Книга Слепая ярость, страница 17 – Сергей Майдуков

– Когда? – Он опять посмотрел на спутницу.

Пожав плечами, она взялась одной рукой за руль, а другой включила зажигание. Свесившиеся волосы заслонили ее лицо.

– Когда дойдет до дела, – сказала она.

«А я посмотрю, как запоешь ты, – подумал Лунев. – И послушаю».

Он был мужчиной. И мысли его текли в привычном мужском русле. Воля у него была натренирована, а вот интуиция работала плохо, совершенно задавленная так называемой логикой.

* * *

Остаток пути они провели почти в полном молчании, обмениваясь лишь редкими случайными репликами. За городом все было черно-белым, и лишь редкие огоньки оживляли этот безрадостный пейзаж. Не требовалось большой фантазии, чтобы представить, как здесь все выглядело сто, двести, тысячу лет назад. Сосны, снег, звездное небо. Люди затесались сюда хитростью и силой, но продержались пока что не так уж долго. Пройдет их время, и они исчезнут с лица земли вместе со своими огоньками.

Мысли об этом не удручали Лунева, потому что были абстрактными. По правде говоря, его гораздо больше волновала спутница, чем проблемы человечества. Он не забыл о послании Горелова, но оно как бы отошло на второй план.

Фары выхватили указатель над кое-как расчищенной дорогой, БМВ закачался, как каравелла на волнах.

– Почти на месте, – сообщила Мягкова, поглядывая на навигатор, прикрепленный к приборной доске.

И действительно, через несколько минут в свете фар возникли распахнутые ворота. Из сторожки никто не вышел. В освещенном окне мелькнул голубоватый экран телевизора и мужская спина в камуфляже. Наверняка в сторожке имелись запасы пива или чего-нибудь покрепче, а по ТВ показывали сериал про бравых спецназовцев, мужественных, суровых и волевых.

Миновав пару безлюдных заснеженных улочек с потушенными фонарями, машина остановилась возле серого пластикового забора с большой желтой цифрой 67 на ржавом почтовом ящике.

– Это здесь, – объявила Мягкова.

– Ты хорошо ориентируешься, – заметил Лунев.

– А спутниковые карты на что? Я не говорю уже о навигаторе.

– Ладно, тогда похвала отменяется.

Выбравшись наружу, Лунев подергал калитку и обнаружил, что она открыта. Он повернулся к Мягковой, которая осталась сидеть за рулем. Опустив стекло до половины, она спросила:

– Что-то не так?

– Открыто, – сообщил Лунев.

– И что?

– Тут кто-то побывал.

– Может, Горелов забыл запереть калитку? – предположила Мягкова.

– Ага, – скептически хмыкнул Лунев. – И натоптал тут. – Он наклонился, изучая снег у входа. – Тут следы. Мужские.

Не будучи следопытом, он не мог определить, когда были оставлены эти отпечатки подошв, но они ему определенно не нравились. Тут что-то было не так.

– Я могу сама сходить, если ты боишься, – сказала Мягкова. – Садись в машину. Ну, давай быстрее!

Последний окрик подействовал на Лунева как удар хлыстом. Она уже не в первый раз постаралась его унизить.

– Сиди на месте и не высовывайся, – резко произнес он и вошел во двор.

Здесь следы разделялись. Одни огибали дом слева, другие – справа. Доверившись внутреннему голосу, Лунев повернул налево, где пришлось пробираться среди заснеженных елей. Некоторые зеленые лапы были обнажены, это означало, что здесь прошли совсем недавно.

«Когда был последний снегопад?» – стал вспоминать Лунев, стараясь не наступать на чужие следы. Они не были засыпаны. Совсем.

Повернув за угол, Лунев увидел большой двор с поленницей дров под белой шапкой, заснеженный теннисный стол и забытые пластиковые стулья, торчащие из сугробов. А еще он увидел мужскую фигуру, отделившуюся от поленницы. Это был Бим. В руке он держал пистолет.

– Не оборачивайся, – предупредил он.

За спиной Лунева раздались приближающиеся шаги.

– Бом? – спросил он.

– Какой на хрен Бом? Стой смирно, крендель.

Лунев обернулся. Сзади действительно находился напарник Бима. Хрустя снегом, он сделал еще пару шагов и остановился. В руках у него был большой топор для рубки дров.

– Отвернись, козел, – распорядился он.

Только теперь Лунев понял, что насторожило его еще возле калитки. Следы шли в одном направлении. Мужчины проникли во двор дома Горелова, но не вернулись обратно. Они ждали. В засаде. Вот почему Мягкова спровадила телохранителей из кафе. И вот почему она вызвалась лично отвезти Лунева за город. Это была ловушка. Примитивная, простенькая, но тем не менее он в нее угодил. Купился. И теперь настало время поплатиться за свою беспечность.

Отвернувшись от Бома, Лунев перевел взгляд на Бима, прикидывая, успеет ли допрыгнуть до него, прежде чем прозвучит выстрел.

И тут на него обрушилась огромная гора, похоронившая Лунева под собой. Там, где он очутился, царил мрак, расцвеченный багровыми кругами, наплывающими друг на друга. Больше ничего не существовало. Только черное и темно-красное.

«Топор, – подумал Лунев. – Он ударил меня топором. Обухом? Наверное. Иначе как бы я теперь думал?»

Он сделал усилие, чтобы разлепить веки. В тусклом свете перед ним торчали ножки стула и настоящие ноги – женские. Они были обуты в кремовые сапоги из прекрасной кожи, весьма изящные и, несомненно, дорогие. Снег, растаявший на них, превратился в лужицы на голом дощатом полу.

Лунев поднял глаза выше и (чуть задержавшись на сведенных черных коленях, виднеющихся под шубой) увидел лицо Мягковой. Она смотрела на него с каким-то болезненным любопытством. Крылья ее носа трепетали.

– Как самочувствие? – спросила она.

Лунев для порядка подергал связанными за спиной руками и буркнул:

– На тяжелое похмелье похоже.

Кто-то издал смешок, напоминающий лошадиное фырканье. Скосив глаза, Лунев увидел Бома, прислонившегося к дверному косяку.

– Зарубил бы, и дело с концом, – сказал Лунев.

Бом презрительно скривился.

– Тебя ждет другая смерть, – сообщила Мягкова.

– Несчастный случай? – предположил Лунев. – Как с Гореловым?

– Ну, что-то в этом роде. Не напрягайся, Андрей. Твои кисти обмотаны скотчем. Удобная вещь, прочная. И следов не оставляет.

– Думаешь, экспертиза не обнаружит следов скотча?

– Думаю, экспертиза будет искать другие следы.

В комнату, похрустывая обледенелыми подошвами, вошел Бим. На носах его ботинок поблескивали капельки растаявшего снега или мочи.

– Горелов вас вычислил, – произнес Лунев устало. – Я вас вычислил. Плохо работаете. До вас все равно доберутся.

Бим приблизился к камину, ссыпал на пол охапку дров и зашуршал газетой. Огонь собрался разводить?