаю о подобном, – признался я.

– Тоже вчера впервые от профессора услышал, – не стал врать собеседник. – Новая технология, молекулярно-клеточный уровень. Грубо говоря, особо чуткий томограф. Уж такой-то Демьянку насквозь изучит. Может, тогда станет ясно, что с псиной. Академик считает, что у собаки редкая генетическая болезнь, свойственная якутским тобоганам.

– Где Якутия, а где Москва, – усмехнулся я. – И про тобоганов я никогда не слышал.

– Псы породы новозеландская овчарка обитают сейчас по всему миру, – сказал Борис, – это просто название. С якутским тобоганом сложнее. Профессор пояснил, что он в середине пятидесятых о тобоганах книгу писал, специально ездил на Север, тогда там еще было несколько раритетных собак. Нынче уже все вымерли. Некогда тобоганов активно вывозили в разные углы СССР, но там им не могли найти пару, скрещивали с овчарками всех мастей, и порода «размылась».

Я налил себе кофе.

– В середине пятидесятых? А сколько лет врачу?

– На вид сто, – улыбнулся Борис, – но он бойкий и с чувством юмора. У тобоганов была болезнь хвоста, который вдруг начинал гнить и в конце концов отваливался.

– Господи, – испугался я, – это же больно!

– Наверное, – согласился Борис. – Доктор считает, что Демьянка потомок якутских животных, отсюда и проблема.

– Она имеет решение? – спросил я. – Болезнь хоть как-то лечится?

– Нет, – не оставил мне надежды секретарь. – Однако есть выход. Хвост нужно купировать, и делу конец. Нет органа – нет болезни. Академик хотел сразу собаку на стол уложить, даже скальпель достал и пообещал, что операция не займет много времени, но я решил все же сначала записаться на МКУР, несмотря на его стоимость. Или я не прав? Может, вы считаете, что лучше побыстрее больной хвост отчекрыжить и забыть о нем?

– Прежде необходимо поставить правильный диагноз, – заявил я. – И только потом можно инструментами бряцать. Вдруг у Демьянки нет этой болячки?

– Согласен, – кивнул Борис. – Но исследование безобразно дорогое.

– Ничего, заработаю! – воскликнул я и погладил Демьянку. – Если завел животное, ты за него в ответе. Ну, я помчался в Бойск!

– Хорошей вам дороги, – пожелал мой помощник.

Я спустился на парковку, сел в машину и получил эсэмэску все с того же неопределяемого номера: «Ванечка, жду тебя вечером с нетерпением. Помнишь, как нам хорошо было ночью?» Я воткнул трубку в держатель. Вот теперь совершенно ясно, что сообщения отсылает некая крайне романтичная особа. Почему они приходят на мой телефон? Девица постоянно нажимает не на ту цифру. Увы, свой контакт она засекретила, поэтому я лишен возможности сообщить юной леди об ее ошибке. Надеюсь, тот Ванечка, которому адресуются послания, сегодня вечером опять посетит страстную Джульетту, и паре снова будет хорошо вместе.

Выезжая на проспект, я погрузился в размышления. Не знаю, как у других мужчин, а у меня есть черный список неких женских привычек, от которых меня коробит. Если у дамы присутствует одна из них, я, памятуя о собственном несовершенстве, готов примириться с раздражающим фактором. Даже два неприятных пристрастия не заставят меня разорвать отношения. А вот коли три, то уж в этом случае я корректно расстанусь с приятельницей.

Какие пункты значатся в моем перечне? Да, в общем, ерунда. Например, я сильно огорчусь, если моя подруга во время нашего совместного похода в кафе будет рыться в своем телефоне, отвечать на сообщения и звонки, потому что такое поведение – яркое свидетельство того, что спутник ей не интересен. Мне не нравится, когда с моей тарелки хватают еду или, наоборот, подкладывают на нее свою. С одной очень привлекательной брюнеткой наши пути разошлись после того, как она перебросила мне надкушенную котлету с заявлением: «Ваня, попробуй, я такое дерьмо не ем». Естественно, меня не обрадует, если, скажем, в ресторане я пойду помыть руки, а спутница, воспользовавшись моей отлучкой, схватит мой мобильный и «случайно» прочитает адресованные мне эсэмэски. А вот манера некоторых представительниц слабого пола жалобно скулить, складывая губы трубочкой: «Ваня-я-я… ты меня совсем не лю-ю-юбишь» вызывает у меня смех.