Онлайн книга «Прости за любовь»
|
– Прошу тебя, сделай это для меня. – Дима смотрел Ане в глаза. – Все эти годы я думаю о Насте. Я живу потому, что еще надеюсь ее увидеть, эта надежда дает мне силы… Знаешь, я ездил в Сумы этим летом, гулял по городу, надеялся ее встретить. – Мама дорогая, – прошептала Аня, и на ее глаза навернулись слезы. – Я сегодня же позвоню, а потом тебе сообщу. Ой, дай мне свой телефон, а то так и разойдемся. Они обменялись номерами. – А ты не хочешь поискать Настю в Харькове? Чем черт не шутит? – спросила Аня. – Хорошая мысль. – Ты уж не сердись на нашу дочку, – сказала Анна, когда они вышли на крыльцо, – Боря ее так избаловал, что сил моих нет. А у вас кто – сын, дочь? – Пока никого. – Ой, прости, я не знала. – Конечно не знала. До свидания. – Счастливо! Дима пошел к машине – ее на месте не было. Он позвонил Лене – она уже была дома и посоветовала вызвать такси. Но он не вызвал, а вернулся к Илье. Илья записал все, что Дима сказал ему о Насте, и пообещал навести справки по своим каналам. Лена сидела на диване в гостиной, на журнальном столике стояла начатая бутылка мартини. Такая же бутылка валялась на ковре, и вокруг нее растеклось большое мокрое пятно. – Ты что, все это выпила? – Дима поднял с пола бутылку. – Ага, из горла. – Она окинула его хмельным взором. – Помогает. Лена попыталась встать на ноги, но не смогла. – А ты… а ты спроси, почему я пьяная. Спроси… Дима потянулся к бутылке на столе, но Лена на удивление четким движением перехватила ее: – Не-е… не трогай! – Тебе будет плохо. – Мне и так плохо. Держа бутылку, она встала и, шатаясь, подошла к Диме. – О чем ты говорил с этой… с Анькой? – Она заглянула ему в глаза. – Давай я уложу тебя в постель, – предложил Дима. – Нет, ты скажи, о чем вы говорили? О Насте? Он кивнул. По щекам Лены потекли слезы. – Я так и знала… – Пойдем в постель. – Пойдем… Он раздел ее, укрыл одеялом и сел рядом. Она схватила его за руку. Прижимая руку к груди, она беззвучно плакала. – Это не я… – прошептала она. – Я не хотела… – Чего ты не хотела? – Плохого… Очень плохого… Он сидел до тех пор, пока ее рука не ослабла. Он поправил одеяло и тихо вышел из спальни. Илья позвонил через три дня. – Привет. Ты где? – Уже в Киеве, на работе. – Я получил полную информацию. Дима затаил дыхание. – Должен тебя огорчить: Анастасия, или Настасья Палий, в нашем городе прописана не была, недвижимость не покупала, под судом и следствием не была, замуж не выходила, не болела, не рожала, не училась и не умирала. – Это хорошо, – вырвалось у Димы. – Да, это хорошо. – Спасибо. – Всегда рад помочь. Дима хотел сунуть телефон в карман, но он снова зазвонил. Это была Аня. – Привет. – Привет. Ты узнала что-нибудь? – Ага. В Харькове Настя останавливалась у Роксоланы Папановой, они из одного детского дома. Отчества та женщина не знает, а вот имя запомнила. И фамилию, потому что любит актера Папанова. – А где живет эта Роксолана? – Этого она тоже не знает. Тогда Роксолана жила в общежитии какого-то завода. – Имя редкое, я попробую найти. Спасибо. – А ты что-то узнал? – Да. К сожалению, о Насте в Харькове ничего нет. Одно хорошо – она здесь не болела и не умирала. – Ну, слава богу. Я верю, что ты найдешь ее. Он тоже верил. Он позвонил Илье и попросил найти Роксолану Папанову. Дима чувствовал себя на грани – два дня подряд он вел тяжелые переговоры по заключению очень важного договора. В то утро он приехал на работу очень рано – до окончательной встречи с заказчиками надо было обсудить с Юрой некоторые нюансы. Он вызвал Юру, и тут позвонил Илья. – Ты не поверишь, но я нашел Роксолану Анатольевну Папанову. Такая дамочка на весь Харьков одна. Она работает на Роганском пивзаводе. Я уже говорил с ней, сказал, что разыскиваю Анастасию Палий по поручению заинтересованных лиц. – И что? – Спросила, сколько ей заплатят эти лица. – За что? – За вещи. – Какие вещи? – Настины. Ты не поверишь, но она их сохранила. – Сохранила? А Настя? Где Настя?! – Она расскажет тому, кто придет за вещами. Запиши ее телефон. Поручив переговоры Яровому и выслушав тираду, что он круглый идиот, Дима вышел из кабинета и сообщил Юле, что срочно уезжает в Харьков. Юля только глаза выкатила. Да, было отчего – шеф мотается между двумя городами, как челнок, ему уже и билеты на самолеты-поезда не нужны. Встал с кресла – и вперед! * * * Дмитрий смутно помнил, как добрался до Харькова и до дома Роксоланы – он думал только о том, почему Настя оставила у нее вещи. И что это за вещи. Роксолана открыла дверь только после того, как позвонила Илье и тот сказал, как Дима выглядит. – А вы кто будете? Неужто родственник? – Она смотрела исподлобья. – Нет, я не родственник, я друг Анастасии. – Хорош друг! – Роксолана окинула его оценивающим взглядом. – Где ж вы были столько лет? Дима вынул кошелек и молча протянул ей купюру в пятьсот гривен. Она смерила его оценивающим взглядом. – Вижу, зря я суетилась. Дима добавил такую же купюру. На этот раз она взяла деньги. – Пошли, – она направилась к кладовке в торце коридора. Включила свет и открыла дверь. – Вот ее вещи. – Она сняла с полки картонную коробку из-под утюга, перевязанную тесемкой. На полу стоял черный чемодан с ремешками, сильно потертый, на одном ремешке не было пряжки. Дмитрий хорошо помнил не только этот чемодан, но и тапочки Насти, выглядывавшие из-под кровати, и расческу, и чашку на тумбочке, и полотенце на спинке кровати. – Такой же чемодан был у Насти, – сказал Дима, беря коробку. – Да, верно, это мой, мы их вместе покупали, когда из детдома уматывали. Коробка оказалась очень легкой. |