Онлайн книга «Кубок лунника»
|
«Иногда мне кажется, что мог быть и иной выход», – он коротко вздохнул, – «но ты права, наследники Ливори с бо-ольшой неохотой меня отпускают». Потом Малика сдалась и все же влезла на гладкую спину зверя, и расстояние между ними и утесом начало сокращаться гораздо быстрее. – Я тебя люблю, – Малика прижалась щекой к косматому загривку. В ответ она получила мыслеобраз радуги и порхающих бабочек. «Подумать только, а я ведь никому еще не говорила ничего подобного», – она усмехнулась, – «столько лет прожила и все впустую…» * * * Окрестности входа в пещеру оказались местом заброшенным и унылым. Лес остался позади, под ногами хрустело и осыпалось гранитное крошево. Узкая тропа – даже не тропа, а едва заметная стежка – вилась меж гигантских кроваво-красных сколов, формой своей напоминавших то острие копья, то иззубренное лезвие топора. Попадались и гладкие валуны, иссиня-черные, базальтовые, и Малика знала, что это давным-давно ими плевался вулкан – любой проснувшийся вулкан разбрасывает во время извержения камни на многие мили вокруг. Пустынно и тихо было вокруг: лишь звук дыхания да шорох осыпающихся камешков. Медленно, очень медленно, петляя меж камней, они поднимались в гору. Запрокидывая голову, Малика все пыталась высмотреть вход в заветную пещеру – но все без толку, разве что увидишь в сумерках? Потом они наткнулись на медвежий череп, оставленный на базальтовом кругляке. Вокруг, придавленные небольшими камнями, белели венки из давно высохших цветов. «Скоро дойдем», – шепнул Альвен, – «я помню это место». – Это знак? «Это череп предыдущей хранительницы памяти», – мрачно усмехнулся лунник, – «я, кажется, уже говорил о том, что каждая следующая должна победить предыдущую, затем поглотить ее мозг и сердце. Ну, а череп – череп они возвращают наверх, как доказательство своей победы». – Цветы так хорошо сохранились, – Малика осторожно коснулась одног из венков, – похоже на высохшие розы… Сколько им лет-то? «Довольно много», – в мыслях Альвена явственно прозвучали задумчивые нотки, – «но не забывай, здесь особенное место. Разве ты не чувствуешь? Словно время остановилось…» Малика пожала плечами. Нет, ничего особенного она не ощущала. Разве что скалы казались особенно величественными, а прохладный воздух – застывшим, подобно кристаллам горного хрусталя? «Идем», – зверь коснулся носом ее плеча. Вход в пещеру открылся внезапно. Казалось – впереди только гранит да черные валуны, похожие на грибы-дождевики, и вдруг делаешь шаг – и распахивается перед путниками черный провал, в который свободно пройдет пара быков, запряженных в телегу. Щурясь в темноте, Малика высмотрела по обе стороны от входа факелы в ржавых подставках. «Нам не нужен огонь». – Мы будем идти наощупь, пока не свалимся в пропасть? «В пещере не темно». – Ты там бывал? – она усмехнулась. Любопытно, какие еще козыри прячет в рукавах двухсотлетний лунник? «Брай бывал, а у меня нет причин ему не верить». – Что-то твой кузен частенько посещал эту пещеру, – съязвила Малика, – это наводит меня на странные мысли… «Очень правильные мысли, если учесть что Исиль когда-то была с Браем помолвлена». Все стало по своим местам. Ну конечно! Тогда неудивительно, что Брай Рутто хаживал сюда. Если не поговорить, то хотя бы просто побыть рядом с местом заточения своей возлюбленной. – Что ж она в пещеры ушла? – все-таки спросила Малика. «Она это сделала не по своей воле», – лунник шумно вздохнул, – «новой хранительницей памяти должна была стать старшая сестра Исиль, но так получилось, что она погибла. В итоге ее место заняла сама Исиль. Это долг родства, хотя, быть может, на взгляд людей такая традиция выглядит уродливо». – Уродливо, тут иначе и не скажешь, – ведьма напряженно вглядывалась в темноту, – ты собираешься замуж, а потом вдруг осознаешь, что остаток своих дней вынуждена провести в пещерах. Не хотела бы я оказаться на ее месте. «Тебе это вообще не грозит», – граф усмехнулся, – «только лунницы самых древних семей могут рассчитывать на подобную честь. Да, честь. Хранительница в глазах лунников – воплощение Ночной Странницы». – Именно поэтому каждая новая съедает старую… «Луна тоже исчезает на одну ночь, чтобы потом возродиться». Малика нерешительно топталась у входа в грот, и Альвен почему-то не торопил ее войти. Может быть, начал сомневаться в возможности успеха? – Мы найдем врата, – сказала ведьма. «Разумеется найдем». – Тогда почему мы стоим? «Мы не можем войти просто так. Мы ждем приглашения». – А без приглашения нельзя? «Попробуй». Ведьма покосилась на него: в сумерках черная звериная морда казалась абсолютно серьезной, лунный лорд и не думал шутить. Малика вытянула руку, пальцы тут же утонули в кромешной тьме – и в тот же миг что-то упруго толкнуло в грудь. Легонько, но прозрачно намекая на то, что сил у невидимого стража пещер будет довольно, чтобы столкнуть вниз, к подножью горы. – Йоргг, – ведьма мотнула головой, – странная она, эта Исиль. То лезет в мои сны с предложением помочь, а теперь, когда мы здесь, отталкивает. Лунницы все такие? «И ты – одна из них». Альвен уселся перед входом и, как самый обычный кот, принялся умываться. – Значит, все, что нам остается – ждать? «Именно», – прозвучало в ответ. – Нет уж, я так не могу, – Малика зябко поежилась, обхватила себя руками за плечи, – это худшее, что вообще можно было придумать. Стоять и ждать, пока Исиль соблаговолит нас принять. Тоже мне, особа королевских кровей! «Малика?» – голос, нагло вторгшийся в сознание, не принадлежал Альвену Рутто. Это было приятное женское контральто, но – совершенно лишенное интонаций. Ни гнева, ни радости. Все равно, что звук льющейся воды. Ведьма замерла, прислушиваясь. Кто знает, вдруг померещилось? Уж больно местечко особенное, такое приятным не назовешь. «Малика Вейн», – повторил женский голос, – «я знала, что рано или поздно ты придешь. Входи». И снова ни намека на радость. Или, йоргг, на злость. Как будто к Исиль паломники шли сотнями, и она попросту утомилась от бесконечных разговоров. «Видишь ли, я не одна», – ответила ведьма, тоже мысленно. «Знаю» – спокойно произнес голос, – «входите, я вас жду». – Она… приглашает, – выдохнула ведьма, кладя руку на косматый загривок зверя. Альвен, не говоря ни слова, плавно поднялся и осторожно пошел вперед. Малика не удержалась, все ж таки на мгновение зажмурилась и набрала полные легкие воздуха: получалось, что она из темноты ночной погружалась в тьму особенную, как будто чернила разлили. Она опасалась, что тот невидимый, который раньше просто толкался, отвесит пинок под ребра – но все это, конечно, было напрасными, глупыми страхами. Хранительница Памяти их пригласила – так отчего ж не войти? |