Онлайн книга «Летучий корабль (сборник)»
|
– Пускай изрубит! Я без тебя жить не могу. Собрались и поехали. Кощей Бессмертный домой возвращается, под ним добрый конь спотыкается. – Что ты, несытая кляча, спотыкаешься? Али чуешь какую невзгоду? – Иван-царевич приходил, Марью Моревну с собой взял. Кощей поскакал, догнал Ивана-царевича, изрубил его в мелкие куски и положил в смолёную бочку. Бочку скрепил железными обручами и бросил в синее море, а Марью Моревну к себе увёз. В это самое время у зятьёв Ивана-царевича серебро почернело. – Ах, – говорят они, – видно, беда приключилась! Орёл бросился на синее море, схватил и вытащил бочку на берег, сокол полетел за живою водою, а ворон – за мёртвою. Слетелись все трое в одно место, разбили бочку, вынули куски Ивана-царевича, перемыли и сложили как надобно. Ворон брызнул мёртвою водою – тело срослось, соединилось; сокол брызнул живою водою – Иван-царевич вздрогнул, встал и говорит: – Ах, как я долго спал! – Ещё бы дольше проспал, если б не мы! – отвечали зятья. – Пойдём теперь к нам в гости. – Нет, братцы! Я пойду искать Марью Моревну! Приходит Иван-царевич к ней и просит: – Разузнай у Кощея Бессмертного, где он достал себе такого доброго коня. Вот Марья Моревна улучила добрую минуту и стала Кощея выспрашивать. Кощей сказал: – За тридевять земель, в тридесятом царстве, за огненной рекою живёт Баба-яга. У неё есть такая кобылица, на которой она каждый день вокруг света облетает. Много у неё и других славных кобылиц. Я там три дня пастухом был, ни одной кобылицы не упустил, и за то Баба-яга дала мне жеребёночка. – Как же ты через огненную реку переправился? – А у меня есть такой платок – как махну в правую сторону три раза, сделается высокий-высокий мост, и огонь его не достанет! Марья Моревна выслушала, пересказала всё Ивану-царевичу и платок унесла да ему отдала. Иван-царевич переправился через огненную реку и пошёл к Бабе-яге. Долго шёл он, не пивши, не евши. Попалась ему навстречу заморская птица с малыми детками. Иван-царевич говорит: – Съем-ка я одного цыплёночка. – Не ешь, Иван-царевич! – просит заморская птица. – В некоторое время я пригожусь тебе. Пошёл он дальше, видит в лесу улей пчёл. – Возьму-ка я, – говорит, – сколько-нибудь медку. Пчелиная матка отзывается: – Не тронь моего мёду, Иван-царевич! В некоторое время я тебе пригожусь. Он не тронул и пошёл дальше. Попадается ему навстречу львица со львёнком. – Съем я этого львёнка; есть так хочется, ажно тошно стало! – Не тронь, Иван-царевич! – просит львица. – В некоторое время я тебе пригожусь. – Хорошо, пусть будет по-твоему! Побрёл голодный. Шёл-шёл – стоит дом Бабы-яги, кругом дома двенадцать шестов, на одиннадцати шестах по человечьей голове, только один незанятый. – Здравствуй, бабушка! – Здравствуй, Иван-царевич! Почто пришёл – по своей доброй воле аль по нужде? – Пришёл заслужить у тебя богатырского коня. – Изволь, царевич! У меня ведь не год служить, а всего-то три дня; если упасёшь моих кобылиц – дам тебе богатырского коня, а если нет, то не гневайся – торчать твоей голове на последнем шесте. Иван-царевич согласился. Баба-яга его накормила-напоила и велела за дело приниматься. Только что выгнал он кобылиц в поле, кобылицы задрали хвосты и по лугам разбежались – не успел Иван-царевич глазами вскинуть, как они пропали. Он заплакал-запечалился, сел на камень да и уснул. Солнышко уже на закате, прилетела заморская птица и будит его: – Вставай, Иван-царевич! Кобылицы теперь дома. Царевич воротился домой, а Баба-яга и шумит, и кричит на своих кобылиц: – Зачем вы домой воротились? – Как же нам было не воротиться? Налетели птицы со всего света, чуть нам глаза не выклевали. – Завтра вы по лугам не бегайте, а рассыпьтесь по дремучим лесам. Переспал Иван-царевич ночь, наутро Баба-яга ему говорит: – Смотри, царевич! Если не упасёшь кобылиц, если хоть одну потеряешь – быть твоей буйной головушке на шесте. Погнал он кобылиц в поле, и они тотчас разбежались по дремучим лесам. Опять сел царевич на камень, плакал-плакал да и уснул. Солнышко село за лес, прибежала львица: – Вставай, Иван-царевич! Кобылицы все собраны. Царевич встал и пошёл домой. Баба-яга пуще прежнего и шумит, и кричит на своих кобылиц: – Зачем домой воротились? – Как же нам было не воротиться? Набежали лютые звери со всего света, чуть нас не разорвали. – Завтра забегите в синее море. Переспал ночь Иван-царевич, наутро посылает его Баба-яга кобылиц пасти: – Если не упасёшь – быть твоей буйной головушке на шесте. Он погнал кобылиц в поле, а они тотчас скрылись из глаз, забежали в синее море и стоят в воде по шею. Иван-царевич сел на камень, плакал-плакал да уснул. Солнышко за лес село, прилетела пчёлка и говорит: – Вставай, Иван-царевич! Кобылицы все собраны. Да как воротишься домой, Бабе-яге на глаза не показывайся, пойди в конюшню и спрячься за яслями. Там есть паршивый жеребёнок – в навозе валяется, ты укради его и в глухую полночь уходи из дому. Иван-царевич встал, пробрался в конюшню и улёгся за яслями. Баба-яга и шумит, и кричит на своих кобылиц: – Зачем воротились? – Как же нам было не воротиться? Налетело пчёл видимо-невидимо со всего света и давай нас жалить до крови. Баба-яга заснула, а в самую полночь Иван-царевич украл у неё паршивого жеребёнка, оседлал его и поскакал к огненной реке. Доехал до той реки, махнул три раза платком в правую сторону – и откуда ни возьмись повис через реку высокий мост. Царевич переехал по мосту и махнул платком на левую сторону только два раза – остался через реку мост тоненький-тоненький. Поутру пробудилась Баба-яга – паршивого жеребёнка видом не видать! Бросилась в погоню – во весь дух на железной ступе скачет, пестом погоняет, помелом след заметает. Прискакала к огненной реке, взглянула и думает: «Хорош мост!» Только добралась до середины – мост и обломился, а Баба-яга чебурах в реку. Там ей и лютая смерть приключилась. Иван-царевич откормил жеребёнка на зелёных лугах, стал из него чудный конь. Приезжает царевич к Марье Моревне. Она выбежала, бросилась ему на шею: – Как же ты опять живой? |