Онлайн книга «Комэск-13. Книга 2. Лейтенант»
Руф раздраженно защелкал пальцами, не желая терпеть даже секундной заминки. Салат подсыхал, теряя и так невысокие баллы внешнего вида. Рука полковника сделала несколько хватательных движений, нетерпеливо требуя слизня. Причем обязательно крупного и живого. Дохлые мгновенно становятся люто токсичными. Проверено на рядовой Фаустине – да сжалятся над ней боги отхожих мест, ибо жертву им она принесла весомую и впечатляющую! Шарящие в воздухе пальцы Руфа ухватились за что-то теплое и упругое, с мгновенно затвердевшей острой вершиной. Нервно одернув руку, шеф-повар оглянулся и брезгливо скривился. – Юнона! – Голос полковника был сух и холоден. – Если еще хоть раз я наткнусь на твою грудь – переведу в пехоту! Там твое вымя мигом укоротят до уставной «единички»! Развесила тут, понимаешь…Тебе ясно?! Девушка испуганно кивнула, свела острые плечики и попыталась втянуть грудь, старательно изображая рахитичного подростка. Однако спрятать бюст не удалось. Упругие полушария задорно рвались наружу, не умещаясь в слишком тесной и изрядно потрепанной камуфлированной футболке. Глаза Руфа, молча наблюдавшего за этим действом, нехорошо сузились. Вольноотпущенный, читай – выкупившийся из рабства, – не был высокородным. Он нутром чуял собственную ущербность и оттого истово соблюдал все писаные и неписаные правила высшей аристократии. Обязательный долг перед Родиной – в виде трех кубиков семенного материала в неделю – сдавал исправно. А вот добровольно с женщинами не ложился. За деньги – по крайней мере, разумные – также брезговал. Ну а неразумные не предлагали уже давненько. Времена, когда молоденького и смазливого работника лупанария регулярно одаривали тяжелыми золотыми безделушками, – прошли как страшный сон. – Клавдиан! – наконец рявкнул Руф, отворачиваясь от зрелища опостылевших и вездесущих сисек. Откуда-то из-за спины мгновенно вынырнул невысокий плотный мужчина, умудрявшийся даже в спартанских условиях сохранить сомнительный лоск. Напомаженные волосы, угольные тени на скулах, гипертрофированные вкладки под плечи и стоящее колом галифе. Умело оттолкнув ссутулившуюся и хлюпающую носом Юнону, адъютант Руфа выхватил из ее рук вяло шевелящегося слизняка и, услужливо прогнувшись, протянул его шефу. Полковник милостиво принял эрзац-приправу и вновь сосредоточился на блюде. Глаза Руфа сверкали безумием творца! Щепотка желтого мха, крошево армейских галет, мелко натертый шоколадный батончик. Кислое, сладкое и терпкое. Вкусы раскроются постепенно, чувствительность рецепторов учтена. Великолепно! В его будущей книге: «Позабыты, позаброшены – экстремальная кухня необитаемого крейсера» – это блюдо будет сверкать как крупный бриллиант! Нет, ну какова креативность, а? Буквально из подручных средств, слюны и мусора создать салат класса «А»! Ну разве он не гений? Руф гордо выпрямился, мысленно позируя перед летающими дронами голо-ТВ. Стоящий рядом Клавдиан довольно зажмурился и хищно раздул ноздри – прощен! Двухдневная опала закончилась! Ну, кто бы мог подумать, что Руф будет настолько возмущен потерей пары… ну ладно – трех-четырех… хрен с ним – пяти! – рационов офицерского питания? К тому же Клавдиан признался в краже честно и открыто (ну хорошо – после предъявления записей камер наблюдения) – что это он сожрал шесть кило сублиматов! Ночью. В одно лицо. Но не о себе ведь думал! За красоту сражался! Ради душевного спокойствия начальства – чтобы было на кого опереться взглядом и отдохнуть душой! Думаете легко быть толстым в мире побежденного генома? Трудно, очень трудно и предельно неудобно! Но… Люди всегда тянутся к «не такому, как все». Клавдиан изучал историю, и нашел немало тому примеров. Негры – распрямляют волосы, европейцы – завивают. Белые – стремятся загореть, у смуглых азиатов – вся косметика с отбеливающим эффектом и культ «белой кожи». Задача тривиальна – выделиться из толпы. И Клавдиан решился! Набрал лишние сорок кило, отрастил нос картошкой и ужал разрез глаз на манер выходцев из Великого Китайского Пылевого Облака. Боль трансформаций и бытовые неудобства окупились сторицей! Взгляды высокородных аристо потеплели, их тонкие холеные пальцы все чаще поощрительно трепали Клавдиана за пухлую щеку. Карьера споро пошла вверх – капитанские кометы уютно и надежно устроились на шевронах. Лакомая должность адъютанта на флагманском линкоре открыла замечательные перспективы. Виртуальная визитница быстро заполнялась карточками с самыми многообещающими именами и благоухающими записками с двусмысленными предложениями. И если бы не эта чертова практика, то прожигал бы сейчас Клавдиан ночь на смелой вечеринке высокородного Вита Децима Прайма. Эх… Механически подавая требуемые шефом приправы, Клавдиан думал о своем. Его глаза задумчиво скользили по залу, а изворотливый мозг фиксировал все происходящее. С каждым днем ситуация становится все более странной и напрягающей. Полковник явно стал более нервным, раз за разом урезал суточный рацион, а недавно и вовсе отчудил – велел вскрыть сваленные в углу оружейные ящики, привести в боевое состояние полдюжины ИМПов и выставить посты внутреннего охранения согласно позабытому всеми караульному уставу. Вот и сейчас – две неудачницы – булочница Люция и фиш-мастер Виктория – неуклюже топтались у стеллажей оскудевшего продуктового склада. В демонстративно безразличном взгляде Клавдиана вдруг полыхнула искра интереса. Так-так… Тяжелые импульсники поварих небрежно прислонены к стенке – карать за такое положено безжалостно, но полковник у нас ресторатор, а не служака. За небрежную шинковку капустного листа – распнет морально и сгноит на гауптвахте. А вот грязный ствол с помутневшим от низкого заряда энергокристаллом – даже не заметит… Однако Клавдиан любил жизнь. В идеале – бесконечно долгую. И к оружию относился с вынужденным уважением. Система самоочистки одного из автоматов натужно мигала «тревожным красным». Ей в унисон сигналил бордовый маркер боеготовности. Импульсник нефункционален даже при внешнем осмотре – левый короб БК перекошен, а из-под правого – торчит край фольгированной упаковки витаминного шоколада. Клавдиан прищурился и легко вычислил неуклюжую воришку – Люция! Щеки девушки пылают, испуганные глаза влажно блестят, исцарапанные руки беспрерывно теребят ткань короткого армейского топа. Частое взволнованное дыхание выдает колебание плоского живота, выглядывающего на две ладони между топиком и белой уставной юбкой. «Для обслуживающего персонала. Вне боевой обстановки». Усмехнувшись, главный помощник шеф-повара сделал очередную запись в базе данных импланта. Лишнего компромата не бывает! Нет, девчонку понять несложно – страшновато тут и радостей никаких. А во флотском шоколаде – лошадиные дозы серотонина и эндорфинов. Клавдиан и сам его раньше употреблял. Съешь пяток плиток, и мир покажется краше, а люди напрягают немного меньше… |