Книга Институт рас. Некромантки предпочитают брюнетов, страница 67 – Наталья Косухина

— Глупости, — заметил Барей, сидя в моей комнате и поедая сгущенку.

Очень уж она ему нравилась.

— То есть мы с тобой куда-то пойдем на свидание? Не в институте?

— Не скажу. Соглашайся — и узнаешь.

— На прошлом занятии по защите ты мне поддался, а значит выиграл спор, а желания надо исполнять. Поэтому скажи мне, куда мы отправляемся?

— В пески, — хитро поблескивая глазами, заметил Барей.

— Договорились, а теперь брысь из комнаты, мне переодеться нужно.

В секторе песков все время было жарко, лежали барханы, по воздуху плыли магически караваны. А также там находилась столица междумирья и Совет магов.

Возведите в Египте помимо старинных строений город из стекла или хрусталя. Совершенно потрясающе смотрится.

Барей же, после того как мы вышли из портала, повел меня в старый город, полный узорчатых каменных домов, удивительных храмов и, конечно, мест захоронения магов. Все мы смертны.

— Только не говори мне, что мы идем на кладбище? — ужаснулась я.

— Вообще-то, это любимый город некромантов, да и вообще весь песчаный сектор. Половина представителей вашей профессии живет здесь, — хмыкнул ведьмак.

А сам повлек меня дальше, к огромной пирамиде, которая состояла из множества округлых площадок. Когда мы зашли и поднялись на одну из них, мне сообщили, что это ресторан.

Окинув взглядом вставленную в пирамиду округлую каменную пластину, без чего-либо еще на ней, я лишь спросила:

— Шутишь?

— Почему же? Совершенно серьезен, — заметил Диаркан.

И, прикоснувшись к иероглифу на камнях, видимо, активировал заклятие, так как в следующее мгновение все пространство по краям заполнило множество подушек, а в центре появился небольшой столик с едой.

— Откуда ты все это знаешь? — выдохнула я.

— Я же тебе говорил, что люблю изучать особенности миров. — И, протянув мне руку, стихийник усадил рядом с собой. — И междумирье самое интересное. Именно отсюда все проникает в наши миры. Потрясающее место.

Я кушала, смотрела на ведьмака и улыбалась. А он рассказывал и рассказывал мне об интересных явлениях и местах, где непременно хотел бы побывать. Заметив, что я слушаю его с улыбкой и нежностью, он прикоснулся своей щекой к моей и вздохнул.

— Ты будешь моей девушкой?

— Да.

Отстранившись, Барей внимательно на меня взглянул, словно проверяя, не шучу ли я. Потом горячо и сладко поцеловал, плавя меня лучше любого солнца.

— Почему вдруг решилась? — спросил он, когда я сидела в кольце его рук, крепко прижавшись к сильному телу.

— Потому что не могу без тебя и глупо дальше бояться и обманывать себя. Просто я так сильно тебя люблю, что мне все это время было страшно от своих чувств.

— Я раньше сомневался, что женщина другой расы сможет полюбить так же, как ведьмак, но ты убеждаешь меня в обратном.

— Надеюсь, — чмокнула я Барея и задала свой вопрос: — Про проклятие расскажешь?

— Да.

Теперь я удивлено посмотрела на парня.

— Почему такие перемены?

— Потому что об этом я мог рассказать или своей девушке, или жене.

Я задохнулась.

— И ты молчал?!

— А что, ты бы сразу согласилась быть со мной? Если б я предполагал, сразу бы тебе все разболтал, — веселился ведьмак.

Я стукнула Барея в бок.

— Рассказывай.

— Многое ты уже знаешь. Все началось с того, что мне прислали приглашение поступать в Институт Рас. Бабушка про него слышала, откуда — не сказала, но я понял, что это за место и перспективы.

— А вот я не знала про него и не поверила сначала, пока меня в водопроводный кран не засосало.

— Серьезно? — удивился ведьмак.

— Ты не отвлекайся.

— Ну, отправился на обучение, а меня через месяц вызвали по семейным обстоятельствам обратно в мой мир. И туда же приехала девушка, с которой я решился завести отношения. Вроде тихая и спокойная, но смогла под смешным предлогом наведаться ко мне домой.

— И ее пригласили на ужин? — предположила я, уже зная, в общем-то, ответ.

— Конечно! И пообщавшись с ней, посмотрев на наши отношения, бабушка меня прокляла в этот же вечер, когда я спал.

— Зачем ей это было нужно? — нахмурилась я.

— Что бы я был счастлив.

— Ты же сказал, проклятие отравляло тебе жизнь…

— И еще как! Вернувшись обратно, я сначала не понял, почему некоторые люди вызывают у меня отторжение. Не только девушки, Ирина. Просто у мужчин нет ко мне определенных желаний и надежд, поэтому ты не замечала.

— Ну не томи!

— Так вот, сначала это было просто омерзение, а потом пришли неприятные ощущения или смердящие запахи. В зависимости от степени заинтересованности во мне.

— Погоди, я не понимаю, проклятие заключалось…

— И заключается! Если человек общается или даже подходит ко мне с корыстными, нечестными или плохими намерениями, то он воняет, доставляет мне неприятные ощущения, начиная от чесотки и заканчивая болью. Или просто вызывает неприятие.

— Ты хочешь сказать, что ни одна девушка не была в тебя влюблена? Смеешься?

— Да, ни одна. Могли быть влюбленность или пиетет к звезде. Все!

— Но зачем же ты тогда их заводил?

— Ирина, я очень люблю стихийный футбол, этот азарт и силу стихий, которые буйствуют на площадке. Даже в схватках нет такой свободы. И отказаться от места в команде, а потом и от капитана был не в состоянии.

— Но не может же все быть так плохо, — осторожно заметила я.

— Не всё?.. — задохнулся Барей. — Ирина, капитану положена девушка, как и популярному парню в институте. Но если, в связи с последним, можно было хоть видимость сделать, что она из дома мне пишет письма, то тут ритуал удачи. Из-за моего отвращения и так результат страдал, ты видела это по игре, после которой я попал в больницу. Если бы девушки не было совсем, то все было бы печально. Ребята были в курсе моих проблем, но молчали. Почему они должны из-за меня страдать?

— М-да…

— А теперь представь, каково это день ото дня встречаться с девушками, которые тебе не нравятся из-за своих нечестных помыслов, которые воняют и могут еще доставлять неприятные ощущения. Поэтому с кем-то я встречался дольше, с кем-то меньше, — это зависело от того, насколько было неприятно с ними и как быстро они начинали требовать большего.

— И поэтому ты относился к ним как к аксессуару, потому что фактически они такими и были. Это… нехорошо, — с трудом подобрала я слово.